Верь мне
Шрифт:
— Он тебя не простит. — Отчетливо произнесла я и пересеклась с ее безумным взором.
Затуманенный взгляд блондинки прояснился, и она недоуменно переспросила. — Что?
— Коля тебя не простит. — Произнесла практически по слогам. — Ты это знаешь, не обманывай себя ложными надеждами. Лучше последуй его совету и вали в солнечную Испанию. Так ты хотя бы останешься жива. А если убьешь меня, то и сама уже живой из этого дома не выберешься.
— Не смей мне указывать! — Закричала она истерично и обхватив пистолет обеими руками нацелилась в мое лицо. — Ты, дрянь!
— В этом можешь винить только себя. — Раздался холодный голос Коли со стороны лестницы.
Тамара повернула голову в его сторону, в широко распахнутых глазах отразился шок, а следом раздался оглушительный выстрел.
Будто в замедленной съемке я наблюдала, как Тамара сломанной куклой падает на пол, на бледном лице застыл ужас, а на ее груди расплывается алое пятно.
С лестницы спустился Коля, с безразличным видом обвел взглядом труп своей матери, спрятал пистолет за пояс, а сам наклонился и поднял револьвер лежащий рядом с ней.
— Что ты натворил? — Просипела, скованная шоком и напряжением.
— Спас твою жизнь? — Отозвался Коля, и посмотрел на меня выгнув бровь.
— Ты убил свою мать!
— Думаешь, она этого не заслужила? Женщина, что презирала тебя и собиралась хладнокровно убить? Не забивай свою головку не нужными терзаниями вины и жалостью, Кира. Да, я ее убил. И со своей совестью я сам разберусь.
Безразличие к произошедшему в его тоне лишило меня слов.
— Машина готова. — В холл вошел Рустам, ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он безразличным взглядом мазнул по телу Тамары, словно в лежащем перед нами трупе женщины не было ничего необычного.
— Отлично. Прикажи здесь убрать. — Передал револьвер своему псу.
А после повернулся ко мне и объявил. — Шутки кончились, Кира. Если продолжишь показывать свой норов, мой хакер, бывший ФСБшник не напрягаясь найдет твоих «друзей» и будь уверена, легкой смертью они не отделаются. Поняла меня?
— Поняла.
— Вот и умница!
Глава 26
КИРА
Аэропорт — место встреч и расставаний.
Толпы людей проходят через это место ежедневно. У каждого свои заботы и цели.
У каждого свои причины находиться сегодня здесь.
В отличие от меня.
Мы расположились в вип-зоне ожидания за одним из многочисленных столиков, отгороженных перегородкой от лишних глаз. Сидим здесь уже с час к раздражению Коли, пока не дают разрешение на вылет. Вот и пса Рустама отослал разузнать, когда будет готов самолет и при необходимости поторопить.
— Что — то ты непривычно тиха, Кира. — Ухмыляется Коля, но тут же морщится, все — таки нос у него с моего «легкого» лба — сломан.
— Толку разговаривать с психом? Все как об стенку горох. — Рассматриваю свои все еще подрагивающие руки. Интересно, сколько дней эта гадость транквилизаторная будет из моего организма выводиться?
—
Смотрю на этого… испепеляющим взглядом.
— Ну закричу я и что? «Привлеку внимание». Пока разборки, то да се, твои люди в это время в отместку за непослушание моих товарищей убивать поедут. Нет уж, спасибо.
— Кого ты покрываешь, Кира? — Подается вперед, рассматривает мое лицо, Прищуривается, будто пытается прочесть мысли в моей буйной головушке. — Неужто кто-то из этих молодцов тебе дорог?
Отворачиваюсь от него, делаю вид, что мне до безумия интересен вид за окном.
— Только не говори, что влюбилась? — Произносит вполголоса и дотрагивается до руки.
Молчу. Стараюсь не реагировать. Нельзя ему про Илью знать.
— Значит влюбилась. — Ему мой ответ и не требуется. Чертов псих. Прикрываю глаза от злости, от бессилия что — либо сейчас изменить.
— Знаешь, почему я не трогал тех парней, с которыми ты встречалась раньше? — Нежно поглаживает мои пальцы и осторожно прикасается к тому месту, где остался след от наручников.
— Ну? — Выгибаю бровь в ожидании продолжения.
— Ты их не любила. Тебе на них было плевать по большому счету. За них бы ты не рисковала жизнью. — Говорил все это, нежно улыбаясь. Наверное, со стороны выглядим, как влюбленные голубки. Миг, и его длинные пальцы вцепились мертвой хваткой в мое запястье, а на лице все та же нежнейшая улыбка. — А теперь… я ведь его в живых не оставлю. В твоей жизни не будет мужчин, кроме — меня. К ни го ед . нет
— Оставишь. — Заявляю уверенно. Не видать тебе моего Ильи!
— С чего бы? — Искра интереса загорелась во взгляде.
— С того, что без него и мне жизни не будет. Только попробуй его тронуть. Все преграды для меня в тот миг исчезнут. И я порву тебя. Голыми руками порву, Коля. А потом и сама на тот свет отправлюсь. Так что, Коля, я предлагаю тебе сделку.
— И что же ты можешь мне дать, что я сам не смогу у тебя взять?
— Уважение, преданность, послушание — ты силой из меня не выбьешь. Бесполезно это. Сам понимаешь, просто не признаешь это вслух, надеясь меня запугать, сломать и получить нужное. Только не будет этого. Я — сильная, выстою. Так вот мое предложение: ни ты, ни твои псы никогда не беспокоят тех людей, и не пытаются их найти. В обмен ты получаешь меня. Акция разовая, поэтому думай быстрее.
— Заманчивое предложение. — Откидывается на спинку сиденья.
Давай, гад, соглашайся, мне нужно время, чтобы с тобой разобраться, хотя бы несколько дней, и в этот срок я должна быть уверена, что ты не тронешь никого из парней. Да, я блефую. Но блеф этот заманчивый, должен клюнуть, ведь это то, чего ты хочешь.
— А за отца просить не хочешь? — Бьет наотмашь своими словами.
Сглатываю. — Папаша сам виноват, никто не заставлял его становится бандитом. Я пыталась помочь. Не вышло. Пусть теперь пожинает плоды своих решений. Я ему не помощник.