Верь в мою ложь
Шрифт:
Женщина была рыжей, как и сам Зед. Одета она была довольно небрежно, в джинсы, ботинки и толстый шерстяной свитер цвета мха. Зед ожидал, что она направится сразу к входной двери, что это какая-то подруга Алатеи, заехавшая её навестить. Но женщина удивила его. Она не пошла к двери. Вместо того она осторожно зашагала вокруг дома, как какой-нибудь третьесортный грабитель. Более того, из сумки, висевшей на её плече, женщина достала цифровую фотокамеру и начала снимать.
Но в конце концов она всё же подошла к парадному входу и позвонила. Ожидая, оглядывалась, как будто проверяла, не шастает ли кто-нибудь поблизости (вроде Зеда, например).
Но Зед понял, что визит совершенно её не обрадовал. И ещё он с восторгом осознал, что его ожидание было не напрасным. Бенджамин нарыл то, что было ему нужно. Нашёл «секс» для своей статьи. Он увидел детектива, присланного из Лондона, из Нового Скотленд-Ярда.
Камбрия, Арнсайд
Когда Алатея открыла дверь, Дебора сразу увидела тревогу на её лице. И эта тревога настолько не соответствовала появлению у двери какого-то неожиданного гостя, что на мгновение Дебора была просто ошеломлена. Она не сразу нашлась что сказать, но наконец заговорила:
— Я, в общем, предполагала, что мистера Файрклога нет дома, но мне в любом случае нужен не мистер Файрклог.
Это явно только ухудшило положение дел.
— Что вам нужно? — резко спросила Алатея. Она посмотрела через плечо Деборы, как будто ожидая, что из-за угла дома вот-вот выскочит кто-то ещё. — Ники на работе. — Она глянула на наручные часы, нечто огромное, золотое, со стразами, весьма подходившими ей; но на руке женщины с менее театральной внешностью они бы выглядели глупо. — Он сейчас должен уже направляться к своей башне.
— Это неважно, — бодро откликнулась Дебора. — Я тут сделала несколько снимков дома и прочего, чтобы дать продюсеру представление о месте, где он может брать интервью. Лужайка просто великолепна, особенно при высоком приливе. Но он ведь не всегда стоит высоко, так? Поэтому я надеюсь ещё и на несколько снимков интерьеров. Как вы на это посмотрите? Мне не хочется слишком сильно вас беспокоить. Много времени я не отниму. Но для общей информации это было бы очень полезно.
У Алатеи дёрнулось горло, как будто она тяжело сглотнула. И не сделала ни полшага назад от двери.
— Четверть часа, я думаю. — Дебора изо всех сил старалась говорить беспечно, давая понять: меня не следует бояться. — Меня вообще-то интересует гостиная. Там у вас хороший рассеянный свет и вид из окон интересный.
То, с каким видом Алатея в конце концов впустила Дебору в дом, наиболее мягко можно было охарактеризовать как «неохоту». Дебора просто ощущала напряжение, исходившее от этой женщины, и даже подумала, нет ли у Алатеи какого-то мужчины, кроме мужа, и не прячется ли он где-то в доме, за гобеленом, как Полоний в «Гамлете».
Они пошли к жёлтой гостиной, через главный холл, где все раздвижные двери были закрыты. Благодаря этому лучше стали видны стенные панели и окна, в которых красовались матовые и цветные стёкла, создававшие рисунок красных тюльпанов с зелёными листьями. В этой комнате, решила Дебора, кто-то и в самом деле мог устроить засаду, вот только кто именно — ей на ум не приходило.
Она продолжала беспечно болтать. Сообщила Алатее, что у неё удивительный дом. Как она придумала дизайн? Изучала какие-то журналы? Журнал «Арт энд крафтс» нередко подаёт
В гостиной она перешла к другой теме. Нравится ли Алатее жить в Англии? Здесь ведь всё так не похоже на Аргентину.
При этих словах Алатея изумлённо посмотрела на неё.
— Откуда вы знаете, что я из Аргентины?
— Ваш муж мне рассказал.
Деборе тут же захотелось спросить: «А в чём дело? У вас были какие-то проблемы там, в Аргентине?» Но, конечно, она этого не произнесла. Вместо того принялась рассматривать комнату. Ей теперь нужно было подвести Алатею к эркеру, где лежали журналы, и потому она сделала несколько снимков общего плана комнаты, постепенно продвигаясь в нужном направлении.
Но, добравшись до эркера, Дебора первым делом заметила, что среди разложенных веером журналов журнала «Зачатие» уже нет. Это усложняло задачу, но не делало её невыполнимой. Дебора сфотографировала два кресла и низкий стол перед окном эркера, используя наружный свет, причём так, чтобы захватить в кадр и внутреннюю часть помещения, и часть пейзажа за окном. При этом она говорила:
— У нас с вами явно есть кое-что общее, миссис Файрклог.
Дебора оторвалась от фотокамеры и улыбнулась Алатее.
Хозяйка дома стояла у двери, как будто готовая в любую секунду броситься бежать. Она ответила вежливой улыбкой, но явно усомнилась в истинности утверждения гостьи. Если у них и было что-то общее, она явно не представляла, что это такое, — может быть, кроме того, что они обе были женщинами и в данный момент находились в одном помещении.
Дебора продолжила:
— Мы обе хотим ребёнка. Мне ваш муж сказал. Он видел, что я заметила тут у вас один журнал. «Зачатие». — Неважно, что это было ложью. — Я сама его уже сто лет читаю. Ну, если точнее, то пять лет. Именно столько времени мы с Саймоном — это мой муж — предпринимаем такие попытки.
Алатея не произнесла ни слова, но Дебора видела, как она чуть заметно вздрогнула, когда её взгляд устремился к столику с журналами. Дебора гадала, сама ли Алатея убрала тот журнал или это сделал Николас. И ещё ей хотелось бы узнать, тревожился ли он о состоянии ума и тела своей жены, как тревожился из-за неё самой Саймон.
Делая ещё один снимок, Дебора сказала:
— Мы начали с самого простого, я и Саймон, надеясь, что природа сделает своё дело. Потом стали следить за циклом. И вообще за всем — от моей ежедневной температуры до лунных фаз. — Дебора заставила себя хихикнуть. Вообще-то было приятно обсудить с кем-нибудь такие проблемы, но она видела ещё и пользу этого процесса, надеясь на результат в виде какого-нибудь открытия. — Потом мы прошли обследование, чему Саймон совсем не был рад, должна вам сказать. Потом мы бесконечно советовались с кем попало, ходили к специалистам и обсуждали другие возможности стать родителями. — Она опустила фотокамеру, сопровождая свои слова пожатием плеч: — В общем, выяснилось, что я в любом случае не смогу выносить ребёнка. Что-то не так в моём внутреннем строении. И нам следует подумать либо об усыновлении, либо о чём-то ещё. Я бы предпочла суррогатное материнство, но Саймон не приветствует эту идею.