Вернуть Веру
Шрифт:
– А я, кажется, тебе ответила, что об этом не может идти и речи! – почему-то разозлилась. – Это не щенок, это ребенок, Настя!
– Да я просто предложила… - промямлила дочь.
– Что за шум, а драки нет?! – подплыла к нам Таня. Кто-то сплел ей венок из полевых трав, и тот смешно наползал на глаза, свисая колосьями до самого подбородка.
– Да нет никакого шума. Это мы так… - отмахнулся Стас, - а что там у вас за веселье?
– Там игра в крокодила началась. Не хотите присоединиться?
Я закивала. Потому как быть у всех на виду – это лучше, чем уединяться с Гуляевым на сеновале. Или сидеть одной… размышляя над тем, какого черта там вообще случилось.
6
брейнштормит - Метод мозгового штурма-Метод решения задач, в котором участники обсуждения генерируют максимальное количество идей решений задачи, в том числе самые фантастические и глупые. Затем из полученных вариантов выбираются лучшие решения, которые могут быть использованы на практике. Включает этап экспертной оценки. В развитом виде предполагает синхронизацию действий участников в соответствии с распознаваемой ими схемой оцениваемого процесса.
Разошлись уже ночью. Кто куда, как и говорила Таня. Нам с Настькой выделили узкую кровать в одной из двух спален, имеющихся в доме. А на соседней койке устроилась Кира. Я думала, что не усну в такой тесноте, но нет… Уснула. И мертвым сном проспала едва ли не до обеда, что удивительно, особенно учитывая все те события, что со мною произошли накануне. Мы с Настькой умылись, честно выстояв очередь в одну имеющуюся здесь ванную, и вышли помочь Тане с завтраком.
– Что-то народу мало. Не проснулись еще?
– Некоторые спят, а семейные с самого утра стали разъезжаться. А ты как? Не торопишься? Надо бы Стасу помочь здесь немного прибраться.
– Я бы с удовольствием, но Настьке завтра в школу, а у меня еще конь не валялся… - промямлила я, раскладывая картонные тарелки. Отступила в сторону и наткнулась спиной на грудь… Гуляева.
– Бежишь? – поинтересовался он, опаляя мое ухо жаром своего дыхания.
– Вот еще.
– От себя убежать не получится, - самодовольно заявил этот нахал и отступил от меня так же внезапно, как и появился. И потом эта фраза еще очень долго звенела у меня в ушах. Она преследовала меня всю дорогу домой, и когда я гладила Настькины школьные блузки, и когда болтала с Олегом, буквально заставив себя ему позвонить… Я не знала, как быть. И что делать. Рассказать ему о том, что произошло - значит поставить точку в наших отношениях. А я категорически этого не хотела делать! К тому же… это ведь нельзя считать изменой? Ничего непоправимого не случилось! Правда?!
Так ничего и не решив, я свернула разговор и только-только отложила в сторону телефон, как он зазвонил снова. Номер был незнаком,
– Вер, привет! Это Тимур! Осветитель… Помнишь, ты девочкой интересовалась?
– Да-да, привет, Тимур. Конечно, помню.
– Вопрос еще актуальный? А то ты так быстро сбежала, а потом я забыл, что хотел…
– Все в силе.
– Тогда я тебе ее номер скину. Ага?
– Конечно! Слушай, а может, у тебя и адрес есть? Ты все, что есть на нее, кидай. Чтобы уж точно не потерялась.
Через пять минут у меня уже был телефонный номер Дашкиной матери. Но теперь передо мной возникла новая трудность. Я понятия не имела, как начать с ней разговор. Как не спугнуть её и сделать все правильно?
Наконец, я решительно приложила трубку к уху. Один гудок, второй, и почти сразу же тихое, хриплое:
– Да?
– Вероника Заяц?
– Да… А я с кем говорю?
– Меня зовут Татьяна, – соврала я, - я кастинг-директор. У нас есть для вас роль, и мы бы хотели, чтобы вы подъехали на пробы.
18
Я его не узнал. Голос в трубке… Настолько он был хриплым. Мне даже пришлось еще раз свериться с номером абонента, чтобы убедиться, что это действительно…
– Ника?
– Вера! – просипела она.
– Что-то случилось? Ты заболела?
– Вот еще! Голос сорвала. Никогда так не смеялась… А ты?
– Не смеялся ли я? – свел брови, понимая все меньше из нашего разговора.
– Нет! С твоим голосом все в порядке? У нас сегодня съемка, и не хотелось бы, чтобы…
– Ты поэтому мне звонишь?
На той стороне связи повисла пауза. Будто Ника… или правильней Вера… собиралась с силами.
– Нет. Не поэтому. Мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас… ты не мог бы подъехать к телецентру? Знаешь, там небольшая кофейня на первом этаже? Это важно!
– Но…
– Ты мог бы или нет? Я все на месте объясню, чтобы не терять время!
– Через полчаса буду, – пообещал я и поинтересовался: - С тобой точно все хорошо?
– Полегче, Гуляев. А то еще немного, и я действительно поверю, что тебе не все равно.
– Мне не все равно.
– Ах, да. Я же выпускающий продюсер твоего шоу.
– Дело не…
Я не успел договорить. Вера оборвала вызов. Наверняка ей проще было думать, что я волнуюсь о ней как о своем сотруднике. Но она ошибалась. Здесь было замешано что-то личное. То, что теперь горчило на языке и ворочалось внутри, отдавая тупой болью под ребрами… Я сполз на заднице к краю кровати. Провел ладонью по лицу, стряхивая паутину сна. Может, и хорошо, что она положила конец нашему зашедшему не туда разговору. В конце концов, ну что бы я ей ответил? Что волнуюсь о ней? И ладно, если бы она просто мне не поверила, а вот если бы вдруг спросила, а, собственно, какого черта? Что бы я ей сказал? Потому что люблю тебя?
Ну, ведь глупо. Откуда мне было знать, что такое любовь? Я даже не был уверен, что способен на это чувство. Сколько вокруг меня вилось баб? И ни об одной из них я не думал больше, чем этого требовали обстоятельства. Ни одной женщины не любил, не уступал ни миллиметра в сердце, не отдавал ни грамма себя. Они приходили в мою жизнь случайно и, не задерживаясь, уходили. Только Ника стояла особняком от всех. Те наши отношения, которые, не сваляй я дурака, могли бы стать… да, наверное, уже были для меня чем-то большим. Но была ли это любовь? Я даже сейчас не был в этом уверен. Так что без вариантов. Меньше всего я хотел бы начинать со лжи все заново.