Верь только мне
Шрифт:
Поднимаюсь за журналом на пару ступенек выше на пьедестал большой светлой лекционной аудитории, которая по устройству напоминает кинотеатр, где каждый новый ряд парт выше предыдущего.
Оглядываю студентов: с появлением этого молодого человека наша легкая атмосфера заметно помрачнела, я кожей чувствую повисшее напряжение.
Многие начали нервно листать еще пустые тетради или рыться в сумках, а некоторые девушки, напротив, стали теребить волосы и усаживаться поровнее, постоянно поглядывая в сторону
Сейчас расслабим!
—Ребята, так как нам с вами весь год активно общаться и работать, разрешаю вам называть меня просто Виолетта, чтобы вы не ломали язык об Виолетта Александровна. Просто Виолетта. Главное, обращайтесь на Вы, и не рассказывайте профессорам о нашем маленьком секрете! Договорились?
Хитро прищурившись смотрю на реакцию. Вижу, как мои подопечные улыбаются и кивают.
И добавляю: —Что касается поведения: у меня только одно правило, и звучит оно так: уважение — вещь обоюдная.
Почти как канатоходец стараюсь поймать баланс, расположив к себе юмором, и одновременно сохранить небольшую дистанцию, чтобы не зарывались. Я знаю этот недовзрослый возраст. Сама недавно оттуда.
—Итак, давайте знакомиться, давайте пройдемся по именам, — обойдемся без наглых фамилий, подумала я.
Начинаю зачитывать имена, делая одну пометку в журнале, а другую в своей голове:
—Артур? —Здесь, — еле слышно раздается с верхнего ряда.
Тихий, старается слишком не отсвечивать.
—Хорошо. Карина? —Здесь!
Ясно, эта чеканит, как отличница.
—Окей, Милена? —Здеееесь…— сладким голоском протянула студентка.
Привлекает внимание, понятно.
—Анна? —Какая именно? — переспрашивает рыженькая. —Анна Новик. —Тогда я. Вообще у нас нет других Ань, но я подумала, имя все-таки у меня распространенное, сами понимаете, да. Вдруг в новом году кто-то пришел… — не унимается Аня.
Видимо, из тех, кто слишком сильно старается.
—Хорошо, Анна Новик, я Вас отметила. Максимилиан? —Тутачки!
Местный весельчак, ясно.
—Виль…гельм? — спотыкаюсь об непривычное имя.
Тишина. Все косятся на Фишера. —Вильгельм?
Парень лениво складывает руки на стол, подаваясь вперед всем телом: —Чтобы ты не ломала язык, Виолетта, — слышу нахальную полуулыбку в голосе, —Разрешаю тебе называть меня Вил, ну или с особой нежностью — Вилли.
По аудитории пробегает сдавленный смешок. Да-да, они этого и ждали: хищник вышел, хотя в его случае, лениво выполз на охоту.
—Но главное, обращайся ко мне на Вы, — самодовольно передразнил меня Фишер.
Тот Фишер, который еще и Вильгельм. Ну и имечко. Папаня явно с королевскими планами на сыночка.
Он пристально посмотрел на меня, и, довольный реакцией сокурсников, выдал вдогонку: —Язык будешь ломать об кое-что другое, — недвусмысленным жестом он указал в сторону своего
Чтооо??? От неожиданности чуть ли не давлюсь воздухом. Надпочечники предательски прыскают адреналин в кровь. Пульс ускоряется. Только не показывай реакции, Виолетта!
Вот же засранец! Будь я не на работе, я бы тебе напихала за такие фразочки в учебное время.
В голове всплывают голоса из учительской: «На все кривляния Фишера старайся молчать и делать вид, что ничего не происходит! Пал Васильевич так третий курс с ним и продержался. А ты еще и девушка молодая! Игнорируй и он быстро потеряет интерес. Иначе ты его только разозлишь. Папаша его — друг нашего декана и факультет наш спонсирует. И если будут разборки, за тебя никто не вступится».
Фиговое начало преподавательской карьеры, но я буду не я, если промолчу в тряпочку.
—Хммм… Для этого Вам, Вильгельм, придется не пропустить ни одной лекции. Ведь как иначе Вы узнаете, с помощью каких химических реакций превратить жидкую массу в подобие твердого материала? — выдерживаю паузу и сверкаю глазами. —А то язык ломать будет не обо что.
Аудитория взрывается смехом. Съешь и подавись Фишер. Я не в таких словесных баттлах бывала.
—А пока я Вас отметила, — добавляю абсолютно будничным тоном.
Ох, как ему не понравилось. Вильгельм смотрит волком исподлобья.
Реакция следует незамедлительно: —О, будь уверена в моей стопроцентной посещаемости, Виолетта Александровна, — сверля меня недобрым взглядом, закидывает за голову крепкие руки, обтянутые мягким материалом кожаной куртки, еще больше расширяясь в пространстве. —Я теперь ни одного твоего занятия не пропущу, даже если умолять будешь.
—Мне уже очень страшно, так что давайте дальше по списку,— бросаю небрежно.
Студенты снова смеются, только одна Милена глаза закатывает. Она на стороне Вильгельма, который сейчас, похоже, глазами дыру во мне проглядит. Ей-богу, это дитё пытается меня напугать. Думает, я буду воспринимать его всерьез. Много чести. Но как же бесит его тыканье!
—Продолжаем: Дина? —Здесь!
Ставлю галочку в журнале, дышу еще ровнее и успокаиваю сердцебиение.
Слушая страшилки о неком Фишере в учительской, я решила не впадать истерику заранее, решила, что разберусь на месте. Посмотрю лично, просканирую, применю пару психологических приемчиков из интернета, и год можно выстоять. Им ведь все равно скоро выпускаться. Но даже мне стало немного не по себе от этой выжженной пустоты в его взгляде.
Я, честно говоря, сама та еще стервозина, к тому же у меня два брата: старший и младший, так что у меня иммунитет на буллинг. У нас каждая семейная встреча до сих пор выглядит как конкурс на лучшее унижение.