Венера из меди
Шрифт:
Пирожные (покупные).
Вина:
К закускам: Мульсум 117 , согретый с мёдом и ароматизированная меластомой 118 .
К основным блюдам: Красное и белое хиосское вино, подаваемое по индивидуальному выбору.
Для тостов после
117
мульсум (лат. mulsum) – древнеримский напиток из вина и мёда.
118
Меластома (лат. Melastoma) (в книге Malabathrom) – цветковое растение с Малабарского побережья Индии. Обладает пряным запахом.
119
Сетийское вино – вино из города Сеттия (лат. Setia), сейчас горд Сецца, в Лациуме. Очень ценилось императором Августом.
– И кто придумал эту изящную последовательность блюд? – спросил я.
– Я сам, – похвастался Виридовикс, но затем добавил, – некоторые предложения сделала Северина Зотика.
Я не был готов сейчас думать о Зотике.
– Вечеринка имела успех, Виридовикс?
– Конечною
– Твои творения были хорошо приняты?
– Они были из хороших продуктов, – пожал он плечами, – Ты не там ищешь. Я свободно могу покупать лучшие по качеству продукты.
Он, очевидно, был добросовестным человеком. Я выкинул из головы свою собственную шутку о залоснившемся мясе – а с ней и мучительные сомнения, а вдруг его хозяин отравился случайно, просто съев дурной кусочек.
Перечитывая список, я отметил несколько вопросов к повару, не все они были связаны с моей профессией.
– Что такое "Устрицы по-Гортензиански"?
– Сваренные в светлом бульоне из белого вина с лавровым листом, ягодами можжевельника и любистоком…
– Рецепт придуман кем-то из семейства?
– Рецепт придуман мной! – поправил он меня. Разумеется, никто столь же претенциозный как эти вольноотпущенники не позволил бы представить гостям блюдо, названное по имени кельтского раба. Виридовикс приложил свое умение, а они получили всю славу.
– В наши дни люди подумают дважды прежде чем есть грибы…
Я имел в виду печально известное убийство императора Клавдия его женой. Виридовикс, который успешно опорожнил свой кубок вина, просто фыркнул.
– Выпечка от Минния, что торгует по дороге сюда?
– Как обычно. Его работа не плохая, да и он нам дает специальные цены.
– Потому что один из этих вольноотпущенников сдает ему в аренду лавку?
– Я не знаю почему, я лишь повар.
– А как ты им стал?
– Попал в плен на войне. Нов купил меня, – промурлыкал Виридовикс, слащавым голосом, – потому, что работорговец назвал меня вождем племени.
– Ну и сноб!
– Ему нравилось, когда его овсянку помешивает разорившийся принц.
Повар
– Ты был один?
Он улыбнулся без слов.
– Может быть ты когда-то был чем-то большим, чем повар… Это было для тебя тяжело, попасть сюда?
– Приходится так жить, – сказал Виридовикс спокойно.
– Значит, ты сдался?
– Раз это стало моей работой, то я решил делать ее хорошо, – добавил он с достоинством слегка выпившего.
– Честь заставляет!
Должно быть, я тоже был пьян. Я обратил внимание, что он носит ту же самую режущую глаза ливрею, что и Гиацинт, дополненную ярким шнуром. Еще повар щеголял витым серебряным браслетом.
– Этот браслет был у тебя, когда тебя взяли в плен?
– Еще чего! На меня это повесили.
– Дополнительный знак отличия? Могу ли я судить по твоей одежде, что ты лично руководишь слугами?
– Плохо нарезав блюдо, можно испортить мою лучшую работу.
– Я хотел спросить у мажордома, кто из гостей что ел.
– Он скажет, что не знает, – сказал пренебрежительно Виридовикс.
– Но ты то ведь заметил? – рискнул я. – Ты знаешь, что каждый брал, и кто что оставил на своих тарелках!
Он посмотрел на меня, польщенный комплиментом, затем любезно ответил на мой вопрос:
– Должен сказать, что каждый брал почти все блюда. Поллия оставила в тарелке все, что ей могло показаться хрящиком, Феликс выковыривал из еды все жирные кусочки и откладывал в сторону, гость всю ночь размазывал еду по тарелкам…
– Какая-то причина?
– Человек, который не умеет есть.
– Или не умеет жить! – закричал я, с восторгом рассматривая его меню. Виридовикс принял новый комплимент:
– Ты верно заметил! Нов, как обычно, сожрал полную тарелку, а потом потребовал добавки. Но никто из них не обратил внимание на то, что им подавали.
– Обидно?
– Нормально, Фалько. Для этого дома.
– Разве это не заставляет тебя терзаться?
– Недостаточно, – быстро ответил Виридовикс, – чтоб я желал им смерти!
– Согласно моей теории, повара совершают убийства перегревшись у жаркой печи, тогда они приходят в неистовство и кидаются с топором для разделки мяса.
– Яд, было бы слишком непрофессионально! – он улыбнулся.
– Скажи мне, как наблюдательный человек. Кто нибудь из них нервничал?
Я тщательно старался избегать упоминания Северины Зотики.
– Все они, – ответил он сразу.
– И Нов?
– Он в особенности.
В некоторой степени это было неожиданным.
– Что их обеспокоило?
Он улыбнулся мне широкой галльской улыбкой, полной умного очарования. Я засмеялся:
– Извини. Ты не можешь знать подробностей, ты же только повар!
– А повар, это уши, когда люди едят его блюда!
– Скажешь мне?
– Это из-за бизнеса, ради обсуждения которого они и встретились.
Я ждал. Он немного потянул паузу для большего эффекта:
– Я думаю, создается новое товарищество.
В этот момент он по настоящему смеялся надо мной.
– В какой области?