Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода
Шрифт:
Господа Нидалы вместе
Мы сознаем, что природа Будды есть у всех, и желаем миру самого лучшего будущего. Все огромные страдания, несчастья и различия – не повод мучиться комплексом вины.
Наш центр под Сан-Диего обещал устойчивый рост. Люди поняли, что «святой» значит «функционирующий». Теперь вся Южная Калифорния могла предложить нечто вневременное ясным умам и приняла практики, которые мы используем повсюду.
В Финиксе начался курс «умирания в сознании». Он проходил
Южная Калифорния была коричневой от долгого зноя. На «Вольво» Роланда мы отправились на север, в Сан-Луи Обиспо. Мой двоюродный брат Дадли организовал большую лекцию в «Церкви Единства». Такой многочисленной аудитории не бывало у меня с тех пор, как разразился скандал вокруг «Дхармадхату». Посетив ферму своих родственников, я воочию увидел последствия пятилетней засухи. Я сам удивился, услышав собственный голос: я публично обещал попросить красного Будду вызвать дождь и выразил уверенность в том, что он поможет нам и в третий раз. Ощущение от этого было непривычное. Логическая половина моего ума говорила: «Стой. Нельзя все время так давить на Будд. Ты их представитель, и если дождя не будет, то ты выставишь их не в лучшем свете». Но я все же несколько раз повторил свою просьбу, глядя вверх, в сторону берега. И одно упрямое «личное» дополнение вызывало еще более странные чувства: мои альтруистические молитвы о благе людей и земли часто сопровождались типично датским желанием, чтобы дожди не начинались, пока мы не покинем Калифорнию.
Мои родственники в Сан-Луи Обиспо. Справа Дадли
25 февраля вместе с семью друзьями мы приземлились на Гавайях. Дженни могла остаться на пару недель, но у всех остальных было только три дня. На Мауи, у Деборы, мы посмотрели новости, и у нас глаза вылезли из орбит: над Калифорнией разразились грозы, и, как я позднее узнал из писем с благодарностями, дожди шли много недель.
Новая Зеландия
Затем мы перелетели в другое полушарие и 2 марта сели в Крайстчерче, в Новой Зеландии. Морин и Манфред организовали три лекции, одну из них у теософов. Скудный растительный мир южного острова сохранил свою самобытность. Доисторические деревья невиданных форм, с исключительно твердой древесиной, росли там, где их никто не замечал. В последнее столетие действовал закон, поощряющий овцеводство, и в результате почти на всех полях деревья срубили. Но такие стволы не гниют, и теперь их странные белесые формы придают древним ландшафтам сходство с картинами Гойи.
Австралия
Сидней нас очень порадовал. Люди вняли всем наставлениям, полученным в прошлый раз, и теперь просили еще. И опять нам помог двадцатилетний опыт развития ста успешных центров. В Канберре, столице страны, наш старый друг Ли работал с аборигенами. Он по-настоящему сокрушался из-за того, как они страдали при каждом соприкосновении с западной культурой, но обрисовал нам и несколько трогательных картин: например, многие из них обожают кататься на машинах. Прямо из конторы социального обеспечения они запрыгивают в такси и выходят из него только тогда, когда проездят все недельное пособие.
Я учил во вьетнамском центре Тхеравады, которым руководил Преподобный Тикх – копия Джамгёна Конгтрула Ринпоче. Его работа шла успешно.
21 марта мы начали ретрит в лесу рядом с Сиднеем. Земля принадлежала знаменитой Айе Кхеме, тхеравадинской монахине немецкого происхождения. До лесных пожаров 1994 года считалось, что на этой территории сохранился уникальный для страны, девственный растительный и животный мир. Руководил заповедником английский монах, «бханте». В начале апреля мы покинули чудесное жилище Петера и Ютты. Ночным автобусом доехали до совершенно английского Мельбурна и оттуда полетели дальше. В Куала-Лумпуре, столице Малайзии, нас встретили добрейшие Угуен и Пегги. Перед нами они пригласили еще Маркуса и Касю из Цюриха. Гостеприимство наших хозяев не поддается описанию: это они год назад подарили нам билеты до Бангкока.
Остановки в столице Таиланда мы опять не смогли избежать. СПИД распространялся быстро, и туристы начинали осторожничать.
Сикким
Хотя мы ничего официального не планировали, те времена, когда можно было в одиночку приехать в Румтек, явно миновали. Наши предприимчивые поляки теперь хотели повидать мир. Они разузнали про наше прибытие в Сикким – и теперь нас окружало тридцать друзей.
Последняя встреча с Паво Ринпоче
Дорога на запад, в направлении Катманду, стала еще хуже. Инфраструктура Непала разрушалась; некоторым из наших спутников, заставшим недавние беспорядки, было что порассказать. Аполитичная «Шангри-Ла» стала историей. Мы остановились на холме Сваямбху у Цечу Ринпоче. Каждый день мы планировали какие-нибудь захватывающие события. Например, стоило взглянуть на успех Тенги Ринпоче в области обучения маленьких монахов. На мои лекции в «Ваджра-отеле» приходили англоговорящие ламы из школы Сакья. Им было приятно видеть, что традиционные поучения можно давать в интересной для современных людей форме, и я благодарно принял их похвалу. Великолепным и памятным переживанием стал визит к Паво Ринпоче незадолго до его смерти.
Ханна отправилась в Гонконг переводить для Шамарпы, а мы с Томеком полетели дальше, надеясь, что это наша последняя встреча с авиакомпанией «Индиан Эйр». Мы были сыты по горло их неразберихой, педантичным взвешиванием багажа и полным отсутствием щедрости. Казалось, даже стюардессы считали личной победой, если им удавалось ни в чем никому не помочь.
Приземлившись во Франкфурте с шестичасовым опозданием, мы увидели толпу из восьмидесяти встречающих. Я гордился ими: во всем чувствовалась свежесть и уверенность в своих силах. С тех пор как наши группы стали приглашать учителей-мирян и ограничивать визиты монахов и монахинь, у нас появлялось все больше современных энергичных людей. Благодаря открытому взаимообмену мы не превратились в мерзлую пирамиду власти. Люди стали ответственными производителями, а не только потребителями буддизма.
С тех пор как наши группы стали приглашать учителей-мирян и ограничивать визиты монахов и монахинь, у нас появлялось все больше современных энергичных людей.
После новостей, благословений и короткой медитации наверху режиссер Клеменс Куби настоял на том, чтобы отвезти нас из Вупперталя на север. Его машина была такой же безнадежной, как и он сам. Из нее вытекал бензин, и мы заглохли посреди автострады. Куби болтал без умолку. Он хотел снять фильм о тибетском перерожденце до того, как два миллиона марок, вырученных за другой проект, уйдут на что попало. В результате появился «Живой Будда» – лента, которую трудно назвать документальной. Там эксплуатируются все самые недостоверные тибетские мифы. Показывается очевидно фальшивое письмо-предсказание, на основании которого было найдено новое воплощение Кармапы. Симпатичный ребенок из кочевого рода все время чем-то раздражен. В январе 2000 года, в возрасте четырнадцати лет, он совершил «чудесный побег» из Тибета; в Индии врачи его обследовали и пришли к выводу, что ему не меньше двадцати. Комедия была окончена.