Веретено Судьбы. Книга 2
Шрифт:
– Может, после устроите вечер воспоминаний, – прервала их беседу Анна недвусмысленным намёком. – Тут, у вас вроде как возникли кое-какие проблемы? Вы собирались нам о них рассказать. А мы, в свою очередь, помочь вам их решить.
– Точно-точно. Спасибо тебе милочка. Надобно поскорее возвращаться, пока мои клуши не упустили остальных. Нужно сходу брать этих гавриков в оборот. Может, от них чего и разузнаем. А коль разузнаем, там уже и решим.
По дороге, она нам поведала, что эти молодчики, заявились к ним якобы с намерениями повысить свой культурный уровень. Отвлекли их от дел, воспользовались их доверчивостью и стали донимать расспросами. А тем временем, сами обманным путём похитили веретено, и вдобавок, едва не учинили пожар в музее.
– И
– Какого-то веретена? – передразнила её бабуля. – Да, много ты понимаешь. Не какого-то веретена. А – Веретена Судьбы!
– А, что это, за Веретено Судьбы? – спросили мы с девочками, чуть ли не хором.
И Галина Аристарховна нам поведала, что Веретено Судьбы – это очень сильный старинный артефакт. Как и у каждой волшебной вещи, у него есть своё предназначение. Веретено создано для того, чтобы наматывать на него нить Судьбы. Каждому человеку предназначены свои нити. Одни длиннее, другие короче. Кому-то нити потолще. Кому потоньше. Из них ткется Полотно Жизни. У одних оно простое -соответственно и жизнь простая, и ничем не примечательная. У других, она яркая с богато вышитым узором из разноцветных нитей. От того, какое Полотно Судьбы, такое и предназначение. Какую судьбу спрядут человеку, так ему и жить.
– А кто прядёт это полотно? Тоже, вы? – спросила Нина.
– Нет. Не я, девочка. У меня своих дел хватает. Полотно Судьбы в Вышнем Мире прядут две сестрицы, пряхи. Зовут их, Доля и Недоля. Одна впрядает в узор счастье. Другая, несчастье. Иногда узоры переплетаются и человека бросает из одной стихии в другую, как кораблик в море на волнах Судьбы.
– А вы, значит, этих сестёр снабжаете нитями, – сделала вывод Геля. – И в этом ваше предназначение.
– Не совсем, – замялась бабуля и попыталась уйти от прямого ответа. – У меня, несколько другой род деятельности. Это сложно объяснить. Да, и время для этого сейчас не подходящее. В общем, Веретено Судьбы доверила мне сестрица, Макошь. Она у Доли и Недоли за главную. Крутить нить для пряжи, это её забота. А у неё там сейчас дел невпроворот. Так сложилось её на удачу, что я временно осталась без работы. Вот мы с ней и порешили, пока мне не подвернётся подходящая работёнка, я посижу и тихонечко покручу нити вместо неё. И так, скажу я вам, я втянулась в это дело, что стала отличным специалистом. Помимо этой основной работы, мне стали подкидывать дополнительные заказы. А последний, так вообще… от самого… от него.
Она многозначительно посмотрела наверх и указала перстом в небо. Так, что все сразу догадались, «от кого».
– Представляете, какая теперь на мне ответственность. Это вам, не хухры-мухры, когда вам поручают дело государственной важности. На кону – Полотно Судьбы России.
– Ой. Да, ладно? – сказала Анна, не скрывая своего неверия. – Вы сейчас это серьёзно? Или так, для красного словца?
– Знаешь, что, – возмутилась Аристарховна, задетая за живое таким недоверием. – Ты хоть представляешь, с кем ты сейчас разговариваешь? Я бы тебе показала, кабы здесь ни дети. Коль не верите мне, ступайте своей дорогой. Надо же. Мне… такое сказать. Ступайте-ступайте. Я и без вас сама управлюсь.
– Да, успокойтесь, вы, – поспешила примирить их Надежда. Она, как почувствовала, что ещё немного и на этом бы всё закончилось. – Не горячитесь. Возьмите, попейте ещё водички, – и протянула ей свою бутылочку. – Просто, для нас это так неожиданно, что от него «самого», поступил такой заказ. Представляю, каково вам сейчас, остаться без Веретена Судьбы, когда на тебя рассчитывают в самом Кремле.
– Вот, то-то же, – смягчилась бабуля, допила остатки и выбросила пустую бутылку в урну. – Ладно, проехали. Сделаем вид, что ты, рыжая этого не говорила, а я этого не слышала.
