Веселый мудрец. Юмористические повести
Шрифт:
— Пану Кишковскому отдали твоего коня! Цыган, блестя глазами, наклонился к Нестерку и сказал:
— Но мой конь не помог пану убежать от лозы, а? Вся ярмарка, кум, уже знает об этом!
Нестерко рассказал цыгану о своем горе, о легавом щенке и спросил, сколько будут стоить два хороших коня.
— Дорого, кум. Пойдем к моим родным, посоветуемся! Эх, такое дело — детей надо выручать!
Продолжая бормотать «такое дело… тьфу… мало еще этой Кишке досталось…», цыган потянул Нестерка за собой.
— Слушай,
Высокий помещик в бархатной четырехугольной шапке, расталкивая людей, пробирался к цыгану, крича;
— Вот он, конокрад! Сейчас я тебе покажу, как лошадей уводить!
— Напился, словно свинья, а теперь лает, словно пес! — сплюнул цыган. — Третий раз сегодня на меня кидается, чтоб ему с Римшей в лесу встретиться!
Пан тем временем добрался до спокойно стоящего цыгана и схватил его за подол желтой рубахи:
— Где твой конь, показывай!
— Вы его, пане, уже два раза нынче смотрели! — ответил цыган.
— Знаю я вас, конокрадов! — забушевал пан. — Веди меня к коню!
Пан, цыган и Нестерко в сопровождении зевак направились к стоящим в конце ряда лошадям.
Нестерко поспешил вперед и, кивая на коней, спросил у испуганных молодых цыган;
— Которого из этих красавцев пан за своего принимает?
Цыгане показали на буланого длинногривого коня. Нестерко закрыл коню ладонями оба глаза и так ждал, когда подойдет помещик.
Толпа окружила цыган, барин схватил коня за гриву.
— Мой! Наконец-то я его нашел! Какая грива — никогда не спутаешь!
— Если ясновельможный пан, он ваш, — не отнимая ладони от глаз коня, произнес Нестерко, — тогда скажите; какой глаз у него слепой?
Пан задумался, покрутил ус и сказал уверенно:
— Левый!
Нестерко отнял ладонь с левого глаза, и все увидели, что глаз у коня цел.
— Правый! — закричал пан. — Я же сказал — правый. Нестерко послушно снял правую ладонь. И правый глаз был целехонек!
— Тьфу, — сплюнул пан, — то не мой конь! — И под смех зрителей скрылся в толпе.
— Вот так ко всем пристает, — сказал цыган. — А то, бывает, стражников приведет, лошадь заберет. Как правду найдешь? Ну, теперь-то он к нам уж приставать не станет… Ах, кум, красиво ты его опозорил!
— Добрый конь! — сказал кто-то.
— Коня хвалят после дороги, а пана — когда вытянет ноги! — ответил цыган. — Ну, пойдем, кум, — обратился он к Нестерку, — поговорим.
Цыгане посоветовались и решили, что конюхов пани Дубовской не обманешь, поэтому нужно добывать очень-очень хороших коней.
— Много
— Я за конями поеду, — сказал цыган в желтой рубахе. — Эх, сам хотел на них деньги нажить — за семьсот рублей любой пан купит такого красавца, да тебе, кум, их приведу. Здесь и встретимся перед Михайловым днем…
Цыган в желтой рубахе вышел из шатра вместе с Нестерком.
— Кум, ты приноси не тысячу, а пятьсот рублей, — тихо сказал он. — В том таборе за этих коней просят тысячу или медведя. Я знаю, где медведя за пятьсот можно купить. Я поеду за зверем, обменяю его на коней. С тебя лишнего не беру — неси пятьсот, кум! Только чтоб старики наши не узнали, большой шум будет, понял?
…Ярмарка гудела и бурлила. Там и тут раздавались предостерегающие крики, толпа расступалась и пропускала то вновь прибывшие возы, то пролетку с важным, усатым, как жук, барином, то косматого попа, степенно шествующего меж торговцев в сопровождении попадьи.
Стоило остановиться двоим, как к ним подходил третий, а где трое — там и четверо, и вот уже толпа, и бегут люди со всех сторон, и каждому хочется увидеть, что делается впереди. А там-то всего-навсегда два мужика из соседних деревень остановились, вспоминают, когда в последний раз вместе к корчмарю заходили выпить 'по чарке.
Толпы как рождались, так же быстро распадались, чтобы через мгновение вырасти в другом месте.
Прямо перед Нестерком, откуда ни возьмись, вынырнул подвыпивший мужичок с белым петухом в руках. За ним следовал красноносый толстяк и несколько умирающих от смеха зевак.
— Сват, ты ли это? — обратился мужик с петухом к Нестерку.
— Я, — согласился Нестерко.
— Купи, сделай милость, зайца, — протягивая петуха, продолжал мужичок. — Дешево отдам!
— Заяц мне ни к чему, — ответил Нестерко, делая вид, что не замечает подмигиваний толстяка. — Петуха бы купил.
— Петуха, сват, нет, — сказал мужик и внимательно поглядел на своего петуха. — Вот заяц есть… Русак!
И он неверными шагами двинулся дальше, а бредущие за ним зеваки остановились, чтобы всласть насмеяться.
Нестерко сошел с площади и оказался на небольшом лужке, загроможденном повозками и телегами. Здесь располагались на ночлег приехавшие на ярмарку мужики, многие из которых были с семьями.
«Как же добыть деньги?» — думал Нестерко.
В этот момент для него, бедняка, гроша медного за душой не имеющего, пятьсот рублей не казались сказочным богатством. Их нужно было добыть во что бы то ни стало — только и всего.
— А ну, кто хочет поучиться, как деньги добывают, — раздался писклявый голосок. — Кому деньги нужны? Подходи, научу!