Венерианская колдунья
Шрифт:
Один из молодых людей ударил ее по губам и она упала в грязь. Плотный моряк подбежал к ней и, схватив за волосы, рывком поднял на ноги. Лицо его было испуганное и страшно злобное. Он потащил женщину прочь, колотя ее и ругая за глупость. Она сплевывала кровь, но больше ничего не говорила.
– Ну, – сказал Старк парням, – наладили свои мозги?
– Мозга? – раздался голос позади парней, грубый и скрежещущий, неумело управляющийся с плавным произношением венерианской речи…– Нет у них никаких мозгов, у этих щенков! Кабы были, они бы занимались делом, а не торчали бы тут и не приставали к иноземцам!
Молодые
– Гляди, как я их сейчас отделаю! – и начал высказываться: назвал парней идиотами, ублюдками, потомками болотных жаб, полностью лишенными всякого воспитания; и сказал еще, что если они не верят иноземцу, пусть обратятся, как он советовал, к Мельфору. Нмеонец потряс палкой и закричал: – А теперь пошли вон! Убирайтесь!
Парни неуверенно бросили взгляд на дикие глаза Старка, переглянулись, пожали плечами и пошли через площадь, несколько смущенные, как пойманные на каком-то проступке ребятишки.
Беловолосый землянин поманил Старка и, когда Старк подошeл, сказал ему чуть слышно и почти сердито:
– Ты в западне.
Старк оглянулся через плечо. На краю площади три парня встретили четвертого, у которого лицо было обвязано тряпкой. Они почти тотчас же исчезли в боковой улочке, ко Старк успел узнать в четвертом Мельфора.
Значит, он поставил свое клеймо на самом капитане.
Громко и радостно хромой сказал по-венериански:
– Пойдем выпьем со мной, брат, и поговорим о Земле,
Глава 3
Это была обычная венерианская таверна низшего разряда – одна большая комната, но под голой крышей, стены наполовину открытые, с тростниковыми шторами, свернутыми наверху, со щелястым, бревенчатым полом, подпертым сваями. Вдоль низкой стойки маленькие столики, на полу вокруг них грязные шкуры и груды подозрительных подушечек; в одном конце комнаты увеселение: два старика с барабаном и камышовой дудкой и две хмурые истасканные девицы.
Хромой подвел Старка к угловому столику, велел подать вина и уселся; его глаза, темные, затаившие давнюю боль, горели от возбуждения, руки тряслись.
Он заговорил, и, прежде чем Старк успел сесть, зазвучали его слова.с запинкой, как будто он не мог их выпускать достаточно быстро.
– Как там теперь? Йзменилось что-нибудь? Расскажи мне о Земле, о городах, о мощеных улицах, об освещении, о женщинах, о солнце. Господи, я отдал бы все, чтобы снова увидеть солнде, темшоволосых женщин и их наряды! – он наклонился, жадно вглядываясь в лицо Старка; словно надеялся в нем увидеть, точно в зеркале, все эти вещи. – Ради бога, говори, говори поанглийски и расскажи мне о Земле.
– Ты давно здесь? – спросил Старк.
– Не знаю. Как считать время без солнца и без единой распроклятой звездочки? Десять лет, сто лет – откуда я знаю? Вечность. Рассказывай о Земле.
Старк криво усмехнулся:
– Я был там, очень давно. Полиция была бы рада приветствовать меня. Но когда я в последний раз видел Землю, она была такая же, как всегда.
Хромой вздрогнул. Он смотрел не на Старка, а куда-то мимо него вдаль.
– Осенние деревья. Красные и золотые на коричневых холмах. Снег. Я помню, что такое холод. Воздух кусает, когда его вдыхаешь. Женщины носят туфли на высоких каблуках Небольшие голые ноги шлепают по траве, а острые каблучки стучат по чистой мостовой. – Он взглянул на Старка; глаза его были яростными и блестели слезами. – Какого дьявола ты явился сюда и заставил меня вспоминать? Я – Ларраби. Я живу в Шараане. Я жил здесь вечность и буду жить здесь, пока не умру. Нет никакой Земли… Она пропала. Нигде ничего нет, кроме облаков, Венеры и грязи.
Он трясся и вертел головой по сторонам. Слуга подошел с вином, поставил его на стол перед ними и отошел. В таверне было тихо. Вокруг обоих землян было широкое пространство, а за ним люди лежали на подушках и выжидающе смотрели, потягивая маковое вино.
Ларраби вдруг хрипло захохотал с искренней радостью:
– Не понимаю, с чего я стал так сентиментален по отношению к Земле за последнее время. Когда я был там, я мало о ней думая.
Однако он отводил глаза и, когда поднял чашу с вином, рука его дрогнула, и он пролил немного вина.
Старк смотрел на него, не веря глазам.
– Ларраби, – проговорил он. – Так ты Майк Ларраби. Ты тот, кто взял полмиллиона кредитов из запертого помещения “Королевской Венеры”?
Ларраби кивнул.
– Я ушел с ними прямо через Облачные Горы, хотя говорят, что через них нельзя перебраться. А знаешь, где теперь эти полмиллиона? На дне Красного Моря, вместе с моим кораблем и моей командой. Один бог знает, почему я остался жив. – Он пожал плечами.Как бы то ни было, я шел в Шараан, когда разбился, и добрался сюда, так что жаловаться нечего.
Он снова сделал большой глоток. Старк покачал головой:
– Ты здесь девять лет по земному времени.
Он никогда не встречался с Ларраби, но помнил его изображения, которые передавались через космос на частотах полиции. И Ларраби был тогда молодым человеком, гордым и красивым.
Ларраби угадал его мысли.
– Я изменился, верно?
– Все думали, что ты умер, – уклончиво ответил Старк.
Ларраби засмеялся. Уши Старка ловили какой-нибудь звук снаружи, но ничего такого не было. Старк резко спросил:
– Что там насчет западни, в которую я попал?
– Скажу тебе только одно, – ответил Ларраби. – Из нее не выбраться. Я не могу помочь тебе. Честно говоря, и не стал бы, если бы и мог. Но я не могу в любом случае.
– Спасибо, – кисло сказал Старк, – но ты можешь хотя бы сказать, что меня ожидает?
– Слушай, – сказал Ларраби, – я калека, старик, а Шараан не самое лучшее место в солнечной системе. Но я живу. У меня есть жена, неряшливая шлюха, признаться, но, в сущности, не такая уж плохая. Может, ты и заметил нескольких маленысих черноволосых щенков, катающихся в грязи? Это тоже мои. Я еще сохранил некоторую ловкость по вправлению костей и тому подобному, так что я могу пить бесплатно, как только захочу, а это значит – часто. К тому же, из-за этой сволочной ноги я абсолютно безопасен. Так что не спрашивай меня, что случится. Я бы предпочел не знать.