Вернуться

Валин Юрий Павлович

— Угу. Для начала было бы неплохо из этого печального места убраться.

С якорем пришлось повозиться. Экипаж "Квадро" слишком привык к удобствам магическо-электрического привода, и возня с брашпилем в ручном режиме энтузиазма не вызвала. Катрин выполняла команды, тянула за фалы и концы, названия которых с большим трудом укладывались в память. Когда "Квадро" выбрался на речной простор, Катрин спустилась вниз и постучала в каюту мальчика.

— Сейчас иду, — пробурчал Жо. — Не нужно меня утешать.

— Правда? А я уж парус тебя волоку, слезки утирать. Вылазь,

работы полно.

— Знаю, сейчас кабелями займусь, — Жо открыл дверь. Глаза у него были сухими. Ну, практически сухими.

— Кадет, если помощь нужна, то я готова. Я, все-таки человек XXI века. Иногда в машине ковырялась и с оружием возилась. И в хижине с электропроводкой...

— Вообще-то, в моторном отсеке здорово тесно, — рассудительно заметил мальчик. — Но если можешь, помоги. Мне с тобой, честно признаться, спокойнее. Сопляк я еще. Переживаю.

Катрин хмыкнула:

— Я тоже, видимо, соплячка. И Хенк с Полумордым. Пойдем работать. Помогает.

Дело двигалось туго, в основном из-за нехватки инструментов. Катрин подавала клещи, разысканные в трюме одноглазым, ржавый топорик и кухонный нож попеременно с изуродованной, сложно изогнутой вилкой. Вместо изоляции пришлось использовать расплетенные нити капронового фала. Жо возился в тесноте кабельного трубопровода, шептал ругательства. Катрин узнавала собственные грубые словечки. Сейчас одергивать мальчишку было как-то неуместно. Наконец, Жо выполз и сказал:

— Вроде бы восстановил. Глянешь?

На дилетантский взгляд Катрин, все выглядело отлично. Аккуратностью парень явно пошел в мать. У самой Катрин так срастить разрубленные провода никакого бы терпения не хватило. Не барское это дело, гм...

— Молодец. А как бы нам теперь еще движок и заводить научиться?

— Завести, пожалуй, можно хоть сейчас, — неуверенно сказал Жо. — По крайней мере, попробовать. Но вот как включать, выключать и обороты регулировать? Я, Кэт, ведь далеко не дипломированный электрик. Двигатель здесь по нашим меркам крошечный, а мощь дает просто поразительную. Про генератор я и не говорю — к нему и подступиться страшно.

— Давай попробуем завести напрямую. Потом подумаем, как все облагородить...

Двигатель заработал часа через два. Сверху предостерегающе заорал Квазимодо. Жо развел грубую скрутку проводов, вибрация немедленно стихла:

— Двигаться вперед мы уже можем. Насчет остального нужно посоображать.

— Не все сразу, — успокоила Катрин. — Пойдем на камбуз. Я ужин буду готовить, а тебе водички холодной налью. Заработал.

— Что ты со мной как с ребенком разговариваешь? — насуплено спросил мальчик.

— Не дури. Любому бы так сказала, ты меня знаешь. Денек выдался нелегким.

— Мне их жалко, — пробормотал Жо, вытирая руки грязной тряпкой. — Я совершенно не хотел, чтобы вот так. Ужасно — ведь даже не в бою. Эррата такая симпатичная девчонка была. Только упрямая очень. Да и Дикси... Они храбро дрались, пусть и неумело. Вроде как грех на мне теперь.

— И на мне. Я ведь тебя послала. И на Ква с Хенком грех, — почему не догадались,

всех на месте не придержали, не успокоили? Почему психоаналитика со стороны не пригласили? Война это, Жо. Длиннющий список сплошных грехов. Как ни крутись, гибнут и правые, и виноватые. Смело гибнут или трусливо, умно или тупо. Я вот помню, одного немца застрелила. Как две капли воды на моего друга был похож. Ну, тот много раньше погиб. В смысле позже, через семьдесят лет. Тьфу, черт, замучаешься объяснять. В общем, мучает меня мысль, что я дедушку отличного парня застрелила. Хотя и не прямого дедушку, хм, параллельного, но все равно...

— Парадокс, — Жо вытер тряпкой потную шею. — Кэт, я переживу, не беспокойся. Извини, что сорвался на этом говноеде.

— Ладно, ты же видел — я сама мимо этого скота пройти не могу, чтобы пинка ему не отвесить.

— Я теперь тебя вполне понимаю. Черт, даже думать об этом "римлянине" не могу и не хочу. Кэт, а ты случаем не знаешь, что за существо на купеческой барке у рулевого весла стояло? Такое мелкое и вроде бы морда зеленоватая? Дарк, да? Остальные, на веслах, вроде нормальные люди.

— Жо, я туда не смотрела. Мне не до чужих было. Свои беспокоили.

По трапу затопали ноги, в узкий проход заглянул Хенк:

— Колдуете? Леди, извините за беспокойство, но там этот голожопый просит позволения вам слово сказать. Ква на него прикрикнул, так этот ублюдок опять скулит.

— Не сдох еще? — слегка удивилась Катрин.

— Он вроде выносливый, — неодобрительно заметил Хенк. — Вы решите — может, его за борт? Магия и без него работает, а лишний раз на эту тварь смотреть погано. Может, утопим? Как говаривал наш доктор — сугубо в санитарных целях. Чтобы миазмы не испускал.

Катрин вышла на палубу. День клонился к вечеру. Легкий ветерок трепал подол рубахи. У штурвала стоял Квазимодо. Улыбнулся:

— Моя леди, вы там про ужин не забыли? Как вы сами любите мудро напоминать "война войной, а обед по расписанию".

— Перестань лыбиться, как стоматологическая реклама, — пробурчала Катрин, — лучше скажи — что с голозадым делать?

Одноглазый слегка посерьезнел:

— Вам решать, моя леди, но мне кажется, — хватит с нас его благородного общества. Шлюхи портовые, и те честнее. Польза от него была, не спорю. Только и дерьма от него — захлебнешься. И дерьмо явно перевешивает. Давайте вечерком, без всякого парадного построения, я его к рыбам отправлю. И ножом не больно ткну, а то еще выплывет, червяк гнойный.

— Да если и немножко больно ткнешь, я не слишком огорчусь, — пробормотала Катрин. — Я бы с него шкуру содрала заживо. Возиться не хочется. Что он тут ныл?

— Аудиенции вашей просил. Очень прочувственно. Как услышал, что двигатель завели, так и заскулил. Ползал на коленях. Хенк его на место загнал.

— Вот сука, — тоскливо сказала Катрин, — а вдруг он нам еще понадобится? Воскрешать мы не умеем. Даже таких микробов.

Осужденный свернулся в смуглый мускулистый клубок под защитой рундука. При виде молодой женщины встал на колени и молча замер, уткнувшись носом в палубу.