Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Практически нет. А не мог ли кто-нибудь облажаться с программированием чистильщиков?
— На всех ста восемнадцати?
— Ага. Понимаю, о чем ты. Ну, и что мы будем говорить, когда к нам прибегут за объяснениями?
— Мы процитируем книгу: «К каждой проблеме следует подходить в две стадии: 1) определить, какие области вносят наибольший вклад в неисправность, и 2) предпринять действия по ее исправлению, рассчитанные так, чтобы устранить положительно определенные помехи». Мы скажем им, Посс, что положительно определяли помехи.
Инг перешагнул через порог шлюза в штабной салон и увидел, что Вашингтон уже сидит за угловым
Для дневного ленча было слишком поздно, а для перерыва на кофе для второй смены — слишком рано. Салон был почти пуст.
За столом справа через комнату трое младших служащих делились какой-то личной шуткой, но в присутствии Вашингтона делали это, понизив голос. Слева, рядом с проходом на кухню, сидел офицер безопасности, нянча пузырь с чаем. На плечах его остались влажные следы от регенератора пота, которые свидетельствовали, что он недавно спустился с поверхности. Инг заметил, что у безопасности была масса офицеров на станциях… и, казалось, всегда был один где-то рядом с Вашингтоном.
Видеостена позади была настроена на трансляцию новостей с Земли. Намеки на политические неурядицы из-за неудачи с лучом, требования объяснений по поводу потраченных денег. Цитировался Вашингтон, заявивший, что проблема вот-вот будет решена.
Инг начал пробираться в угол, двигаясь вокруг пустых столов.
Перед Вашингтоном стоял пузырь с кофе, из него поднимался пар. Инг изучающе посмотрел на инженера — Сносный Вашингтон (Несносный, согласно утверждениям младших инженеров) был энергичным человеком шести футов и восьми дюймов роста, с широкими плечами, чуткими руками, ярко выраженным мавро-семитским лицом с кожей цвета кофе с молоком и стальными голубыми глазами под темным ежиком волос. (Старший медик компании говорил о нем, как о «самом изумительном броске генетических игральных костей».) Размеры Вашингтона многое говорили о его способностях. Потребовались значительные расходы, чтобы поднять на Луну его лишние килограммы. Уже только поэтому он был достаточно ценен.
Инг сел напротив Вашингтона, махнул рукой глазку «официанта» на поверхности стола и заказал марсианский лишайниковый чай.
— Ты пришел прямо с заседания? — спросил Вашингтон.
— Они сказали, что ты здесь, — ответил Инг. — Ты выглядишь усталым. Были какие-то неприятности с Землей по поводу твоего доклада?
— Только до тех пор, пока я не воспользовался твоим трюком и не процитировал книгу. «Каждый тест в условиях поля будет приближен как можно более к условиям, изложенным в лабораторном прецеденте».
— Эй, а это хорошо, — ухмыльнулся Инг. — Почему ты им не рассказал, что следовал интуиции: у тебя было предчувствие, что у меня есть предчувствие.
Вашингтон улыбнулся.
Инг сделал глубокий вдох. Сидеть было хорошо. Он сообразил, что без перерыва проработал две смены.
— Ты сам выглядишь усталым, — заметил Вашингтон.
Инг кивнул. Да, он устал. Он был слишком стар для такой работы. У Инга не было относительно себя никаких иллюзий. Он всегда был коротышкой, немного слабоват — тощий и с узким лицом. От полного уродства спасали только широко посаженные зеленые глаза и густая копна подстриженных ежиком волос. Теперь волосы поседели, но мозг все еще функционировал удовлетворительно.
Из отверстия в столе появился пузырь с чаем. Инг подтянул пузырь к себе, пытаясь согреть
— Не имеет значения, сколько я цитирую книгу, — сказал Вашингтон, — объяснение все равно им не нравится.
— Покатятся головы, и все такое прочее?
— Мягко сказано.
— У нас есть карта расположения каждого упавшего чистильщика, — проговорил Инг. — Каждого обломка, насколько это было возможно. Все было изучено. Неповрежденные чистильщики были буквально перебраны по молекулам.
— Сколько еще ждать, пока мы очистим трубу? — спросил Вашингтон.
— Около восьми часов.
Инг откинулся на спинку кресла. Его ноги все еще болели после долгого времени, проведенного в трубе Скорноффа. Плечи тоже ныли.
— Тогда самое время поговорить начистоту, — сказал Вашингтон.
Этого момента Инг и боялся. Он знал, какую позицию займет Вашингтон.
Офицер безопасности у противоположной стены поднял голову, встретился с глазами Инга и отвел взгляд.
«Слушает ли он нас?» — подумал Инг.
— Ты думаешь то же, что и прочие, — сказал Вашингтон. — Что эти чистильщики заброшены «за угол» в подпространство.
— Есть только один способ проверить, — буркнул Инг.
У офицера безопасности определенно приподнялся подбородок при этом замечании. Он СЛУШАЛ.
— Ты не предпримешь эту самоубийственную поездку, — сказал Вашингтон.
— Другие лучи добрались до Семенных Кораблей? — спросил Инг.
— Ты же знаешь, что нет!
На другой стороне комнаты младшие служители прекратили свою беседу, поглядывая в сторону углового стола. Офицер безопасности развернул кресло, чтобы наблюдать сразу за всеми.
Инг отхлебнул чаю и сказал:
— Проклятый чай здесь всегда слишком горек. Нигде, кроме Марса, его не умеют толком приготовить. — Он оттолкнул от себя пузырь. — Вступайте в компанию Хейфа и спасете вселенную для Человека.
— Ну хорошо, Инг, — вздохнул Вашингтон. — Мы знаем друг друга достаточно давно, чтобы говорить напрямик. Что ты от меня скрываешь?
Инг потупился.
— Думаю, мне следует рассказать тебе, — сказал он. — Что ж, полагаю, это начинается с того факта, что каждый передатчик имеет уникальную индивидуальность. Ты это знаешь не хуже меня. Мы нанесли на карту, что известно, и руководствуемся прогнозирующей статистикой. Играем на слух, как говорится. Теперь рассмотрим что-нибудь вне книги. В конце концов, труба — это просто большая пещера в скале, управляемая среда для того, чтобы луч работал. Книга гласит: «С использованием подпространственной передачи любое место во вселенной находится сразу «за углом» по отношению к любому другому месту». Это проклятый способ аналогичного описания того, чего мы толком не понимаем. А звучит так, словно мы знаем, о чем говорим.
— И ты утверждаешь, что мы направляем материю за тот угол, — буркнул Вашингтон, — но ты не сказал мне, что…
— Я знаю, — согласился Инг. — Мы помещаем модуляцию энергии туда, где ее могут УВИДЕТЬ приборы Семенного Корабля. Но это передача энергии, Посс. А энергия взаимозаменяема с материей.
— Ты искажаешь определения. Мы привели крайне нестабильный, совершенно мимолетный феномен отражения в такое положение, что пространственно-временные ограничения изменились. Это тоже по книге. Но ты все еще не рассказал мне…