Вентус
Шрифт:
– Рин!
– сказал Сунейл, показывая вниз.
Дорога петлями спускалась к поросшим зеленью руинам. Во всяком случае, так показалось Джордану на первый взгляд. Город был весь зеленый от плюща, деревьев и мха. Поначалу юноша не разглядел зданий, пока не понял, что все сады, которые он видит, находятся на крышах домов и башен. Рин растянулся вдоль дуги, образованной скалами, на несколько километров в каждом направлении, а языки молов и верфь расчертили ближайший берег сложным геометрическим узором.
Этот вид стоил всех перенесенных Джорданом мучений. Он знал, что улыбается как идиот, но ему было плевать. В это мгновение он решил, что хочет жить в Рине.
– Это самое прекрасное место на свете!
– воскликнула Тамсин.
– Желаете совершить экскурсию с гидом?
– спросил щегольски одетый молодой человек, вынырнувший, словно по волшебству, у нее из-под локтя.
Тамсин смерила его взглядом с головы до ног.
– Сгинь, хамское отродье!
– процедила она. Незнакомец пожал плечами и пошел прочь. Джордан, удивленный реакцией девушки, спрыгнул вниз и подошел к Тамсин.
– А что случилось?
– Все жаждут поживиться, - ответила она.
– Куда бы мы ни приехали, нам везде пытаются всучить свой товар.
– Тамсин тяжело вздохнула., - Отравляют путешественникам лучшие мгновения.
Молодой человек подошел к другому фургону и, похоже/начал торговаться с туповатого вида возницей.
Сунейл тронул коней, и Тамсин с Джорданом тоже, пошли вперед.
– «Хамское отродье»?
– переспросил Джордан. Она покраснела.
– Я вычитала в книжке.
Они шагали, глядя на открывающийся перед ними вид. Девушка молчала, очевидно, ничего не имея против общества Джордана. Чуть погодя Джордан вернулся к фургону и спросил Сунейла:
– Что вы собираетесь здесь делать? Старик кивнул в сторону города.
– У меня есть тут старые деловые знакомые. Попробую с ними договориться и начать все сначала. В конце концов, война-то кончилась!
– Вы жили тут прежде?
– Нет. И это, пожалуй, к лучшему, - задумчиво проговорил Сунейл.
Благодаря увиденному в летнем замке королевы, Джордан представлял себе, как должен выглядеть город во время войны. И тем не менее он не мог представить солдат на улицах Рина. Несмотря на то что город был большой, выглядел он сонным, а его жители - беззаботными. Тамсин показала Джордану на объявления с королевской печатью, развешенные по улицам. Он не смог их прочесть, поэтому девушка перевела:
– Это декреты парламента, отменяющие комендантский час и обыски. Похоже, война действительно кончилась.
– Нет, - отозвался Джордан.
– Королева все еще сопротивляется. Ее летний замок осажден, но у нее достаточно запасов, а люди по-прежнему преданны ей.
Тамсин бросила на него странный взгляд.
– Понятно. Ты сам это придумал? Или тебе птичка напела?
– У меня есть свои источники.
– Ну-ну, - протянула она.
– Се пророк великий!
– Эй!
– помахал им от фургона Сунейл.
– Нам сюда.
В караван-сарае, обнесенном высоким каменным забором, народу было видимо-невидимо, в том числе и солдат, которые проверяли груз во въезжающих фургонах. Пока они рылись в сокровищах Сунейла - под протестующие возгласы Тамсин, - Джордан огляделся. Караван-сарай представлял собой просторный квадратный двор с раскиданной по земле соломой и корытами с водой. В воздухе пахло навозом и горящими дровами. Все приезжие, у которых не было друзей или мест в гостинице, скапливались здесь. Они оживленно сражались за места для фургонов, воду и помойные ведра. Тут царил полный жизни хаос.
Прошлой ночью королева упоминала о Рине. Больше всего в ее повествовании Джордана заинтересовало то, что она говорила о природе Ветров. Юноше казалось, что еще немного - и он разгадает эту тайну. У него сложилось впечатление, что Армигер тоже близок к разгадке - если только генерал уже не нашел ответа, который Джордан пока что найти не сумел.
Он думал об этом, помогая Сунейлу пристроить фургон в узкий просвет возле стены. Потом пошел искать воду и корм для коней, а когда вернулся, Сунейл переоделся в изящную шелковую одежду.
– Пойду навещу своих старых друзей, - сказал он.
– А ты, юноша, теперь расстанешься с нами?
Джордан пожал плечами:
– Если позволите, я переночую вместе с вами, а утром уйду.
– Хорошо. Присмотри за моей племянницей. Я вернусь засветло.
– Можем мы посмотреть город?
– спросила Тамсин.
– Если хотите. Только не заблудитесь.
Он ушел пружинящим шагом. Джордан повернулся к Тамсин.
– Как твоя нога?
– Нормально.
– Тогда прогуляемся?
Тамсин, улыбаясь, протянула ему руку.
– Ведите, сэр!
Рин оказался значительно больше, чем выглядел сверху, - и гораздо грязнее. Вечнозеленая листва скрывала грязь, и Джордан подумал, что отчасти растения служили именно этой цели. Однако главным образом растительность служила средством ублаготворения Ветров.
Старинная статуя возле порта изображала мужчину и женщину, воздевших руки к небу. В руках у них были цветущие ветви. Тамсин прочитала надпись на постаменте.
– Семь столетий назад город был разрушен, - сказала она.
– Его тайком восстановили, используя привозную древесину и не вырубая деревья. Людям удалось восстановить равновесие между созиданием и разрушением, и Ветры позволяют им строить по сей день.
– Говорят, здесь должен быть опреснь, - сказал Джордан. Статуя стояла на оживленной площади, которую окружали увитые плющом дома торговцев. Город простирался на несколько километров во все стороны, и с площади это было прекрасно видно, поскольку она находилась на выступе скалы. Сама скала величественно устремлялась ввысь, а вокруг нее раскинулась одуряюще-бескрайняя равнина.
– Здесь есть опреснь, - кивнула Тамсин.
– Я видела его по дороге.
– А где?
Джордан не знал, хочет ли он видеть его после рассказов королевы Галы. Однако узнать, где находится опреснь, было нелишне - хотя бы для того, чтобы ненароком не наткнуться на него.