Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода
Шрифт:
Как и ожидалось, мой непосредственный датский стиль пришелся по вкусу не всем. Отдельные джентльмены из правительства Гелугпы заранее заказали себе экземпляры книги и нажаловались на меня, что, впрочем, никак меня не беспокоило. Однако мы никогда ничему не научимся, если будем делать вид, что не ошибаемся. Способность по-доброму шутить над нашими различиями и извлекать опыт из прошлых промахов служит явным признаком изначального здоровья Алмазного пути. Единственное настоящее критическое замечание недовольного политика, которое мы встретили с пониманием, – это обилие наших с Ханной фотографий. Но это легко объяснимо: я никогда сам не выбираю иллюстрации к своим книгам.
Способность по-доброму шутить над нашими различиями и извлекать опыт из прошлых промахов
На пресс-конференции Далай-лама негативно высказался по поводу завоевания Хуссейном Кувейта. Понятно, что, будучи лауреатом Нобелевской премии мира, он не мог одобрить единственное разумное решение, поэтому мне пришлось оборвать слишком назойливого журналиста.
Радостно было снова видеть Далай-ламу после его прошлого визита в наш копенгагенский центр. Он представляет все тибетские школы, а не Гелугпу, как полагают некоторые. Как всегда, он демонстрировал нам свое доверие.
Собственно, государственная церковь могла бы позволить себе и более щедрый настрой. За исключением огромных потерь в Тибете, ей почти не на что жаловаться. Но везде, где только могут, представители школы Гелуг (их также называют желтошапочниками) стараются высказываться от имени всего Тибета. Они быстро заполняют любые религиозные и силовые ниши внутри своей страны и вне ее, а также контролируют информацию в западных СМИ и университетах, особенно в США. Находясь в изгнании, они получают практически всю официальную помощь, выделяемую беженцам. Вот одна из причин, по которым ламы старых, «красношапочных», йогических традиций (Ньингма, Сакья и Кагью) сами рекламируют свои поучения: мы в большой степени вынесены за рамки официальных презентаций, таких как музейные экспозиции и другие публичные показы. Большинство людей не сознают разницы между школами и довольствуются упрощенным пониманием, что «все тибетское одинаково».
Величайший йогин Тибета и Шамарпа Ринпоче
Институт КИБИ в Нью-Дели
Учитывая это, было бы ошибкой не упомянуть о Кармапе, первом сознательно перерождающемся ламе Тибета, на первой грандиозной выставке с Сан-Франциско в 1990 году. Кармапа – величайший йогин Страны Снегов, и у него сотни центров на Западе, больше, чем у всех остальных школ, вместе взятых. Одним из способов восстановить равновесие было создание Института Кармапы в Нью-Дели. Уже зная умозрительный подход к пониманию пустоты, присущий школе Гелуг, мир заслуживает также знакомства со счастливыми йогическими поучениями о том, что пространство по природе является бесстрашием, радостью и деятельным сочувствием, и эти три качества неотделимы друг от друга.
Испания
В октябре мы наслаждались прекрасной испанской осенью. Приятно было видеть, как выросла группа в Сан-Себастьяне, хотя в Мадриде и Барселоне ощущалась не столько динамика, сколько приверженность тибетской культуре. Эти центры превратились в церкви. Как и в нескольких городах Южной Америки и США, в те дни у нас руки были наполовину связаны. Мы посещали центры других лам – на этот раз Калу Ринпоче, – и потому не могли предлагать рецепт необходимого скачка.
На острове Ибица нас посетило дежавю: то были 1960-е годы почти в своей оригинальной упаковке, и там оказались десятки друзей, с которыми мы давным-давно занимались контрабандой. То был наш первый визит с 1967 года, и нам оказали по-настоящему радушный прием. Здесь мы тоже остались притчей во языцех, и люди передавали друг другу подержанные экземпляры моих книг с загнутыми страницами. Здесь обосновалась, купив дом, милая Улли из Гейдельберга. Из Барселоны раз в год приезжали ламы Гелугпы, так что мы начали максимально скромно. Ни при каких обстоятельствах мы не могли вести себя как те учителя, которых я столько раз останавливал, когда они раскалывали группы и переманивали людей. Однако это был особый случай. Ламы, не в силах выносить дикарей, курящих гашиш, ограничивались тем, что читали здесь лекции – и уезжали. Никто не получал ни Прибежища, ни наставлений по медитации. Но широким плечам Кармапы такой груз был привычен. Мы начали с группой в пятьдесят человек, и медитация на Кармапу дала именно тот импульс, в котором они давно нуждались.
Шамарпа Ринпоче
На острове Ибица нас посетило дежавю: то были 1960-е годы почти в своей оригинальной упаковке, и там оказались десятки друзей, с которыми мы давным-давно занимались контрабандой.
Центральная Европа
В Копенгагене мы купили прекрасную виллу по соседству с нашим домом, и теперь в центре жили более двадцати человек. Так мы исполнили пожелание Кармапы, которое он высказал в 1977 году. Берлин тоже разительно изменился. С тех пор как пала стена, все происходило очень быстро. В середине ноября состоялась моя первая лекция в бывшей ГДР. Мне было тяжело все это видеть. Моя «Ауди-200 Турбо» с низкой посадкой страдала на жалких тамошних дорогах, и люди демонстрировали какие-то крайности. Одни сохранили неуклюжий стиль их прошлого правительства, стали буржуазными интеллектуалами, другие подались в группы Бхагавана. Дженни из Сан-Франциско и Эдуардо из Колумбии, которые ехали с нами от Цюриха, смотрели на этот абсолютно нереальный мир широко раскрытыми глазами.
Дженни
После чудесного времени, проведенного со мной, Ханна – как и каждую осень – потребовалась в Институте Кармапы в Дели. Эдуардо также уехал, а Томек, мой секретарь по внешним связям, отвез Джейсона и Дечен в Вупперталь. Рассматривая Европу на скорости 200 км/ч, американцы завели в здешних центрах массу друзей. Дженни тоже была прекрасной спутницей – критической мудростью и свежим ветром вдохновения с калифорнийского побережья.
Майя в этот раз ездила со мной недолго. Она была еще очень молода, но годы путешествий подорвали ее здоровье. Сын тоже требовал заботы и внимания, а милая сестра Майи теперь занималась своими двумя малышами. Мы многое делили друг с другом, но пришло время посвятить себя семье и получить образование в Копенгагене. Майя приобрела богатый опыт, и она будет повсюду хорошо влиять на людей.
Год завершился крупными курсами в наших трех немецких столпах – Шварценберге, Вуппертале и Гамбурге. Везде побывали сотни людей. В Гамбурге лучшим рождественским подарком стала Кати, в том числе и для работы Кармапы. Она настолько приблизилась к защите диплома, что я попросил ее о помощи, и она благосклонно согласилась. Кати – это смесь динамита и мудрости в активной внешней форме, и ей легко удалось завоевать много сердец на новогоднем празднике в Копенгагене.
В Гамбурге лучшим рождественским подарком стала Кати, в том числе и для работы Кармапы.
США
1 января 1991 года мы с Томеком вылетели в Сан-Франциско. Томек организовал кругосветное турне, которое должно было стать еще больше предыдущего. Первые восемь дней мы провели в Сан-Франциско, работая над этой книгой. Всех уже утомила пятилетняя калифорнийская засуха, и я попросил Будду Безграничного Света помочь с дождем; к нашему изумлению, мы проснулись под шум капель, падающих с деревьев.