Ветер и искры. Тетралогия
Шрифт:
— Мы должны помочь Башне или… вам? — Меня было не так-то легко напугать. Ведь ясно, что раз нас не придушили за дерзость сразу, значит, не сделают этого и сейчас.
Она посмотрела холодно, сложила пальцы домиком и произнесла:
— Пора сделать хотя бы одно доброе дело в вашей пустой, никчемной жизни.
«Самое доброе дело в моей жизни — убить тебя, гадина», — подумал я.
— Что вы хотите?
Мать подняла брови, показывая, что удивлена вопросом:
— От тебя я не хочу ничего. Ты бесполезный довесок и жив только потому, что, если умрешь, твоя жена расстроится и станет менее сговорчивой. Так что — помолчи и слушай. Или
«А я хочу знать, как долететь до луны. Но отчего-то никто не спешит мне это рассказать».
— Гинора не говорила мне, как убивать таких, как она.
— Ты плохо знаешь отступников. Тебя могли научить, не справляясь о твоем желании и не оставив воспоминаний. Я ведь рассказывала об этом, так что не строй из себя дуру. В твою «искру» вписали некую последовательность действий при встрече с Проклятыми. И сражение с Тиф тому доказательство, пускай ты еще сто раз скажешь, что победа над ней принадлежит Шену. В тебе спрятан взведенный арбалет, стреляющий при встрече с кем-нибудь из Шести вне зависимости от твоего желания. Это огромная удача, стилет в рукаве, и никто из отступников о нем даже не подозревает.
— Конечно, я многое не успела узнать об искусстве, но все же сомневаюсь в ваших словах. Победа над Тиф — это целиком не зависящее от меня обстоятельство. Тиа ал’Ланкарра не ожидала встретить Целителя. Его магия прошла через хилсс и под воздействием посоха изменилась настолько, что смогла ранить Убийцу Сориты. Я здесь ни при чем, и разговор о срабатывающих в моей голове «ловушках», когда кто-то из Шести рядом, — для меня лишь вымысел. Вы не задумывались, что будет, если я встречусь, к примеру, с Оспой, и этот самый «арбалет» не выстрелит? Что будет тогда?
— Ты всего лишь умрешь, — с очаровательной улыбкой ответила Мать. — Хотя, признаюсь честно, я бы этого не хотела. Поэтому не стоит встречаться с Проклятыми. Или вы по наивности своей решили, что Башня пошлет вас убивать их? Это даже не смешно! Подсылать недоучку-мага и обычного гийяна к тем, кого не удалось уничтожить за пять веков? Не льстите себе. С Тиф тебе повезло, Лаэн, но и все магические «арбалеты» не помогут в прямом противостоянии Шести. Даже Корь сотрет вас в порошок. Так что мое предложение гораздо прозаичнее — я всего лишь приглашаю вас совершить путешествие.
— Куда?
— Туда, где будешь мне полезна. В Радужную долину. Но, прежде чем обговаривать детали, я хотела бы узнать, что вы выбрали?
— Разве дан выбор? — спросил я, однако Цейра Асани не посчитала нужным отвечать.
— Нисколько не сомневалась в вашем решении. К сожалению, я не в состоянии заниматься тобой, Лаэн. Да и, что скрывать, теории скрытых плетений — не мой конек. Для этого надо иметь особый Дар. И он есть у госпожи Алии Макси, наставницы старших ступеней в Радужной долине. К ней вы и отправитесь. Разумеется, по возможности не привлекая внимания сестер. Они знают только мое решение — тебя следует обучить контролировать Дар и посадить за расшифровку старых текстов. Я позволила себе сказать Совету, что ты в них разбираешься. Алия, моя старая подруга, постарается разгадать загадку Гиноры. Распутать, с твоей помощью, разумеется, плетение, которое поможет мне справиться с Проклятыми.
— Что будет, если все пройдет успешно? — ради любопытства поинтересовался я, ожидая, что нам тут же насыплют золотые горы вранья.
— Вы останетесь живы.
— А можно немного… поподробнее, госпожа?
— Будете безвылазно торчать в долине до тех пор, пока я не призову вас к себе. И вот тогда вы, мои хорошие, вернетесь в Башню. Под домашний арест, который будет длиться столько, сколько потребуется. Не буду скрывать — мне нужно не только это плетение. Мне нужны твои знания, Лаэн. Если бы я могла, то вытащила бы их из тебя прямо сейчас. Но, увы, я этого не могу. Когда вернешься — научишь меня всему, чему обучила тебя Гинора. Понимаю — это займет много времени, но ведь мы никуда не торопимся? — Она улыбнулась.
— Это не так просто, как вы думаете, госпожа. Овладевать чем-то новым, когда всю жизнь пользуешься совершенно другим, — нелегко.
— И все же я попытаюсь.
— Вы хотите перевести Башню на новую, серую дорогу?
И вот тут Цейра Асани рассмеялась:
— Ты считаешь, что большинство из них примут темную «искру»?! Да любого, кто предложит им совершить такой шаг, они разорвут на тысячу кусочков! Я хочу знаний для себя, а не для всех. И ты вывернешься наизнанку, но научишь ту, кто закрывает вас от гнева магов, всем граням темного искусства. А потом… потом я подумаю о вашей дальнейшей судьбе… Вижу, Лаэн, ты что-то хочешь спросить. Говори.
— Госпожа, наверное, забыла, но я не могу дотронуться до «искры».
— Я ничего и никогда не забываю! — отчеканила Мать. — Всему — свое время. Ты закончила с вопросами?
Лаэн прищурилась, бросила на Цейру Асани оценивающий взгляд и изрекла:
— Как Совет отнесется к тому, что вы скрываете от него некоторые… детали насчет меня? Как вы с ним уладите то, что мы покинули Башню живыми?
— Вас это не должно волновать. Лучше позаботьтесь о том, чтобы выполнить мое поручение. Прежде чем стемнеет, вы должны убраться из Башни, а завтра отправиться в путь. Ну и последнее, что нам следует соорудить. — Мать щелкнула пальцами, и в тот же миг Лаэн, охнув, выпрямилась в кресле и вцепилась пальцами в подлокотники.
Ее глаза налились знакомой мне синевой. Ласка дотянулась до Дара и, судя по тому пламени, что охватило ее радужку, это наконец-то была полноценная, полностью разгоревшаяся со времен стычки с Тиф «искра». За годы, прожитые вместе, я, как какой-нибудь заправский Огонек, мог по глазам определять количество зачерпнутой ею силы. Сейчас ее было много. Безумно много.
— Чудесно. Ты просто лучишься, — одобрительно кивнула Мать. — Право, я начинаю жалеть, что Гинора заметила тебя раньше, чем мы. При должном уровне обучения ты заняла бы очень неплохое место в Башне. Я сочла, что слишком опасно отправлять тебя по стране беспомощной. Дар поможет вам пробраться там, где не слишком спокойно. А теперь, чтобы вы не считали себя уж слишком легко отделавшимися, позвольте подгорчить леденец.
Я не знаю, что сделала Цейра, но восторг Лаэн сменился болью. Она приглушенно вскрикнула и забилась в судорогах. Я не раздумывал, в три прыжка оказавшись перед Матерью. Меня, словно пушинку, подхватило сильным ветром, крутануло через голову, пронесло по залу в опасной близости от Лепестков Пути и довольно сильно приложило о стену. Удивительно, но итогом неизящного полета оказалась всего лишь прокушенная губа, а не переломанные кости.
Мать не стала калечить, но урок преподнесла. И отнюдь не из милосердных побуждений.