Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Так, словно вы нашли дорогу домой.
Эрик сглотнул.
— Моя дорогая.
Их губы снова встретились. Она потянулась и погладила его рукой по щеке.
— Мне пора идти.
— Когда я снова тебя увижу?
— Завтра. Я скажу Питу, что мне надо кое-что купить в городе.
— Где?
— У тебя есть лаборатория?
— В моем доме на Чалмерс Плейс, на другом берегу озера. Это прямо напротив вас.
— Я приду, как только смогу достать тетрадь.
Они снова поцеловались.
— Мне в самом деле уже пора идти, — прошептала Колин.
Эрик крепко держал ее.
— В самом деле. — Она потянулась. — Спокойной ночи, — она поколебалась, — …Эрик. —
Он слушал жужжание лифта, прислонившись спиной к бетону и делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться.
Слева послышались неторопливые шаги. В лицо уперся луч фонарика, за ним блеснула повязка ночного патрульного. Луч сместился к эмблеме на его груди.
— Уже поздно, доктор.
Луч вернулся к его лицу, мигнул. Эрик знал, что сфотографирован, согласно заведенному порядку.
— Вы запачкались губной помадой, — сказал патрульный и удалился за купол лифта.
Внутри молчащего музикрона: худой мужчина, ненавидящий, с изможденным лицом. Горькие думы: «Теперь это не было милой любовной сценой!» Пауза. «Доктор хочет чего-нибудь почитать?» Кривая улыбка. «Я ему это ОБЕСПЕЧУ. Ему будет чем занять свои мозги, когда мы уедем».
Прежде, чем отправиться в постель, Эрик подал трансграф миссис Бертц, своей секретарше, велев ей отменить назначенные на следующий день встречи. Он устроился на подушке, обнял ее. Сон не приходил. Он принялся дышать по системе йогов. Все чувства были напряжены. Эрик вылез из кровати, надел халат и сандалии. Посмотрел на часы — 2:05 ночи, суббота, 15 мая, 1999. Он подумал: — «Лишь двадцать пять часов назад — кошмар. Теперь… я не знаю. — Он улыбнулся. — Да, я влюблен. И веду себя как мальчишка».
Он глубоко вздохнул. «Я ВЛЮБЛЕН». Он закрыл глаза и попытался вспомнить облик Колин. «Эрик, если ты только разберешься с этим синдромом, то весь мир будет у твоих ног». Мысли его перескочили на другое. «Неужели я схожу с…»
Эрик размышлял: «А если Пит заберет музикрон из Сиэтла? Что тогда?»
Он щелкнул пальцами, подошел к визифону и позвонил в круглосуточное агентство путешествий. Служащая в конце концов согласилась просмотреть нужные ему данные в книгах регистрации — за отдельную плату. Он дал ей свой расчетный код, прервал связь и подошел к стойке с микрофильмами. Эрик провел пальцем по каталогу названий и остановился на «Изучении девяти мозговых ритмов с привлечением энцефалографических волновых форм. Доктор Карлос Аманти». Он нажал на кнопку, активировал экран над стойкой и вернулся в постель, прихватив блок дистанционного управления.
На экране показалась первая страница, свет в комнате автоматически потускнел. Эрик читал:
«Существует шкала вибрационных импульсов, охватывающая и перекрывающая область человеческого слуха, которая стойко вызывает эмоциональные реакции в виде страха разной степени. Отдельные из этих импульсов — произвольно объединенные термином ЗВУКИ — испытывают крайние проявления эмоциональных переживаний человека. Можно говорить, не без основания, что все эмоции реагируют на стимуляцию гармоническим ритмом, осцилляцией».
«Многие исследователи связывали эмоции с характеристическими энцефалографическими волновыми реакциями: работа Картера по дзета-волнам и любви, Реймана по пи-волнам и абстрактному мышлению, Раульсона по индексу тета-волн в зависимости от степеней грусти, можно назвать еще нескольких».
«Целью моей работы является прослеживание этих характеристических зависимостей и выделение того, что, я уверен, является совершенно новым направлением в интерпретации…»
Ввиду позднего часа Эрик ожидал, что дремота пересилит его желание читать, но все его чувства по мере чтения только обострялись. Слова были хорошо знакомыми от многократного перечитывания, но он все еще ощущал возбуждение. Он отменил прохождение до конца книги, перемотал фильм и ускоренно его прогнал до нужного отрывка. Эрик замедлил ленту, вернул переключатели в прежнее положение постраничного считывания. Это было здесь.
«Работая с сильно взволнованными пациентами на психозонде, я обнаружил насыщенную эмоциональную атмосферу. Другие, не знакомые с моей работой, сообщали о схожем ощущении. Это предполагает, что характеристические эманации взволнованного сознания могут вызывать симпатические реакции внутри незащищенного поля психозонда. Странно, это тревожное чувство иногда наступает спустя минуты или даже часы после того, как пациент подвергся обследованию».
«Я не решаюсь предложить теорию, базирующуюся на этом последнем феномене. Мы слишком многого не знаем о психозондировании — например, его латентный период. Однако возможно, что комбинация психозонда и встревоженной личности транслирует поле с эффектом депрессанта на подсознательные функции личности внутри поля. Если это так, то вся область изучения психозондирования и энцефалографических волн влечет за собой последствия, которые…»
Эрик решительно выключил проектор, вылез из кровати и оделся. Часы показывали 3:28 ночи, 15 мая, 1999. Раньше он никогда не испытывал такой тревоги. Эрик спустился в свою лабораторию, прыгая через две ступеньки, включил освещение и выкатил свой психозонд.
«Я должен что-то сделать, — подумал он. — Эта проблема с синдромом слишком важна, чтобы можно было терять время на сон».
Эрик уставился на свой психозонд, на монтажный стеллаж, пучки трубок, путаницу проводов, кресло с металлической полусферой приемного устройства прямо над ним. Он подумал: «Музикрон может проецировать звуки, что предполагает наличие какой-то разновидности вторичной резонансной схемы».
Эрик вытянул магнитофон из штатива на конце своего верстака, вытащил из него воспроизводящий контур. Взял инструкцию по эксплуатации и, прикинув, какие изменения нужно внести, чтобы получить необходимые ему нагрузки, принялся считать на логарифмической линейке. Немного погодя, не слишком удовлетворенный результатами вычислений, он вытащил нужные детали и взялся за паяльник. Через два часа необходимое устройство уже стояло на столе.
Эрик взял кусачки, подошел к психозонду, обрезал записывающий контур и вытянул его из агрегата. Он подкатил клетку психозонда к верстаку и, сверяясь с расчетами, подсоединил воспроизводящий контур. Затем он подсоединил шнур от монитора и аудиоблока в разъем энцефалографа. Эрик подключил к готовой схеме контрольный источник питания и начал регулировать силу тока, чтобы сбалансировать импеданс. Тестирование и доводка заняли больше часа, к тому же потребовалось установить еще несколько предохранителей.
Он отступил назад и пристально осмотрел машину. Эрик подумал: «Эта штука будет создавать осцилляцию повсюду в этом помещении. Как он уравновешивает этого монстра?»
Эрик задумчиво почесал подбородок. «Посмотрим, на что способен этот гибрид».
Часы показывали 6:45 утра. Он сделал глубокий вдох, вставил предохранитель в переключатель реле мощности и закрыл его. Провода в контуре приемного устройства раскалились добела, предохранитель вылетел. Эрик открыл переключатель, взял тестер и вернулся к машине. Он не мог понять своей ошибки. Эрик снова вернулся к диаграммам контура.