Верь только мне
Шрифт:
С одной меняющей все поправкой — здесь я учитель. Взрослая, мудрая и вот это вот все. Безнаказанно послать нахрен зазнавшегося студента не получится. И судя по тому, как этот молодой человек с дурной славой сканирует меня, подумал он абсолютно о том же.
В целом, остальная пара проходит очень даже неплохо, не считая бесконечных переспрашиваний Ани, раздраженых вздохов Милены и испепеляющего взгляда Вильгельма.
К слову, я абсолютно не тушуюсь, смотрю на него открыто и ровно: когда я говорю о химии, меня
Уверена, однажды меня понесет в науку, и я все еще посматриваю в сторону докторантуры. А пока я точно натаскаю этих оперившихся птенцов перед практикой на заводах и в лабораториях.
Звонок выдергивает меня из повествования и одновременно из мыслей. Так-с, над таймингами уроков еще придется поработать.
—Дасвиданя Вам, Летта Санна! Опаздываю на работуууу. Вил, я наберу, — салютует и вылетает из кабинета первым неунывающий Максимилиан.
За ним с разной скоростью тянутся остальные.
Фух, первая пара закончилась.
С облегчением собираю учебные материалы, чтобы отнести их в отдельную подсобную комнату в передней части аудитории, дверь в которую находится слева от доски, и ведет в буквальном смысле за нее.
Захожу в подсобку и радостно осматриваюсь. Летом я разгребла барахло Пал Васильевича, и оборудовала там маленький, но классный офис: светлый стол со всем необходимым у единственного окна, крутящийся стул с удобной спинкой. А еще выбила бюджет на установку адекватных стеллажей и держателей для всякого учебного оборудования, реактивов, пробирок и учебников в конце концов.
Даже небольшой пыльно-розовый велюровый диванчик впихнула в противоположный от окна конец.
Осталось только разобрать ящики с новыми материалами. Узковатый склад, но зато симпатично и все под рукой.
Аааййй!!!
Резким движением, схватив за предплечья, кто-то разворачивает меня, крепко прижимая спиной к моим же великолепным стеллажам с коробками.
—На первый раз я спущу тебе такое поведение, — цедит мне в лицо Фишер.
Коротко кивает кому-то, и за нами захлопывается дверь на склад.
—В следующий раз аккуратнее с высказываниями, иначе придется наказать такую симпатичную училку.
Просто охренеть! Это сейчас наяву происходит?
—Ты 50 оттенков серого начитался, что ли? — резко отталкиваю его от себя. —Единственное, с чем я буду осторожна — это реагенты. А следить за языком не мешало бы в первую очередь тебе, Вилли.
—Как быстро мы перестали выкать своим студентам, — упрямо подходит впритык ко мне.
Смотрю на него снизу вверх. Пусть попробует еще раз схватить — я знаю, куда бить и кому звонить.
—Уважение — вещь обоюдная, — напоминаю. —Как Вы ко мне, так и я к Вам!
—Ты забавная, — с нечитаемой эмоцией разглядывает мое лицо, склонив голову чуть набок. —Надолго тебя
—Послушайте, Вильгельм, я тут пытаюсь работу работать. Наверняка, Вы о таком не слышали. Это такие взрослые скучные дела, чтобы денежки на продукты заработать и коммунальные услуги оплатить. Школьные игры меня мало…— набираю воздуха, которого вдруг стало слишком мало, чтобы продолжить.
—Не тараторь! Тебя выдают зрачки. Такие огромные,— показывает свои белые клыки в подобии улыбки.
Интересно, это виниры? Слишком красиво. Неуместность моих мыслей зашкаливает, но я не могу не отметить, как по-хулигански пряди его волос падают на загорелую кожу, и как он гуляет взглядом по моему лицу. Широкая челюсть напряжена, хотя он нарочито нахально скалится.
Сглатываю.
—Не смотря на показуху, ты волнуешься, Виолетта! А на занятии у тебя дрожали руки,— Вильгельм вкрадчивым тоном комментирует мою реакцию и упирается ладонями в ящики по обе стороны моего лица, почти прижимаясь ко мне всем твердым телом.
—Аккуратнее со стеллажами, — начинаю паниковать и очевидно нести чушь, комната будто сжимается до размеров точки.
—…вкусно пахнешь, — мягко шепчет мне в шею, продолжая наваливаться.
Да, ты тоже, Вилли. Чертовски, вкусно. Кожей, неуловимой горечью сигарет, парфюмом и собой. Терпко и неожиданно взросло. Его запах врывается в легкие, подхватывается кровотоком и в секунду достигает центра управления полетами.
Жаль, это не отменяет твоей детской сущности. Этого всего лишь феромоны.
Выдыхаю.
Раз, два, три…
Резко хватаю его за волосы на затылке, благо у него их целая копна, и хорошенько так оттягиваю, как обычно хватала в детстве братьев, когда мы устраивали бои за джойстики.
От неожиданности его серый туман в глазах рассеивается, и он растерянно скручивается вниз вслед за моей рукой.
Кровь адреналином бьется у меня в висках. И уже я цежу в его ухо: —Слушай сюда, индюк самодовольный! Еще раз приблизишься ко мне или влезешь в мое занятие, я лично притащу тебя за волосы к твоему папочке, за спиной которого тебе так удачно удавалось прятаться все предыдущие годы. И посмотрим, кому из нас он устроит разборку.
Раз, два, три… Разжимаю кулак и отстраняюсь.
Секунды идут, а Фишер все еще стоит в полускрученном состоянии. Слышу всхлип, потом еще один… Господи, я, кажется, перестаралась.
До меня начинает доходить происходящее. Я… я дерусь со студентом. Позор! Бедный Вил. Что делать?
Наконец он начинает распрямляться, и я понимаю, что он не всхлипывает, а закатившись смеется. Нет, он просто издевательски ржет. Идиотский прикол! Как и сам Вильгельм!
И когда его фигура полностью возвышается надо мной, он резко меняется в лице, снова становясь отрешенным, от веселья не остается и следа.