Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— Это наверняка бандиты! — убежденно сказала Валентина. — Они и той ночью ходили, и этой ночью ходили. Они всех хотели перебить.
— Почему? — не понял инспектор.
— Чтобы концы в воду. Чтобы их не раскрыли. Ведь Аллу поймают — она их всех выдаст. Тогда нигде не скроешься. Ответить придется за убийство Славика.
— Почему вы решили, что мистер Кошко убит? — насторожился Слокам.
— Так его же таскали, той ночью таскали, — вмешался Василий, как будто напоминая инспектору
— Вы в этом уверены?
— Они же тело тащили, — сказал Василий.
— Помолчи, Василек, — перебила его жена. — Ну зачем господину полицейскому офицеру знать о твоих подозрениях? Раз не видал, значит, не знаешь.
— Но ведь ясно! — настаивал Василий.
— И кто же тащил тело мистера Кошко?
— Злые люди, — сказала Валентина. — Ясное дело, злые люди.
Она поджала губы и замолчала. И Василий тут же последовал ее примеру. Кошки не желали расставаться с тайной, если они ее действительно знали.
— Хорошо, — улыбнулся инспектор. — Вернемся к событиям последней ночи. Значит, в доме находились только вы, — он обвел взглядом троих свидетелей, — а также дочь господина Кошко?
— Вот именно, — сказала Валентина.
— И двери были заперты?
— Так разве это запоры? — сказал Василий. — Я любой пальцем открою. Одна видимость, что запоры.
— А если бы кто-то чужой вошел в дом, вы бы услышали? — спросил инспектор.
— Безусловно, — заявил Василий, но Валентина осталась недовольна.
— Может, и не услышали бы, — сказала она. — Может, мы разговаривали или вещи паковали — мало ли что. Разве можно быть уверенным?
Василий посмотрел на жену в недоумении. Он так не думал. Но Валентина не спешила расставаться с информацией.
Засвистел чайник. Лидочка пошла на кухню. Она сняла чайник с плиты, поставила его на поднос, достала чашки, растворимку, молоко и сахар. Лидочка смотрела на стену и все никак не могла вспомнить, чего же не хватает. Чего-то большого. Странно, что забыла. Надо у Валентины спросить, у нее память хорошая.
Когда Лидочка вернулась, в столовую как раз вошел франтоватый эксперт и негромко докладывал инспектору о своих выводах, после чего инспектор с виноватым видом сообщил жильцам дома, что им придется дать отпечатки пальцев.
Валентина вдруг возмутилась.
— А какое такое преступление мы совершили? — спросила она. — Может, кто убит или обкраденный?
— Мы расследуем исчезновение двух людей, — объяснил инспектор. — Во втором случае мы явно имеем дело с преступлением, поскольку миссис Кошко потеряла много крови.
— Может, это и не кровь вовсе? Рано выводы делаете. У нас поперед суда не обвиняют.
— Вы хотите, чтобы я уехал? — серьезно спросил Слокам, словно старался узнать просвещенное мнение Кошек и был готов немедленно отправиться домой, к семье, если Кошки того потребуют.
Но они не потребовали.
— Сидите уж, — разрешила Валентина, — снимайте допрос, ваше дело служебное.
— Скажите, пожалуйста, — спросил инспектор, — дочь мистера Кошко переживала исчезновение своего отца?
— Ой, переживала, — запричитала Валентина. — Просто слезами умывалась. Осталась в молодые годы без отца, без матери…
— Но вот свидетель госпожа Берестоу, — заметил инспектор, — заявила мне, что, по ее сведениям, исчезнувшая дама лишь выдавала себя за миссис Кошко.
— Ой, выдавала, — согласилась Валентина.
— На самом деле настоящая миссис Кошко…
— Он с ней развелся, — дополнила Валентина.
Об этом Лидочка инспектору сказать забыла — очень уж спешила изложить события вкратце, как можно короче. Поимка бандитов казалась более важным делом, чем события прошлых лет.
— Будьте любезны, расскажите мне подробнее, — попросил Слокам, и Валентина поведала инспектору драматическую историю семейства Кошко.
— Мне все ясно, — сказал инспектор и закручинился.
И Лидочка подумала, что со стороны вся эта история отдает бульварной литературой: отвергнутая бывшая жена, разбогатевший муж, несчастный ребенок и, конечно же, бандиты…
— Значит, Ирина полагала, что в исчезновении ее отца виноваты бандиты? — спросил Слокам.
— А то кто же? — удивилась Валентина. — Он им бумагу подписал, все денежки теперь на Аллу перешли, на что он им нужен?
Лидочка перевела слова Валентины, а от себя добавила, что сомневается в такой наивности бандитов.
— Это я понимаю, — согласился Слокам. — Но нельзя исключать и того, что они рассчитывали удержать дом под контролем. Им нужно было всего несколько дней, чтобы получить деньги со счета, особенно из сумм, уже переведенных в наличность.
— Что он говорит? — заинтересовалась Валентина.
— Он думает, что вы правы.
— И Ирина знала о том, что Алла — не ее мать? — спросил инспектор.
— Вопрос даже глупый, — сказала Валентина.
Покладистый инспектор согласился, что вопрос глупый, но Лидочка поняла, что задал он его сознательно, не столько от глупости, сколько от английского уважения к следственному порядку.
— И Ирина не выносила эту женщину?
— А то как же! — сказал Василий. — Она ее просто ненавидела. Но я так думаю, что господин следователь тоже бы ее ненавидел, если бы за настоящую мамочку переживал, а чужую таким душевным именем звать был вынужден.