Вентус
Шрифт:
– Ты продал меня.
Сунейл посмотрел ему прямо в глаза.
– Тебя разыскивают, Джордан.
– Разыскивают? Только не закон, - сказал Джордан.
– Это может быть лишь…
– Я!
Джордан обернулся. Шпага Брендана Шейи находилась в паре сантиметров от его горла. Коренастый наследник клана Боро мрачно усмехнулся, а из-за фургона в тот же миг появились четверо со шпагами наголо.
– Дядя!
Тамсин рванулась к Джордану, но Сунейл схватил ее за руку.
– Мне все это нравится не больше, чем тебе. Но мы обязаны доказать свою преданность новым властям Япсии, понимаешь? Теперь мы можем вернуться домой.
– Сволочи! Отпустите его!
Тамсин пыталась вырваться из рук дяди. Брендан Шейя не обращал на них ни малейшего внимания. Он ходил вокруг Джордана, разглядывая его, словно призового скакуна.
– Я вспомнил тебя!
– заявил Шейя.
– Ты был на банкете с теми иноземными шпионами. Тебе стало плохо. Ты чуть не испортил нам ужин.
Джордан бросил на него свирепый взгляд.
– Я не сделал ничего дурного!
Шейя взмахнул шпагой.
– Ты навлек на дом гнев Небесных Крюков! Ты разрушил наше родовое гнездо, из-за тебя Ветры убили моего старого друга Туркарета, а потом ты сбежал - и Крюки погнались за тобой! Очевидцы рассказали нам все!
Джордан знал, что его стычку с Туркаретом во дворе Боро видели многие. Неужели Аксель и Каландрия тоже арестованы?
– А где…
Шейя ударил Джордана в лицо. Юноша пошатнулся. Двое наемников Шейй грубо подхватили его и поставили на цыпочки.
– Прекратите!
– крикнула Тамсин.
– Тише!
– прошипел ее дядя. Шейя кивнул Сунейлу.
– Твое счастье, старик, что ты наткнулся на Масона. Тебе вернут и титул, и звание. Денег и земель я, конечно, гарантировать не могу… но о каких гарантиях можно вообще говорить в наше время?
– Он небрежно махнул рукой в сторону Джордана.
– Взять мальчишку!
Двое солдат поволокли Джордана за собой; когда они вышли на улицу, его посадили на коня, связав по рукам и ногам.
Добрые жители Рина смотрели во все глаза и отпускали нелестные комментарии,, но никто и пальцем не пошевельнул, чтобы помочь Джордану освободиться.
– Извини, если я малость не в форме, - сказал Армигер, сев напротив генерала Матиаса.
– Я тут болтал с одним из твоих людей на амбразуре, и в этот момент камень, выпущенный парламентскими войсками из паровой пушки, снес ему голову напрочь.
Матиас поморщился.
– Я слышал. Сегодня утром… Лавин - дьявол, настоящий дьявол! А королева восхищается им. Это самое ужасное. Послушай, у меня есть немного пива из наших неприкосновенных запасов. Выпьешь кружечку?
Армигер кивнул. Он уже имел пару коротких бесед с Матиасом, но генерал был явно занят - и, похоже, насторожен. Именно эта настороженность подтолкнула Армигера попросить о встрече; ему нужно было привлечь Матиаса на свою сторону.
Они сидели в тесном кабинетике Матиаса, который находился в одном из внешних зданий дворца. У Армигера тряслись руки; случай на крепостной стене потряс его больше, чем он ожидал. В конце концов, погиб еще один солдат, только и всего. Армигер стоял в метре от погибшего, так что ему тоже вполне, могло оторвать голову. В таком случае со временем он отрастил бы себе новую. У него не было разумных причин так волноваться. Но он был потрясен.
– Лавин сейчас на гребне, - сказал Матиас.
– Молодой, блестящий, честолюбивый. Королева негласно помогала ему сделать карьеру. А теперь он воюет против нее. По-моему, Он просто предатель… Гала со мной не согласна: говорит, он просто архитрадиционалист.
– А вы не пробовали обратить это против него?
– спросил Армигер.
– И не без успеха, - кивнул Матиас.
– Он ненавидит решать моральные проблемы. И в то же время он способный ученик: боюсь, именно я научил его давить на противника днем и ночью. Он не дает нам уснуть. А результат ты видел сам.
Армигер кивнул.
– Должен сказать, Армигер, что у тебя железные нервы, - пристально глядя на него, произнес Матиас.
– У меня сложилось такое впечатление, когда я читал докладные о твоих сражениях на северо-востоке. Это было просто блестяще. Потом до нас дошли слухи, что ты погиб - а теперь ты объявился здесь. По-моему, ты просто сбежал. Почему?
– Ты поэтому избегаешь меня, да?
– с улыбкой спросил Армигер.
– Потому что считаешь меня дезертиром?
– Нет, не дезертиром. Наемником.
– Матиас криво усмехнулся.
– Ты пришел сюда и предложил королеве свои услуги… За сколько?
Армигер выпрямил спину.
– Во-первых, если бы я был наемником, Равенон должен был мне платить. Но они не платили мне - по крайней мере деньгами.
– Что ты имеешь в виду? Чем же они тебе платили?
– Информацией. Мне нужны были их шпионская сеть и их посыльные. Ты прекрасно знаешь: я пришел сюда с пустыми руками. Интересно, как я унесу свои деньги, если королева Гала мне их даст?
– Очень просто, - сказал Матиас.
– Ты договорился с Лавином.
Армигер хрипло рассмеялся.
– Твои подозрения выглядят вполне правдоподобно. Значит, ты считаешь меня троянским конем?
– Каким конем? Армигер выпил глоток пива.
– Лавин не нуждается в моей помощи, чтобы взять замок, и тебе это прекрасно известно, - сказал он в ответ.
– А кроме того, я не предлагал королеве свои услуги в качестве военного командира.
– Да? А в качестве кого?
– Священника. Исповедника.
– Армигер взглянул на выражение лица Матиаса и снова рассмеялся.
– Послушай, человек, которому сегодня оторвало голову… Я такого уже навидался. Почему, как ты думаешь, я ушел из Равенона? Ветры стерли с лица земли две мои дивизии. Я беспомощно стоял и смотрел, как это происходит. В то время я думал, что мне все равно; но мне не было все равно. И сейчас мне тоже не все равно. Я пришел сюда не затем, чтобы сражаться, Матиас. Можешь не беспокоиться.
Старый генерал откинулся в кресле и медленно кивнул.
– Странный ты. Если бы ты сказал что-нибудь другое, я просто не воспринял бы тебя всерьез. Священник? Исповедник? Я ничего в этом не понимаю. Но я понимаю людей, которые складывают оружие. Людей, лишенных военной жилки. Они не могут стать хорошими командирами. Гала говорит, что Лавин тоже не любит воевать. И однако у него здорово получается!
В двери вежливо постучал адъютант. Матиас кивнул и встал с кресла.
– Теперь, когда я знаю, что у тебя на душе, Армигер, я рассчитываю на твои способности. Если подумать, кто может быстрее положить конец войне, как не человек, который ее ненавидит?