Вентус
Шрифт:
Джордан с криком вскочил на ноги. Нет, больше он этого не допустит!
Юноша покачал головой, заставил себя дышать мерно и глубоко и огляделся вокруг. Он был в маленькой камере, в подвале дома Брендана Шейи. В узкую щель проникал тусклый свет заката и холодный ветерок, от которого Джордана всего трясло.
У него забрали все пожитки, включая золотистую шаль Каландрии. Теперь он открыт всем Ветрам.
Видения и звуки, связанные с Армигером, начали затихать. Они были очень интересными, даже захватывающими, но сейчас это не имело значения. Не имело значения и то, что он искал в Армигере спасения, проделав столь длинный путь на юг от разоренного Небесными Крюками поместья. Как же ему хотелось сейчас очутиться в другом месте - и стать кем-то другим!
Джордан злился на Брендана Шейю - злился так сильно, что даже перестал его бояться. Он злился и на себя тоже, а сейчас это было ни к чему.
В конце концов, в его жизни был момент, когда он думал, что прекратит бунтовать и примет все то, что презирал в своем отце. Когда Эмили убежала во тьму, Джордан несколько долгих секунд лежал на кровати, ожидая, что кто-нибудь бросится за ней. Он до сих пор помнил эти секунды; что-то сломалось в нем и отпустило на свободу. И он считал, что никогда больше не сможет жить по-прежнему - так, как жили в его семье.
Он обманывал сам себя. Сейчас ему казалось, что в эти последние недели его несет по течению, словно листок, попавший в реку. Сначала Каландрия похитила его, пользуясь страхом Джордана перед видениями, потом завлекла в поместье Боро, где интриги, убийства и предательство были в порядке вещей. Неудивительно, что он чувствовал себя таким беспомощным. Он подчинился Каландрии и поверил ее рассказам; он позволил Сунейлу заманить себя в ловушку. Он был пустой страницей, на которой другие писали свои имена. Именно так и жил его отец.
Это, конечно, позор - и если он начнет жалеть себя, то вновь превратится в заплутавшего мальчишку. Когда умерла мать Галы, будущая королева отказалась играть роль, навязанную ей другими. И Джордан должен был усвоить этот урок.
Он пробыл в камере уже целый день. Если бы утром под дверь не сунули немного еды, Джордан мог бы подумать, что в доме никого нет, кроме него.
Эта резиденция Боро была не такой роскошной, как замок, разрушенный Крюками. Особняк стоял на главной улице Рина, стиснутый с обеих сторон такими же, даже более шикарными, особняками. Вместо сада - мощеный двор перед домом. Джордан знал, что здание высокое, но сколько в нем этажей, он сказать не мог, поскольку видел дом вверх ногами, когда его привезли на лошади вчера вечером. Четыре этажа? Или пять? Какая разница!
В книгах, которые Джордан читал, у злых властителей в замках всегда были казематы. Эмми годами пугала его, рассказывая истории о тайных подземельях замка Кастора. Никаких казематов там, естественно, не было, да и в этом доме тоже. Джордана попросту сунули в погреб и дали койку, одеяло и ведро, чтобы он сам устроился в своей темнице.
Что будет делать Брендан Шейя? Влиятельный человек вполне мог себе позволить тайком, без суда и следствия, разделаться с никому не известным путешественником.
Джордан снова поежился. Первым делом надо как-то согреться.
Ему оставили плащ. Юноша свернул его и встал на каменный выступ в стене, чтобы заткнуть плащом щель. Тут он услышал в коридоре шаги,
– Эй, выпустите меня!
– крикнул Джордан.
– Кончай орать! Шаги стихли.
– Я ничего вам не сделал, сволочи проклятые! Джордан спрыгнул и пнул ногой дверь.
Ощущение было приятным, да и удар достаточно Звучным, так что он пнул еще раз. Тамсин наверняка нашла бы подходящее к случаю ругательство. Ему на ум пришло лишь то, что он услышал от нее вчера:
– Хамское отродье!
Он хотел было пнуть еще раз, но дверь внезапно отворилась, скрипнув заржавевшими петлями, и в проходе возник мрачный громила с дубинкой в руках.
Джордан ахнуть не успел, как мордоворот ткнул его дубинкой в живот. Боль пронзила все тело, и юноша упал на пол.
Он инстинктивно съежился и таким образом избежал самых сильных ударов. Потом верзила плюнул на него и удалился.
– Сволочи!
– простонал Джордан, оторвав трясущиеся руки от головы.
– Гады, гады!
Все они - Каландрия, Армигер с Акселем, Сунейл и весь вонючий клан Боро. Гады проклятые!
И тут на него нахлынуло видение. Донесся голос Армигера, по стенам закружил хоровод образов, и не только по стенам - по двери и даже по земле под плечами. Будто он упал в яму со змеями и вокруг поднялись тысячи шипящих голов.
Он встал на колени, судорожно глотая воздух. Тени шептались и плясали, однако Джордан создал вокруг себя капсулу в центре камеры. Он мог видеть, и слышать, и действовать. Не без труда, но он все-таки встал на ноги.
В легкие ему хлынул холодный воздух. Джордан чуть было не рассмеялся.
– Вы жестоки!
– сказал он Ветрам.
– Но сейчас, раз в жизни, вы мне поможете.
Сев на койку, юноша накинул плащ на плечи. Ему больше не требовалось глубоко дышать, чтобы войти в транс.
Сначала Джордан решил узнать, где находится. Перед глазами у него оказался прозрачный вид здания. Рядом с подвалом было помещение со множеством полок - очевидно, винный погреб. Туда вело несколько лестниц, и Джордан инстинктивно стал высматривать ту, что поуже, предназначенную для слуг. Скорее всего это лестница в глубине Погреба.
Там были цистерна и длинное помещение с высоким сводчатым потолком. В подвале замка Кастора находились фехтовальный зал и арсенал. Очевидно, здесь тоже было нечто подобное. Все эти помещения выходили в тот же коридор, что и камера Джордана. От коридора отходили многочисленные боковые ответвления, ведущие в кладовые разной величины.
Комнаты на первом этаже тоже были видны, хотя в хаотической перспективе, словно он стоял в низу громадной стеклянной модели. Если бы Джордан не привык читать архитектурные планы в замке Кастора, то не сумел бы отличить коридор от комнаты и камин от шкафа.