Вестники времен
Шрифт:
— Пришел или тебя притащили, — недовольно отозвался Дугал. — Я вернулся к полудню, а ты уже валялся на полу и храпел на весь этаж. Мы бы тебя и дальше не будили, но, кажется, у нас неприятности. Ты помнишь, что делал вчера? Меня интересует не весь день, только время после того, как мы потеряли друг друга на площади.
Гай открыл рот, чтобы сказать: «Ничего не помню», но вовремя спохватился. Память сохранила для него разрозненные пестрые обрывки вчерашнего праздника, оставалось только выстроить их по порядку. Вот он поднимается по залитой солнцем улице вместе с мистрисс Изабель, и сбоку из-за домов медленно, величаво выплывает голубой мозаичный купол,
Встреченная Гаем развеселая компания направлялась смотреть состязания для горожан, происходившие на одной из многочисленных площадей города. Он запомнил позеленевший фонтан посреди мощеной красным булыжником площади, и еще жутковатые местные ножи, похожие на маленькие мечи: выгнутые, с зазубринами у основания. Их метали в раскрашенные доски — десять шагов, двадцать шагов, тридцать, но блестящие лезвия по-прежнему неумолимо впивались в центр мишени. Бешеный перестук копыт — кто-то пытается усидеть на спине подпрыгивающей и лягающейся лошади, под седло которой насыпали колючих семян репейника. Кажется, по правилам требовалось продержаться, пока зрители хором не досчитают до десяти. Пляшущая женщина в развевающейся юбке, похожей на шатер, звон ее золотых браслетов. Потом — темнота.
— Тебя даже не обчистили, — Дугал небрежно указал на горку сваленных на столе вещей сэра Гисборна. — Твои неведомые друзья оказались честными людьми — не только довели тебя до гостиницы, но даже не взяли оплаты за труды. Верю, что ты хорошо повеселился, но постарайся вспомнить — когда и где ты расстался с Изабель? Сам я упустил ее из виду еще перед началом мессы, и Франческо говорит то же самое. Кателла по глупости своей вообще не обратила внимания, а спросить у Розалин… Ее родные не поймут, если я заявляюсь к ней домой. Вдобавок, я забыл выяснить, где она живет.
— Я ушел с площади перед собором после мессы, во время представления, — медленно проговорил Гай, борясь с внезапно нахлынувшим дурным предчувствием, имевшим почему-то прогорклый вкус давно свернувшегося молока. — Мистрисс Изабель пошла за мной, но представления не имею, как она сумела заметить меня в такой толпе. Она хотела навестить своих друзей, я предложил ее проводить. Мы прошли через несколько кварталов, вышли к площадке в конце улицы, откуда видна мечеть…
— Джума ал-Джами, — кивнул Франческо, перебивая. — Знаю, слышал и видел.
— Мистрисс Уэстмор постучалась в дом неподалеку, — продолжил сэр Гисборн, пытаясь собрать воедино все мельком увиденные мелочи. — Я бы сказал, что он принадлежит зажиточному горожанину — два этажа, в окнах настоящие стекла, дверь из мореного дуба. Ей открыли — не знаю кто, видел только, что мужчина и, кажется, еще не старый. Она помахала мне рукой, вошла… и все.
— Вошла сама? — уточнил Мак-Лауд. — Без принуждения, я имею в виду?
— Да, — растерянно ответил Гай. — Я еще подумал, что ее там живут ее давние друзья… А что случилось?
— Посмотреть с одной стороны — ничего, — Дугал уселся на придвинутый к стене сундук и задумчиво уставился на виднеющиеся в окно городские крыши. — С другой же… В общем, я решил, что надо растолкать тебя, чтобы ты выслушал и вынес решение. Френсис, излагай.
— Я боюсь, что с монной Изабеллой
— Погоди, — остановил течение рассказа Мак-Лауд. — Если она называла тебе имена, лучше держи их при себе. Чего не знаешь, о том не проболтаешься. Дальше.
— …К одному человеку, — нашел выход из положения Франческо. — Там, как она утверждала, я смогу получить помощь в обмен на то, что привезу. Сейчас вечер, и ее нет. Если бы она пошла в итальянский квартал, где у нас действительно есть знакомые, ей не понадобилось бы проходить так близко от мечети — наш квартал совсем в другом конце города. Dolce Madonna, я совершенно не представляю, что делать, — он беспомощно развел руками и понурился. — Искать ее? Где? Ждать до вечера? Вдруг с ней в это время что-нибудь случится?
— Если с мистрисс Изабель что-нибудь случится, ты все едино не сможешь этому помешать, — здраво высказался Дугал. — Скажи-ка мне лучше одну вещь… Ты давно с знаком с этой особой?
— С начала прошлой осени, — быстро ответил Франческо, прикинув что-то в уме. — Я тогда приехал во Францию и меня приняли в компанию мэтра Барди. Монна Изабелла жила в его доме, она знала моего отца по общим делам, мы подружились, и она стала моей patronessа — покровительницей.
— Значит, почти год, — протянул Мак-Лауд. Гай не мог взять в толк, к чему клонит его компаньон, но с каждым мгновением все больше верил в то, что тревога Франческо не беспочвенна. Его слова отчасти совпадали с тем, что говорила ему прошлым днем мистрисс Изабель, но только отчасти… — Она всегда предпочитает устраивать подобные игры в загадки?
— Монна Изабелла честная девушка, — мгновенно вспыхнул Франческо, однако тут же сник и неохотно добавил: — Хотя я не раз слышал, как ее украдкой называли мascalzonа — обманщица. Не подумайте плохого, чаще всего так говорили те, кто уступал ей в умении заключить выгодную сделку или договориться с нужным человеком. Она никогда не нарушала законов…
— Просто умела их обходить, — довершил фразу Дугал. — Не вижу ничего особенного, сам так выкручивался. У твоей приятельницы, Френсис, ум лисицы, но сдается мне, что она позабыла о старом мудром правиле: на каждую хитрую лисицу рано или поздно отыщется свой охотник… Ты не смотрел, что за сокровища она тебе поручила?
— Какая разница? — вмешался Гай. — Это не имеет ни малейшего значения! Важно лишь то, что женщина попала в беду!
— Не уверен, — невозмутимо отрезал Мак-Лауд. — Кроме того, мне всегда втолковывали, что в мире все имеет значение. Любой человеческий поступок или слово похожи на след на снегу, и могут указать направление поиска, если только быть внимательным и не отвлекаться. Френсис, мистрисс Уэстмор ничего не брала с собой, когда уходила на праздник?
— Ничего, — покачал головой Франческо. — Только обычный кошель на поясе, но туда много не положишь.