Верный меч
Шрифт:
27
На следующее утро я проснулся позже обычного; сняв ставни, я увидел, что мир вокруг залит светом и солнце поднялось уже высоко. Я оделся быстро, как мог, накинув тунику поверх рубашки и натянув штаны, и спустился вниз.
Все сидели вокруг стола, и приветствовали меня, когда я направился к ним. Сегодня нам дали больше еды: маленькие лепешки хлеба и сыра, и так же угри, соленые и вяленые, возможно, добытыми из реки самими монахинями. Это было щедрое угощение, особенно если учесть, что в
Я собрался присесть с ними, когда понял, что священника здесь нет.
– Где Гилфорд?
– Спросил я, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что я не пропустил его.
Мысль, что он может до сих пор оставаться в постели, казалась невероятной.
– Он пошел поговорить с Эдгитой, - сказал Уэйс.
– Видимо, она вернулась из Винчестера сегодня утром. За ним пришла одна из монахинь.
Наконец она была здесь, женщина, ради которой мы проделали весь этот путь.
– Когда это было?
Уэйс пожал плечами и посмотрел на остальных.
– Недавно, - сказал он.
– Немного погодя мы услышали, как ты поднялся с постели. Мы подумали, что ты, должно быть, услышал их.
– И ты не подумал пойти с ним?
– После всего, о чем мы говорили накануне, я ожидал, что они будут внимательно смотреть за Гилфордом, особенно, когда дело касается его секретов с Эдгитой
Tutusest, вспомнил я. Только она и Мале знали, что означают эти слова.
– Он сказал, что будет говорить с ней наедине, - вмешался Эдо.
– Он не позволил никому из нас пойти с ним.
– Куда он пошел?
По крайней мере, Гилфорд ушел только что.
Эдо и Уэйс покачали головами, и я выругался про себя. Они должны были разбудить меня, я бы проследил, чтобы священник не оставался без присмотра. Но потом я заметил, как неуверенно Филипп косится на своих товарищей.
– Вы знаете, не так ли?
– Спросил я их, подозревая, что они не разбудили меня специально.
– Куда он пошел?
Они обменялись взглядами, как будто не зная, говорить ли мне, но Филипп, видимо, первым понял, что я не отступлю, потому что сказал:
– Они пошли в личные покои Эдгиты.
– И где они?
– На верхнем этаже дормитория...
– начал он, но не успел сказать что-либо еще, потому что меня осенило.
Трое из них бывали здесь раньше. И должно быть, им было известно об Эдгите: кто она такая сейчас и кем была раньше. Я почувствовал себя дураком. Почему я не замечал?
– Значит, Мале не в первый раз посылает вас сюда, так?
– Сказал я.
– Когда ты собирался сообщить мне это?
– Мы не думали, что это важно, - угрюмо буркнул Радульф.
Я встретил его взгляд. С самой нашей первой встречи он испытывал мое терпение, и, признаюсь, сейчас у меня не оставалось к нему никаких добрых чувств.
Я шагнул к нему, он поднялся со скамьи, чтобы встретить меня, но прежде, чем он успел поднять руку, чтобы защититься, я схватил его за ворот туники. Я слышал протестующие голоса Филиппа и Годфруа, стук дерева о камень, когда они, вскочив, опрокинули свои табуреты, но не обратил на них внимания.
– Что ты знаешь о делах священника с Эдгитой?
– Потребовал я.
Радульф побледнел. Без сомнения, он не ожидал, что я окажусь таким буйным. Но сейчас кровь ревела в моих венах. Передо мной стоял обученный воин, человек меча, нормандский рыцарь, и он боялся.
– Говори, сука!
– Кажется, я уже начал плеваться.
Но Радульф был слишком потрясен, чтобы выговорить хоть слово, и я, прежде чем успел повторить, почувствовал, как на мои плечи опустились сильные руки, отрывающие меня от него. Я отчаянно отбивался, пытаясь размахнуться; я хотел ударить его, чтобы наказать за ложь, но все было бесполезно, меня крепко держали.
– Танкред!
– Кто-то кричал мне в ухо, и я узнал голос Уэйса.
– Танкред!
Постепенно ярость уходила, я стоял, тяжело дыша, ожидая, когда ко мне полностью вернется рассудок. Дружинники Мале смотрели на меня настороженно, но сохраняли дистанцию. Все молчали. Монахиня Бургинда поднялась со стула, но она явно не понимала, что происходит, и потому стояла, словно примороженная к полу. Никто не решался нарушить тишину.
Я чувствовал тяжесть их взглядов, это было слишком. Больше я выдержать не мог, поэтому повернулся и направился к двери.
– Куда ты?
– Спросил Уэйс.
– Найти Гилфорда, - ответил я, не оглядываясь и не заботясь, чтобы закрыть за собой дверь.
Должно быть, ночью прошел дождь, и сейчас все вокруг искрилось и сияло в солнечных лучах. Мокрая трава в каплях воды, влажная земля, мягко проседающая под ногами. Теплый мягкий ветер нес запахи земли и деревьев, словно уже пришла весна.
Я впервые увидел монастырь при дневном свете, и теперь он казался мне меньше, чем в ночь прибытия. Здания казались меньше, ограда ниже, все оказалось ближе, чем вчера; гостевые палаты находились едва в пятидесяти шагах от монастыря.
Я прошел через сад: несколько рядов голых деревьев, посаженных в строгом порядке, их ветви едва соприкасались друг с другом. За ним находился дом монахинь, где я надеялся найти покои Эдгиты. Было неслыханным делом, чтобы простая монахиня, не настоятельница, имела собственную келью, но, возможно, это было допустимо для женщины ее положения: женщина, которая, в конце концов, была женой короля, даже если это был фальшивый король, вроде Гарольда.
Я услышал, как голос Эдо за спиной позвал меня: