Весеннее чудо для мажора

Гауф Юлия

А Андрей целует, не прерываясь даже чтобы воздуха глотнуть. Влажно, порочно исследует меня языком, вжимается эрекцией в мои бедра, и когда я уже начинаю задыхаться от нехватки воздуха — отстраняется.

— Пришло время тебя наказать, — он еле заметно улыбнулся мне, приподнялся на кровати, и стянул с меня джинсы вместе с трусиками.

Я даже ахнуть не успела, как футболка тоже оказалась на полу, как и бюстгальтер.

— Давно нужно было это сделать, — прошептал Андрей, и потянулся ко мне.

— Андрей, мы не должны, — руки ослабли,

совсем ватные, но я попыталась оттолкнуть его, — это неправильно.

— Это очень правильно! — прошептал он, и впился жадным поцелуем в мои губы.

Словно нехотя приоткрываю рот, и Андрей завоевывает меня. Подчиняет, лаская языком… черт возьми, а целоваться он умеет прекрасно. Опыт немалый. Снова упираюсь ему в грудь ладонями, и Андрей рычит. Смотрит строго, и поднимает мои руки над головой, удерживает их крепко правой ладонью, сжимая запястья, и склоняется к моей шее. Проводит по впадинке около уха языком, и я всхлипываю. Дрожу вся от желания, губы кусаю. Хочется обхватить его бедра своими, хочется всего и сразу.

— Ты будешь хорошей девочкой? — прошептал Андрей на ухо, и поцелуи его стали агрессивнее.

Царапает мою нежную шею легкой щетиной, языком проводит, и снова мучает губами… изверг чертов!

— Отвечай, Лиза!

— Да, — вырвался из меня стон-согласие.

Но, черт, это ведь и правда неправильно! Как же Вик? Он там — избитый, возможно, искалеченный, а я здесь ему изменяю?! Впрочем, долго думать об этом Андрей мне не позволил. Он сжал мою талию, и скомандовал:

— Перевернись, упрись локтями в кровать. Ты должна слушаться, — он прикусил моё плечо, и поднялся с меня.

А я, как загипнотизированная, исполнила команду. Тело словно мне не принадлежит, я встала на колени, и медленно опустилась на кровать грудью, полностью открываясь взгляду Андрея. Покрутила попой, зовя его.

Но Андрей не торопится.

Я тяжело дышу, живот сводит сладкими судорогами, и так ясно во мне воспоминание о том, как сладко это — принадлежать ему. Как туго он будет входить, как долго и порочно станет Андрей вдалбливаться в мое тело. Как пропахнет комната сексом, наполнится криками и стонами…

… черт, не могу больше, почему он медлит?!

Я простонала, и выписала бедрами еще одну восьмерку, намекая, что неплохо бы заняться делом, но вместо этого…

— Эй! Ты… ты что творишь? — задыхаясь, спросила я, и снова дернулась от удара ладони по ягодицам.

— Я же обещал наказание, — Андрей встал на колени позади меня — его ноги прижаты к моим бедрам, одной рукой он крепко удерживает меня за талию, а вторую смачно опускает на попу.

— Негодяй! — взвизгнула я, и попыталась лягнуть Андрея в какое-нибудь самое болезненное место. Желательно, между ног. — Ты… я тебя засажу, понял?

— Понял, — хохотнул он. — Витьку пошлешь?

— Пошел ты! — я не сдержалась, и простонала это — попа горит, но… черт, мне приятно.

Дико приятно то, что Андрей делает, даже более того — заводит еще сильнее.

— Неправильный ответ, — он

снова звонко опустил ладонь на мою горящую от шлепков попу. — Еще раз: ты с ним расстаешься?

Я промолчала, Андрей усмехнулся, и еще раз звонко шлепнул меня. А затем еще, и еще, и… черт, это мои стоны такие громкие?!

— Хорошо, чтоб тебя! Мы расстаемся! — выпалила я, чтобы не опозориться, и не достичь пика от порки.

— Хорошая девочка, — мурлыкнул он, а затем… укусил. Попу. Которую только что так самозабвенно шлепал.

Андрей преподнес мне еще один сюрприз — заставил еще сильнее прогнуться в спине, и склонился над моей промежностью.

— Какая мокрая, — прошептал он с привычной хрипотцой в голосе, водя губами по внутренней стороне бедра. — Хочу тебя попробовать…

Он обнял мои бедра, я почувствовала, что Андрей все еще одет. И это неправильно. Прикусила нижнюю губу, ожидая, когда слетит эта незначительная преграда между нами, и попыталась подняться. Но он не позволил — надавил ладонью на поясницу, заставляя оставаться в том же положении.

И я подчинилась. Иногда это даже приятно! Я вся выставлена напоказ, а Андрей… пропал? Вдруг зажегся неяркий свет, и я вздрогнула. А затем расслабилась — так даже интереснее.

Слышу шаги за спиной, но не оборачиваюсь.

Андрей провел пальцами по моим бедрам, и я шире расставила ноги — пусть уже трахнет меня! Почувствовала, как влага начинает стекать по бедру, и невольно смутилась, но Андрей снова прижался губами к моей промежности. И поцеловал. Взасос. А затем начал творить такое… он с ума меня сводит, лаская языком клитор, пощипывая его, ударяя языком. Он слизывал мою влагу, упиваясь своей властью, я вся — сплошная вибрация.

По телу разряды тока от того, что творит мужской язык — втягивает губки в рот, проводит языком по клитору, и снова целует. Глубоко. Языком входит в меня, а хочется большего. Гораздо большего. Мне кайфово, просто нереально хорошо, но внутри все пульсирует, требует чувства заполненности… мне нужен его член. Кусаю губы, всхлипываю от накатывающей волны наслаждения от языка Андрея, от его пальцев, и жду, когда же…

И посмотреть на него хочется, но вместо этого я комкаю покрывало, царапая его ноготками, и выгибаюсь навстречу мужским губам еще сильнее.

— Вкусная, — прошептал он, ударил языком клитор, и легонько прикусил.

Я не выдерживаю — колени подгибаются. Дрожу всем телом, и подаюсь бедрами навстречу мужским ласкам. Мне нужно еще немного, и я достигну пика, еще пара движений… Стоны становятся все громче, еще чуть-чуть…

Андрей вдруг резко остановился, и отстранился от меня.

— Пойду-ка я домой, — услышала я его довольный голос, который с трудом дошел до моего расплывающегося сознания.

Но шлепок по попе привел меня в чувство. Тело сводит от неудовлетворенности, мне же нужно было так мало, чтобы увидеть звезды. Я обиженно застонала, а Андрей хохотнул. Хрипло, возбужденно, и… я услышала шаги. А затем вскинулась: