Верховный Главнокомандующий
Шрифт:
Всё же, на войне лишнего оружия и боеприпасов не бывает и, я заказал кое-что из наиболее дефицитного: 6-ти дюймовые полевые гаубицы и 42-линейные (107 мм) корпусные пушки системы Шнейдера — те же самые, что выпускаются в России, по несколько сотен каждой системы, с поставкой до следующей весны.
С англичан, пока ничего хорошего взять нельзя: их знаменитый «молот войны» — 8-ми дюймовая (203 мм) гаубица «марки VI», будет создана только в следующем году. Кстати, именно с этого орудия, ведётся родословная знаменитой «Сталинской кувалды» — 203-ти миллиметровой гаубицы «Бр-4», взломавшей линию Маннергейма.
Однако
Насколько мне не изменяет память, первоначально эти скорострелки — по виду напоминающие обыкновенный одноимённый пулемет, обожравшийся стероидов, изначально предназначались для флота — для борьбы с атакующими миноносцами. Однако, уже к Русско-японской войне, миноносцы настолько выросли в тоннаже — что калибр 37 миллиметров, как-то враз стал неактуален. «Royal Navy» — Королевский военно-морской флот, объявил эту систему устаревшей и не знал, как от неё избавиться, а в России — находящиеся в производстве на Обуховском заводе «37 миллиметровые автоматические пушки «Максима-Норденфельдта», сняли с производства.
В течении же Первой мировой войны, англичане — не имеющие вообще никаких зенитных орудий, попробовали стрелять из этого «старья» по аэропланам и, у них получилось! Да так, здорово «получилось» — что знаменитые «Пом-помы» провоевали и, всю Вторую мировую войну.
Я же хочу — пока же, роль авиации ещё недостаточно велика и, «жаренный петух» ещё не добрался до британских генеральских и адмиральских задниц — «изъять» в свою пользу этот «металлолом» и, поставив эти пушки на наскоро забацанные зенитные лафеты — дать своим стрелковым полкам хоть какую-то защиту от воздушных разведчиков и, в особенности — от корректировщиков артиллерии на аэростатах, с коими уже успел познакомиться во время своих последних «приключений».
Ну, а если срастётся с помощью английских специалистов восстановить производство автоматических пушек на Обуховском заводе (что «в реале» не получилось), то это вообще — ЗАМЕЧАТЕЛЬНО!!!
Однако. Хватит мечтать — продолжим и завершим:
— ЧЕТВЁРТЫЙ ПОСТУЛАТ — ВОЕННО-СТРАТЕГИЧЕСКИЙ!!!
— Gentlemen! Как у уже говорил, чтоб закончить войну уже в следующем году — что выгодно всем без исключения сторонам, нам надо ударить по Центральным державам сильно и согласовано. Однако, этого мало — надо ударить по самому уязвимому месту, каковым я считаю Османскую Империю…
— Ваше Императорское Величество! — перебил меня француз, — союзное командование считает главным для российской армии западное и северо-западное направление!
— «Союзное командование», может хоть звёзды на небе считать, — резко отвечаю, — но если оно нам поможет материально, то Русская армия — не позже мая следующего года, нанесёт вспомогательный удар на одном-двух из своих европейских фронтов… А сила этого «вспомогательного» удара, в значительной мере зависит от того — как союзниками будут выполнены предыдущие постулаты. Надеюсь, gentlemen, я изъясняюсь достаточно внятно?
Женераль Жакен нервно мнёт скатерть. Британский же генерал, напряжённо прислушивается и, ничего не понимая, напряжённо вертит шеей — переводя взгляд то на него, то на меня.
— …Главный же удар — высадка русского десанта в районе Босфора и, наступление по суше и морем на Константинополь! Союзным верховным главнокомандованиям же, я предлагаю — перейдя к стратегической обороне на Западном фронте и, удержавшись до того момента в районе Галлиполи и Салоник, поддержать главный удар Русской армии на турецкую столицу. После взятия же оной и вывода из войны Османской Империи, совместно с Россией вонзить «когти» своих армий в «мягкое подбрюшье Европы» — в Балканы.
Увлёкшись, я взял у Мордвинова карандаш и, на салфетке нарисовал очень похожую карту Южной Европы, Проливов, Балкан и провёл от них стрелочки к столице Австро-Венгрии — Вене…
— Смотрите, господа — сплошные плюсы! Захватив Проливы, мы скинем «удавку» экономической блокады с шеи России и накинем её на шею Германии и Австрии… Их военная промышленность лишится многих видов сырья: турецкого хрома, например. А солдаты лишатся турецкого и болгарского табака!
Я кивнул на пепельницу с окурками:
— Мне ли объяснять вам, gentlemen, как упадёт дух немецкого солдата, без курева?!
Оба представителя, согласно кивнув — тут же не сговариваясь, закурили по новой.
Отмахиваясь от клубов дыма, которыми «gentlemen» меня обдавали — как боевыми отравляющими газами, я продолжил:
— Здесь, на Балканах, нам с вами воевать против германцев — в самый кайф! Из-за отсутствия такой же густой сети коммуникаций — как в Западной Европе, Центральным державам будет не в пример сложнее перебрасывать на Балканы подкрепления и предметы снаряжения — чем союзникам делать это морем… На Юге Европы — тёплый, даже — жаркий климат и ваши колониальные войска из Африки, там будут более успешно действовать, чем скажем — в излишне холодной для них Северной Франции. Немецкие же войска, наоборот — привыкшие к условиям европейского Севера, в жарком климате значительно потеряют свою боеспособность… Мы будем наступать по территории населённой, хоть и дикими — но зато дружественно к нам настроенными племенами… Ээээ… Румыны, словаки, хорваты… Ээээ…
Кто там ещё? А, вспомнил:
— …Коссяковары, македонцы, цыгане и кабардино-болгарцы! Которые дадут неисчислимые пополнения нашим силам… Под угрозой штурма Вены и Будапешта, Австро-Венгрия непременно капитулирует… Потеряв Османскую и Двуединую Империи, как союзников — Германия неизбежно сложит оружие!
Генералы Жакен и Бартельс, были наповал сражены моей железной логикой, непоколебимой уверенностью и неистовым напором и, сидели молча и ошарашено переглядываясь меж собой — как два глухонемых попавших на концерт рок-звезды.
Я, победно посмотрел на обоих:
— Или союзное командование предпочтёт расшибить свой медный лоб об стальную оборону немцев на Западе? Честно говоря, я более высокого мнения о нём, господа!
На этом распрощавшись с впавшими в «чёрную» меланхолию господами представителями, мы с Мордвиновым покинули сие заведение, прихватив кулёчек всяческих вкусностей для моей Доченьки: та, так любит сладкое!
— Что скажите, господин Генеральный секретарь? — спросил я Мордвинова, когда мы в полном молчании вернулись в расположении Свиты и вошли в мой купе-кабинет.