– Скажите, Галина Аристарховна, а кто-нибудь ещё знал про этот заказ? – спросила Ляля. – Вы кому-нибудь о нём рассказывали?
– Ни единой живой душе, – поклялась Аристарховна. – Кроме вас…
– И что, даже ваш директор и ваши сотрудники не в курсе?
– А им-то зачем? Они люди маленькие. Пусть живут себе спокойно и в ус не дуют. Разве ж такую тайну простым людям доверяют? В миг раструбят по всему свету. И что останется после этого от секретности?
Тут мы подошли к залу, где перед входом стояли уже знакомые нам волки. Увидев нас, они преградили нам проход, обнажили клыки и зарычали. Но Аристарховна на правах хозяйки, не собиралась терпеть от них такой наглости. Она врезала им по мордам метлой и пригрозила, что добавит ещё, если они сей же миг, не уберутся прочь с дороги.
Волки поморщились, от полученных ударов, но не стали огрызаться. Они вспомнили про Антрацита и решили, что не стоит привлекать его внимание. В данный момент им ничего не оставалось, как расступиться перед нами и пропустить нас во внутрь. Униженные и оскорбленные волки, понурив взгляды, уселись по краям от прохода. Но несмотря на временное поражение, было заметно, как изнутри их распирает злоба, и они надеялись, что наступит час неминуемой расплаты.
Аристарховна шикнула на одного из них и решительным шагом переступила через порог. Мы не решились следовать её примеру относительно хищников, и просто направились в помещение за ней следом. У окна по левую сторону стоял иностранец со своими мальчиками, а напротив них какой-то мужчина неприметной наружности и неопределённого возраста. Похоже, что его потёртый серый костюм не знал утюга со времён приобретения. Зато туфли были старательно начищены, хотя и стоптаны до невозможности. От чрезмерной носки они потеряли былой лоск и форму. А их острые, вытянутые носы задрались вверх, и торчали из гармошки морщин и складок. Если в ближайшее время их хозяин не обзаведётся новой парой обуви, то они окончательно завернуться и станут похожи на турецкие тапочки с загнутыми носками.
– Галина Аристарховна, вы что себе позволяете? – возмутился он. – Это что за выкрутасы с метлой? И почему вы на нас шикаете?
– А я не на тебя, Геннадий Иваныч, – возразила ему бабуля. – Я на этих иностранных самозванцев. А в частности, вон на того лысого.
Судя по гонору, перед нами стоял директор музея. Не известно, о чём они говорили с иностранцем до нашего прихода, но сейчас он был явно не на нашей стороне.
– Аристарховна. Ты давай, этого-того… – Геннадий Иванович пригрозил ей пальцем. – Подбирай выражения. В культурном заведении работаешь. А не на рынке семечками торгуешь. Я тебя понимаю. Пропало веретено… И всё такое. Мы тут потолковали по душам с господином интуристом. Он меня искренне заверил, что ничего такого не было.
Барон стоял в стороне, и не вмешивался в их разговор. Пока директор показательно отчитывал Аристарховну и объяснял ей, как себя вести – тот вполголоса с сосредоточенным видом говорил с мальчиками о чём-то важном. Близнецы внимательно его слушали и украдкой поглядывали на нас. У меня сложилось впечатление, что барон замылил что-то недоброе, и сейчас объясняет им, как они будут выкручиваться из сложившейся ситуации.
– Как же, ничего такого не было? – Аристарховна указала директору на обгоревший обрывок нити. – Может и пряжа загорелась сама собой? Ты мне Иваныч, давай, их тут не выгораживай. Иль уже посулили тебе чего, пока я по всему музею гонялась за воровкой с метлой? А ты и рад-радёхонек, он слюни-то, как распустил…
– Ты чего, такое городишь, – директор покраснел и принялся суетливо озираться. Видно, стало неловко перед нами. – Хоть бы людей постеснялась, что ли. А ничего, что следить за тем, чтобы здесь всё исправно работало и был порядок – это моя обязанность? Да, признаю, с возгоранием произошла неувязочка. И отсутствие веретена, тоже подтверждаю. Ну, и что мне прикажешь делать из-за этих мелочей? Вызывать пожарную команду и следственно-розыскную группу?
Аристарховна подбоченилась и приблизилась к нему вплотную. Настолько близко, что почти нос к носу. Она пристально посмотрела ему в глаза, и пригрозила ему костлявым пальцем.