Ветер и крылья. Развязанные узлы
Шрифт:
– Я тоже буду рада с ней повидаться. Этой же ночью. Я постараюсь прийти… Если не получится, то на следующую ночь.
– Кар-р-р!
И провалиться Адриенне было на этом самом месте, если ворон не сказал: «Я доложу»! До чего ж умные птицы! Невероятно умные!
Потрясающие!
Моргана…
Да, прабабушка хочет ее видеть. А ведь она… минутку… Адриенна напрягла разум, вспоминая все, что читала или слышала о Моргане. Благодаря дану Рокко она знала историю, и достаточно неплохо.
Моргана правила
Правила в его отсутствие.
Правила, когда он болел…
То есть… То есть и так тоже можно?
Адриенна решительно развернулась и направилась в кабинет. Филиппо Третий встретил ее почти укоризненным взглядом, но Адриенне было на это наплевать.
– Ваше величество. Поскольку мой муж безумно влюблен в другую женщину, никогда ее не бросит и всегда будет ей потакать… я знаю, что хочу получить свадебным подарком.
Глава 2
Город Умбрайя не огорчил и не порадовал. Так, видела Мия города и симпатичнее.
Тот же Альмонте, кстати. Но там проходит торговый путь, а здесь вообще захолустье – темное, нестриженое.
На главной площади лужа, в ней две хрюшки валяются, из окна мэрии выглянул какой-то чиновник и запустил в свинюх огрызком яблока. Те и не дернулись.
Судя по королевским размерам и лужи, и свинюх, для того чтобы они пошевелились, тех яблок надо бы пару ведер высыпать. Тогда – может быть.
Церковь?
Есть и она. Маленькая, обшарпанная, замызганная вся… Вот свинтусы! Это уже о местных жителях.
Мия крепко усвоила, что храм – лицо города. Есть три места, в которые надо обязательно заглянуть, чтобы определить, какая в городе власть. Первое – мэрия. Второе – церковь. Третье – рынок.
Первые два места сразу показывают, ворует местный чиновник умеренно – или вовсе уж оборзел на своем месте, сотрудничает ли он с храмом – или не особенно…
А на рынке…
О, на рынке вам столько новостей и подробностей отсыплют, только успевай поворачиваться!
Местный мэр явно воровал. Ну наглость же! Мог бы хоть площадь гравием засыпать! Ладно, мостить мостовую и сложно, и дорого, в Энурии вообще плохо с камнем. Здесь с лесом хорошо. И почвы песчаные. Ладно-ладно, если и гравия жалко, то хоть бы на деревянные мостовые расщедрился! Здесь-то это вообще рию стоит! За десяток сольди тебе столько леса навезут – выбирать не успеешь!
Следить придется, менять регулярно…
С другой стороны, или местные жители очень тихие и ленивые, или сама местность такая… вон, помост у виселицы грязью покрыт настолько, что сразу ясно: сюда года два никто не заходил. Никого не пороли, не вешали, дерево, сразу видно, подгнившее.
Мия пожала плечами, но в мэрию заходить ей не хотелось, да и незачем. А вот в храм…
Мия коснулась заскрипевших дверей.
М-да, первое впечатление ее не обмануло. Скамейки давно бы пора обновить, да и покрасить, иконы – хоть ты заново рисуй, такие они все закопченные… перед ними мясо жарили, что ли? С чего они так потемнели?
И полы бы отмыть. Что, у них тут вода, тряпки и ведра в дефиците?
Куда мир катится!
Вот у Джакомо был друг, так он очень и очень гордился своей набожностью! Выражалась она в том, что мужчина лично, раз в декаду, мыл полы в храме. Ручками.
И никогда не забывал рассказать об этом всем окружающим!
Мия с таким трудом язык прикусывала, кто б знал! Так и тянуло поинтересоваться на тему гордыни, и вообще… может, есть в этом что-то лицемерное?
Вчера помыл полы в храме. Сегодня изменил супруге. Два раза. Завтра разорю конкурента, пусть повесится, гад… После знакомства с падре Ваккаро Мия была уверена, что настоящие верующие ТАК не думают. Но ведь полы-то он мыл?
А тут? Ни одного лицемера на весь город?
– Что ты забыл здесь, мальчик?
На скрип двери вышел местный священник. Мия вспомнила, что она путешествует сейчас в облике менестреля, сорвала шляпу и поклонилась. Достаточно низко.
– Благословите, отче…
Священник чуть расслабился. И благословил Мию вполне искренне, и улыбнулся…
Мия приглядывалась к парню. Нет, не могла она его назвать пастырем… вот как хотите! Молодой, нескладный, больше всего похожий на журавленка-переростка… и волосы растрепаны, и солидности пока не наел. Правда, добрый. Это видно. И улыбается хорошо, и вообще… сволочи с котами на руках к прихожанам не выходят. А у священника на руках сидел здоровущий черно-белый кот.
Еще и мурлыкал, когда ему грудку почесывали.
Это решило дело.
Мия улыбнулась мужчине.
– Отче, позвольте на храм пожертвовать? Немного, но авось на благие дела пойдет?
– Жертвуй, чадо, – согласился священник.
– Только просьба у меня будет малая…
– Слушаю тебя, чадо?
– Я бы и сам купил ему вкусненького, – Мия указала на кота, который потянулся и зевнул во всю здоровущую клыкастую пасть, – но не знал. Может, вы ему от моего имени рыбки купите?
В руки священника перешел приятно звякнувший мешочек. Мия туда уложила несколько серебряных дариев и пару десятков сольди.
Мужчина принял дар и покачал головой.
– Куплю, конечно. Но… ты ведь и сам небогат, чадо.
– Меня Мио зовут, отче.
– А меня можешь называть отец Адольфо…
– Спасибо. А почесать вашего красавца можно? Как его зовут?
– Мэр Мур. Это не мой, предыдущего священника, но отец Просперо его любил до безумия… как тут выкинуть…
– Никак, – согласилась Мия.