Весь Гамильтон Эдмонд в одном томе
Шрифт:
Гордон боролся с ним, как в прежние времена. На лбу выступил пот, все тело дрожало от напряжения. Одновременно он издевательски смеялся над собой: «Пока ты был в своем мире, ты только и делал, что жаловался и ныл, мечтая вернуться сюда».
Он не заметил, как в зал вошел Корханн, и вздрогнул, услышав голос министра:
— Как странно, Гордон, что вы дрожите именно сейчас, когда никакой опасности нет… Во всяком случае, пока.
В темноте Корханна вполне можно было принять за человека. Но затем зашуршали перья, клюв и мудрые, все понимающее глаза попали в полоску лунного света. Рассердиться
— Я же просил вас не читать мои мысли.
— Вы все еще не понимаете, что такое телепатия, — мягко ответил министр. — Я не собирался заглядывать в ваши личные переживания, но не мог не почувствовать силу эмоций. — Он помолчал немного и продолжил: — Меня прислала Лианна, чтобы позвать вас на совет.
Мрачное настроение еще не оставило Гордона, и имя принцессы вызвало новую вспышку гнева.
— Что ей от меня нужно?
Недолго побыв просто испуганной девушкой, которую можно ласково обнять, Лианна снова стала собой — красивой, отстраненной и слишком занятой важными государственными делами. Казалось, она сознательно избегает Гордона, будто стыдится той минутной слабости и не хочет вспоминать о ней. Кроме того, он все еще оставался для нее чужаком, примитивным мужланом.
— В некотором смысле так оно и есть, — согласился Корханн, теперь уже без зазрения совести прочитавший мысли Гордона. — Лианна — не просто красивая девушка, она еще и принцесса, и вам не стоит забывать, что ей так же трудно общаться с вами, как и вам с ней.
— Черт возьми! — воскликнул Гордон. — Теперь я должен еще и выслушивать наставления, как вести себя с девушками, от какого-то…
— Скворца-переростка? — закончил за него Корханн. — Вероятно, это какое-то существо из вашего мира. Что ж, наставления — это не так уж плохо.
— Прошу прощения. — Гордон подумал, что вел себя как маленький ребенок. Он глубоко вздохнул и расправил плечи. — Просто иногда я чувствую себя…
— Потерянным? Это вполне естественно. Вы выбрали для себя необычную дорогу, Гордон, и она никак не может стать легкой. Но вы ведь знали об этом… Так вы идете на совет?
— Да, иду.
Из огромного зала, по которому гуляло гулкое эхо, они вышли в просторный коридор. Была поздняя ночь, и навстречу им почти никто не попался. Но Гордон не мог избавиться от ощущения, будто над дворцом нависла тревожная тишина, ожидание страшной опасности. Он понимал, что все это лишь его вымыслы. Настоящей опасности здесь нет, пока нет. Она затаилась во Внешних Мирах, на дальних границах Галактики. Но сам факт, что королевский совет Фомальгаута собрался спустя всего несколько часов после приземления крейсера, служил веским доказательством серьезности этой угрозы.
За столом в небольшом кабинете сидело четверо членов совета. Все они оглянулись на Гордона с раздражением и неприязнью. Корханн оказался среди них единственным негуманоидом. Лианна кивнула Гордону и представила ему собравшихся.
— Это так необходимо? — спросил младший из них, мужчина средних лет с густыми бровями. — Мы наслышаны о вашей привязанности к этому землянину, ваше высочество, но я не понимаю, зачем…
— Боюсь, что я тоже не понимаю, — любезно ответил Гордон. — Однако за мной послали, и я пришел.
— Абро, это необходимо, — поспешно сказала Лианна. — Джон, садитесь.
Он уселся в дальнем конце стола, внутренне подобравшись и ощетинившись.
— Не стоит держаться так воинственно, — с улыбкой шепнул ему Корханн, и Гордон немного расслабился.
Тот, которого Лианна назвала Абро, продолжил говорить, подчеркнуто не глядя в сторону Гордона, что можно было посчитать за намеренное оскорбление.
— Итак, дерзость, с которой Нарат Тейн пытался силой захватить законную правительницу Фомальгаута, говорит о том, насколько он опасен. Я за то, чтобы атаковать Тейн. Послать туда эскадру крейсеров и преподать урок Нарату и его геррнам.
В глубине души Гордон был согласен с ним. Человек, взявший в союзники такое опасное существо, как Серый, заслуживает смерти. Но Лианна медленно покачала пепельно-золотой головой:
— Мой кузен Нарат сам по себе не опасен. Он давно задумал занять мое место, но, пока на его стороне были только дикие негуманоиды, ничего не мог добиться. А сейчас его используют как пешку другие игроки… В том числе Сии Кривер, граф Внешних Миров.
— Значит, нужно ударить и по Внешним Мирам, — жестко заявил Абро.
Гордону начал нравиться этот грубоватый и прямолинейный человек, так враждебно встретивший его самого. Но Корханн возразил неуверенным, свистящим голосом:
— Там скрывается какая-то тайная, неизвестная сила, действующая за спиной у Сина Кривера и Нарата Тейна. Некий ее представитель был на Тейне и уничтожил бы нас, если бы геррны не перешли на нашу сторону Что это за существо, мы не знаем, но оно обладает невероятным могуществом… И оно на самом деле руководит остальными. Син Кривер — тоже всего лишь пешка.
— Абро прав, — заявил другой член совета. — Нужно принудить Сина Кривера рассказать, кто или что стоит за ним.
— Думаю, вы упускаете одно обстоятельство, — заметила Лианна. — Графы Внешних Миров считаются союзниками империи.
— Мы тоже союзники, — напомнил Абро. — Более сильные и надежные.
— Я согласна, — кивнула Лианна. — Тем не менее мы не можем вторгнуться во Внешние Миры, не согласовав свои действия с Трооном.
Гордон понял, что ее предложение никому не понравилось. Большинство жителей маленьких звездных королевств были крайне самолюбивы, и гордость не позволяла им спрашивать у кого-то разрешения. Но все же империя — это империя, величайшая держава в Галактике, с планеты Троон в системе Канопуса управляющая громадным числом миров. Нравится им или нет, но просить разрешения все равно придется.
Лианне удалось на время заставить всех замолчать.
— Я пошлю на Троон Корханна, — продолжила она. — Вместе с ним полетит Джон Гордон.
Сердце Гордона взволнованно забилось. На Троон! Он снова увидит этот город…
Гневный протест уже готов был слететь с губ Абро, но первым возразил Астус Нор, самый старший из членов совета. Он посмотрел через стол на Гордона, а затем обратился к Лианне:
— Ваше высочество, нас не должно волновать, что у вас появился фаворит. Но нас беспокоит, что вы позволяете ему вмешиваться в государственные дела. Я против.