Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник)
Шрифт:
– Ни то, ни другое, товарищ Сталин! – слегка побледнев, но по-прежнему твердо ответил Судоплатов и попытался встать со стула.
– Сидите, сидите. – Рука Сталина легла на плечо разведчика.
– При перекрестной проверке поступающих от этой группы донесений подтверждено более шестидесяти процентов информации.
– Шестьдесят? – остановив жестом докладчика, спросил Сталин. – Мне кажется или это вполне допустимый процент при проведении операции по дезинформированию, не так ли? Не кажется ли вам, товарищ Судоплатов, что это гестапо играет с
– Нет, не кажется, товарищ Сталин! «Кажется», «не кажется» – это вообще не та категория, которой стоит оперировать разведчику! Есть факты, есть анализ этих фактов, есть интуиция, основанная как раз на анализе. Все остальное – от лукавого!
– Смело, но по делу. – Сталин еще раз усмехнулся. – Тогда давайте перейдем в другую категорию, и вы нам изложите… ваши соображения, на основании которых вы стали таким доверчивым, товарищ Судоплатов.
– Начну с того, товарищ Сталин, что меня поразил способ, которым группа вышла на связь со мной. В отсутствие кодов и шифров они тем не менее нашли способ дать нам понять, что свои.
– Поясните… – Вождь подошел к своему столу и достал курительные принадлежности.
– В тексте сообщения, переданного через нашего связника, установившего первый контакт с группой, имелась информация, к которой даже в нашем центральном аппарате немногие имеют доступ.
– Конкретнее, товарищ Судоплатов!
– Подробности операции против Коновальца, кроме присутствующих здесь, знало не больше двух дюжин человек.
– А если врагам удалось узнать эти подробности? Сейчас уже это не так горячо, как два года назад. Да и всякое может случиться – тут кто-то слово обронил, там другой – два, и пошла писать губерния.
– Даже если и так, товарищ Сталин, то намеки были именно для людей, посвященных в детали. К тому же дальнейшие действия группы показывают, что они играют на нашей стороне.
– Поясните.
– Продолжу по порядку: при выемке тайника от нашего агента, буквально на следующий день после первого контакта, группа попала в засаду немцев…
– Вот видите, товарищ Судоплатов! Уже появились немцы! Не очень ли вовремя? Я бы сказал, как по заказу! – Сталин говорил размеренно, не повышая голоса, словно не давил, а только констатировал факты.
– За тайником, что совершенно естественно, наблюдал наш сотрудник, заслуживающий всяческого доверия. Все происходило на его глазах. На представителя этой группы случайно наткнулся немецкий патруль.
– И что же произошло дальше? И действительно ли немцы, как вы говорите, оказались там случайно?
«А ведь похоже, что вы, Иосиф Виссарионович, знаете, что там произошло!» – подумал Павел, но продолжал:
– При попытке задержания их человека находящиеся на подстраховке члены группы открыли огонь и практически полностью уничтожили патруль немцев. Наш сотрудник оценил численность этого патруля примерно в двадцать пять – тридцать человек. Уцелело трое или четверо. Трупы потом вывезли на двух грузовиках.
– Павел Анатольевич, – неожиданно Сталин назвал руководителя Особой
– Не буду, товарищ Сталин. Однако позвольте мне продолжить?
– Продолжайте.
– Через несколько дней группа «Странники» осуществила подрыв мостов на шоссе севернее Минска, практически блокировав дорогу на несколько дней, чем существенно осложнила переброску подкреплений и снабжения немецким войскам, сражающимся в районе Смоленска.
– А есть ли доказательства, что это точно они? – Сталин закурил.
– Да. После получения шифрограммы информация была передана командованию Западного направления. В район были направлены самолеты-разведчики и совершен налет бомбардировщиков. Затор на шоссе достигал почти пятьдесят километров в длину. Наши летчики, насколько я знаю, нанесли немцам большие потери.
– Хм… А как им удалось запереть фашистские войска? Все-таки это солдаты, а не калеки какие-нибудь! – «Похоже, товарищ Сталин продолжает свою, неизвестную мне пока игру».
– Одновременно с подрывом моста на основном шоссе диверсанты уничтожили мосты на боковых дорогах, товарищ Сталин. Кстати, похожим образом три недели назад поступила и группа, состоящая из сотрудников Бобруйского горотдела НКВД. Старший лейтенант госбезопасности Залогин и его люди взорвали несколько мостов под Гомелем и на Слуцком шоссе. Движение немецких войск к фронту парализовало на два дня. По опыту предыдущей операции авиацией Западного фронта также проведена массированная бомбежка.
– Хорошо. Будем считать, что одно неголословное доказательство есть. – Председатель Комитета обороны принялся ходить вдоль стола, задумчиво посасывая трубку. – Как я понимаю, это – не единственная диверсия? – спросил он после примерно минутного молчания.
– Да. По донесениям «Странников», отдельные акции проводились ими с промежутком в несколько дней.
– Перечислите их, товарищ Судоплатов. – Сталин устало сел на стул рядом с Павлом.
Отвечать под пристальным взглядом вождя было трудно, но старший майор подавил желание открыть папку с документами, памятуя о том, что Иосиф Виссарионович не любит, когда докладчик «прячется» за бумажками, а принялся отвечать по памяти:
– Девятнадцатого июля – уничтожение крупного склада горючего в Дзержинском районе. Подтверждено местной агентурой.
В тот же день нанесены большие потери специальной полицейской группе, выехавшей на задержание радиста группы во время передачи важного разведдонесения. Подтверждения только косвенные…
Двадцатого июля – уничтожение группы фуражиров во главе с майором и вывоз больших запасов продовольствия с последующей раздачей его населению. Косвенно подтверждено.
Двадцать второго июля группой уничтожена спецкоманда СС, занимавшаяся уничтожением советских граждан в Раковском районе Белоруссии. Захвачено большое количество ценных документов. Подтверждено агентурой.