Вепрь
Шрифт:
— Ну вот, диск у тебя. И радуйся себе потихоньку, что выполнил задание. А я-то тут при чём?
Пожевав, Ахмет сплюнул в окно, вздохнул и потянулся за сигаретами.
— Обезьяна, ты и есть обезьяна. Ты действительно не представляешь, что таскала с собой всё это время. И сколько еще охотников за «Прелестью» кроме меня. Каждый из них готов разрезать тебя на ремни, лишь бы завладеть ею.
— Но при чём здесь Лизанька?! Ведь диск был у меня!
— Я мог найти его раньше, чем они, — устало объяснил Ахмет. — К тому же им надо было
— Ну, хорошо. Поручение ты выполнил, диск у тебя. А меня-то зачем сюда привёз?
— Я взял тебя с собой, — с кавказской непосредственностью ответил он, — для того, чтобы убить…
— Убить? — Славянка отшатнулась и удивлённо открыла рот. — Меня? За что? Не-ет, ты врёшь! Если бы ты действительно хотел меня убить, то запросто мог сделать это и дома. Не обязательно было везти меня чёрт знает куда.
— А почему ты решила, что мы чёрт знает где? Посмотри налево — видишь то четырёхэтажное обшарпанное здание? Это больница, в которую отвезли хозяйку. Нет, я не собирался тебя сюда везти, совсем наоборот — я хотел вывезти тебя за город и там перерезать тебе глотку. Но почему-то оказался здесь… И почему-то уже передумал тебя убивать. Пятнать себя убийством девчонки не буду. Я просто отпущу тебя. Всё равно тебя убьют те, кто хотел сделать это с хозяйкой.
— Это мы еще посмотрим! — с вызовом ответила Славянка. — Если тебе больше нечего мне сказаться хотела бы проведать Лизаньку. Можно?
— Зачем? — Ахмет смотрел на неё сверлящим взглядом. — Хозяйка в тебе не нуждается.
— Да? У меня другое мнение на этот счёт. И почему ты решил, что в твоей власти выбирать, с кем Лизаньке заводить знакомства? Во-первых, мы нравимся друг другу. А во-вторых, она сестра моего жениха.
Ахмет невесело хмыкнул и потер себе переносицу.
— Э-хе-хе. Если ты имеешь в виду Вепря, то это ненадолго. Скоро он будет мертвым.
Славянка покосилась на него со смешком.
— Уж не ты ли собрался убивать? А кишка у тебя не слишком тонка? Ты даже хозяйку свою не смог защитить, а туда же. И чего это ради ты на него взъелся?
Ахмет издал странный звук, словно собрался зарычать от захлестнувшего его бешенства, но потом взял себя в руки, решив пока не выказывать своих чувств.
Помолчал, тяжело дыша. Потом сказал:
— Кажется, ты собиралась навестить Лизаньку? Я провожу тебя…
К Лизаньке их пустили не сразу. Сперва долго выспрашивали, кем они ей приходятся, и, услышав ответы, только разводили руками: «Мы вас не пустим. Нет, она не при смерти, но все равно к ней нельзя посторонним. Можно только родственникам. А вы ей абсолютно…» И снова разводили руками и пожимали плечами.
Однако их все же пропустили, скрепя сердце выдали халаты, и молоденькая крошечная медсестра проводила их в палату.
— Только недолго, — предупредила она, ужасно недовольная. — Я прослежу.
Лизаньку они нашли спящей. Она лежала на спине, голова у неё была перевязана, а в руке торчала толстая, приклеенная пластырем игла капельницы. Увидев ее синюшное лицо в шрамах, Славянка ужаснулось. И ещё одна мысль, от которой стало холодно, пришла ей в голову: вполне возможно, что сейчас те же самые люди разыскивают её саму.
Когда они присели на стулья рядом с кроватью, Лизанька зашевелилась. С усилием разлепив сухие губы, она что-то неслышно прошептала, и лицо ее дрогнуло. Ахмет взял её безжизненную руку в свою и, наклонившись, прижался к ней лбом.
Лизанька приоткрыла глаза. Долгим взглядом смотрела на Ахмета, не сразу, видимо, признав его, потом перевела взгляд на Славянку и едва заметно кивнула ей.
— Ты пришла, — тихо произнесла она. Ахмет поднял на неё глаза. — Они ищут диск… Избавься от него, это страшные люди, они не пощадят тебя.
Славянка, шмыгнув носом, кивнула.
— Я на удивление легко отделалась, — продолжала Лизанька, на лице ее появилось некое подобие улыбки. — Они собирались убить меня, но очень торопились и не довели дело до конца. Я вообще всегда была везучей… Я запомнила их имена… Или клички — даже и не знаю, как это назвать. Фикс, Гарик и Жорж… Наверняка клички. Таких имен не бывает. А главного своего они называли Краб.
Славянка резко выпрямилась. Ахмет повернулся к ней, пронзительным взглядом хищных глаз впился ей в лицо.
— Что такое? Тебе знакомы эти имена?
Его долгом было найти этих людей, и он сделает это. Не зря же отец Лизаньки Ливергант выбрал именно его для поисков «Прелести». И у него это неплохо получилось.
— Краб, — повторила Славянка. — Я не знаю, сколько в Городе уголовников с такой кличкой, но с одним из них я слегка знакома. Из-за него я и съехала из отеля. Малость сдвинутый доходяга, жёлтый и такой тощий, что смотреть страшно.
— Это он! — прохрипела Лизанька. — Да, он самый. Славянка, ты знаешь, как его найти?
Ахмет схватил Славянку за плечо и развернул к себе.
— Знаешь? Как? Говори!
— Я не знаю, где его искать. Но могу сказать, на кого он работает…
— На кого?! — Ахмет снова встряхнул её.
Лизанька зашипела:
— Не смей трогать её, Ахмет! Славянка, не позволяй ему трогать себя, он у меня страшный грубиян…
Похоже, что она в самом деле считала его своим рабом. И Ахмет с удовольствием позволял ей делать это.
— А сейчас рассказывай, — велел он, когда они вернулись в машину. — Кто такой этот Краб, что из себя представляет и самое главное — кто его хозяин? Рассказывай, я тебя внимательно слушаю.
Славянка с минуту молчала, собираясь с мыслями. А потом неожиданно для себя выложила ему всю свою историю, начиная с приезда в Сочи и знакомства с Сергеем и закончив событиями вчерашнего утра, когда они с Женькой решили обокрасть номер богатенькой приезжей дамы.
Рассказывала она неторопливо, со всеми подробностями. Сигарета не исчезала из ее пальцев.