«Венгерская рапсодия» ГРУ
Шрифт:
Дело было поставлено на широкую ногу. Из Германии были получены машины и приспособления, сырье для производства бумаги. В Венгрию для оказания технической помощи приехал немецкий эксперт. Всю подготовительную работу в Германии выполнял Д. Месарош. К сентябрю было изготовлено около 30 тысяч поддельных 1000-франковых банкнот на общую сумму 30 миллионов франков. Набитые фальшивыми деньгами чемоданы были привезены на квартиру священника Задровеца. Если бы непосвященный человек заглянул сюда, то не поверил бы своим глазам. Несколько солидных мужчин в комнате с зашторенными окнами исполняли какой-то непонятный танец на вываленных на пол новеньких французских банкнотах. Дело объяснялось просто: деньгам нужно было придать вид побывавших в обращении.
Обмен фальшивых денег на доллары или фунты было решено доверить отставному полковнику Аристиду Янковичу. В Министерстве
Казалось, все было предусмотрено до мелочей. Но Янковича постигла неудача. Он попытался обменять в Амстердаме 1000-франковые банкноты на голландские гульдены. Однако сотрудник обменного бюро обратил внимание на то, что предъявленные купюры не имели следов прокола (во французских банках для удобства принято скалывать булавкой 1000-франковые билеты по 10 штук). Служащий извинился и на минуту вышел, «чтобы принести необходимую для обмена сумму» (на самом деле, чтобы позвонить в полицию). Янкович почувствовал неладное. Он быстро вынул из кармана бумажник и спрятал оставшиеся фальшивые деньги за резинку носка. Это заметил через неплотно прикрытую дверь другой служащий и сообщил шефу. Прибывшие полицейские задержали Янковича и при обыске в гостинице обнаружили у него целый чемодан поддельных денег.
Назревал грандиозный скандал, грозивший скомпрометировать правительство Венгрии в глазах мирового общественного мнения, дать козыри в руки внутренней оппозиции. В Будапеште делали все, чтобы замять скандал и, насколько возможно, оттянуть дело в суде, уничтожить улики, дать возможность скрыться участникам аферы. Месарош должен был покинуть Венгрию. 7 июля 1925 г. главное управление полиции продлило ему действие загранпаспорта, выданного в 1923 г., а во второй половине июля Месарош выехал в Турцию.
Итак, Дьюлу Месароша, судя по всему, через 18 лет после скандальной истории решили привлечь к работе по установлению секретных связей с англичанами и американцами. Но и здесь он потерпел фиаско. Возможно, англичанам было известно его прошлое, настораживали его старые связи с немецким Генштабом, который оказывал помощь в производстве в Венгрии матриц для печатания фальшивых французских банкнот.
На полях обзора печати, в котором излагалась история с изготовлением фальшивых денег, рукой генерала Онянова было написано: «Тот ли это Месарош?»
Массированная атака венгерской тайной дипломатии в Турции тем временем продолжалась. В апреле 1943 г. в Стамбул прибыл еще один эмиссар — член правления Венгерской сберегательной кассы, Карой Шреккер. Через посланника Голландии, с которым венгерский финансист был давно знаком, он передал послу Великобритании в Анкаре письмо с просьбой организовать ему секретную поездку в Лондон. Шреккер сообщил, что выступает от имени ряда венгерских политических партий (от консерваторов до социал-демократов). В письме говорилось, что Венгрия не окажет сопротивления англо-американским силам, если они окажутся у границ Венгрии. Шреккер предложил свое посредничество в переговорах с союзниками по подготовке выхода Венгрии из войны. Но и на этот раз англичане дали понять Шреккеру через голландского дипломата, что не намерены воспользоваться его услугами.
Обмен персонала посольств на границе
Активно и целеустремленно начал работу по установлению конфиденциальных связей с американцами венгерский военный разведчик, полковник Генерального штаба Отто Хатц (Хатсеги) [14] . К выводу о необходимости выхода Венгрии из войны он пришел самостоятельно еще в 1941 г., работая военным атташе при венгерской миссии в Анкаре.
Вскоре после вступления Венгрии в войну на стороне Германии сотрудники дипломатических и консульских представительств Венгрии в Москве были интернированы и предстоял их обмен в Турции на сотрудников советских представительств в Будапеште.
14
Полковник ХАТЦ (ХАТСЕГИ) Отто (Hatszeghi Otto). Родился в 1902 г. в Боснии в семье немца, венгерского подданного. В 1924 г. окончил Академию Людовика, в 1932 г. — Академию Генерального штаба. Занимал должность начальника отдела строевой и физической подготовки Министерства обороны. Был чемпионом команды венгерской армии по фехтованию. Принимал
Венгерский посланник в Турции Янош Вернле сообщил Хат-цу, что советский теплоход «Сванетия» не сможет доставить из России в Турцию интернированный персонал венгерской миссии из-за военных действий на море. Обмен венгерских дипломатов и служащих на их советских коллег решено было произвести в турецком пограничном пункте Гюмрюк. Посланник попросил военного атташе взять на себя труд по организации обмена.
Дорога до Карса, последнего перед границей города, оказалась утомительной, конец июля был на редкость жарким, пришлось делать две пересадки — в Эрзеруме и Сарыкамыше. На перроне Хатц с удивлением заметил, что турки до сих пор использовали паровозы дореволюционного российского производства, на которых еще сохранилась царская эмблема — двуглавый орел.
В пограничном пункте Гюмрюк, неуютном и пыльном поселке, процедура обмена прошла довольно быстро. Среди венгерских дипломатов Хатц обнаружил своего коллегу — бывшего военного атташе в Москве генерал-майора Габора Фараго. Хатца интересовало мнение генерала о перспективах войны. Военные сводки немцев с Восточного фронта сообщали о победах и быстром продвижении немецких войск на восток. Однако Фараго относился к этим сводкам скептически, он с убежденностью заявил коллеге, что Советский Союз — это не Польша и даже не Франция. СССР — страна, обладающая огромными людскими и материальными ресурсами, имеющая современную, хорошо оснащенную и обученную армию. «Делать выводы по первым успехам вермахта, — подчеркнул он, — дело опасное. Немецкая армия, — добавил Фараго, — встретит еще упорное сопротивление русских». Хатц отметил про себя, что Фараго проявляет сдержанность в беседе, и в его слова нужно еще внести поправку на осторожность.
Особое внимание — Балканам
Отто Хатц вскоре был вызван в Будапешт. Ему предложили поехать военным атташе в Болгарию, поскольку венгерский Генеральный штаб считался с возможностью высадки англо-американских сил на Балканах. Хатц мог более успешно решать разведывательные задачи именно в этом регионе, поскольку свободно владел сербским, хорватским, венгерским, немецким и французским языками. Он родился в Боснии и знал обычаи, традиции населения Балкан, природные условия Балканского полуострова. Полковник Хатц дал согласие на перевод его из Турции в Болгарию.
В Будапеште, незадолго перед отъездом, полковник встретился со своим другом, влиятельным дипломатом Уллейн-Ревицки. За чашкой кофе Хатц пересказал своему другу содержание беседы с бывшим венгерским военным атташе в Москве генералом Фараго. Уллейн-Ревицки был согласен с мнением генерала и заявил, что, пока не поздно, необходимо принять меры к заключению перемирия с англичанами и американцами. «В кругах, близких к регенту Хорти, — подчеркнул он, — есть люди, которые считают вступление Венгрии в войну на стороне Германии большой ошибкой». Уллейн-Ревицки заявил далее, что каждый настоящий патриот должен внести свою лепту в подготовку перемирия с англичанами и американцами. Хатц обещал другу, что постарается использовать свои возможности за рубежом, чтобы навести мосты между Венгрией и англосаксонскими странами. Уллейн-Ревицки заметил: в верхах считают недопустимым, чтобы условия перемирия диктовали русские.