Ветер и сталь
Шрифт:
— Ты с ними сталкивался?
— Не раз. Много моих друзей пало в этих сражениях… я сам бывал на грани.
— На грани?..
— Да, а за гранью — вечность. Это ощущение, оно иногда приходит… ты стоишь на лезвии ножа, любой шаг — это уже все, тьма.
— И тебя это не пугало?
Королев негромко рассмеялся.
— Я привык. Человек привыкает ко всему, у нас очень хорошая видовая приспособляемость, слыхала?
— Не представляю, как можно привыкнуть к постоянному риску. Какие нервы это выдержат?
— Подготовленные, — улыбнулся генерал. — Почему,
Ирина отодвинула тарелку, взяла сигарету.
— Ты, наверное, очень любишь своего сына?
— Если человек не любит своих детей, ему не стоило их заводить. Дети — это продолжение тебя, это ты, живущий в другом времени. Это имя, наконец. Не зря ведь древние выше всего ставили необходимость продолжения рода. В моей среде распространено чисто клановое мышление, четкое разделение на своих и чужих. А род — это и есть клан, пусть и на более примитивном уровне.
— Получается, вы воюете друг с другом?
— Что ты? — удивился Королев. — Шутишь? Разумеется, нет. Разделение на кланы у нас означает разделение обязанностей, сфер влияния, если хочешь. Но воевать друг с другом? Это нелепо. Мы делаем одно дело — мы храним Империю от бед, зачастую погибая при этом. Здесь не может быть никакого соперничества. Просто свой продвигается в том направлении, которое указывает ему клан, а у чужака — своя стезя, и делить тут нечего, все было поделено еще до меня.
— И ты, получается, всю жизнь четко следовал чьим-то указаниям?
— Я ношу погоны, Ира. Правда, во времена моей молодости СБ еще не была такой закрытой и не имела такой мощи, как сейчас. Служба безопасности изменилась тогда, когда Империю захлестнул вал изощренных преступлений, с которыми не могла справиться цивильная судебная машина. Впрочем, все это было закономерно, мне как профессионалу суть явления была ясна с самого начала… В человеческом обществе всегда существует определенный процент высокоодаренных людей, темперамент которых требует постоянного риска, постоянной смены декораций, — причем сами они могут об этом и не догадываться. Раньше, когда Империя имела многочисленные вооруженные силы, эти люди составляли элиту ВКС и десантных сил, из них получались самые дерзкие и талантливые офицеры, легендарные имперские рыцари, перед которыми трепетала вся Галактика… возможно, я выражаюсь несколько высокопарно, но это было именно так. А потом начались повальные сокращения, и этим людям стало просто некуда деться. Социум продолжал исправно производить воителей, но лишь немногим удавалось осуществить свое предназначение. Остальные же ринулись кто куда — кто в гангстеры, кто в пираты. Ну и началось. Наверное, тебе неинтересны мои рассуждения?
— Почему же, — задумчиво ответила девушка. — Наоборот… я ведь все это видела, знаете ли.
— Знаю, — усмехнулся Королев. — Пожизненный контракт?
Ирина едва не выронила сигарету.
— Как вы узнали? — спросила она заплетающимся языком.
Королев встал со стула, обошел стол и положил руки на дрожащие плечи девушки.
— Не надо меня бояться, — мягко проронил он. — Или ты считаешь, что имперский легион-генерал станет сражаться с беглой проституткой? Это даже анекдотично, не так ли? Если тебе посчастливилось бежать — это твое дело.
— Не надо меня так называть, — твердо произнесла Ирина. — В этом нет моей вины.
— Ну-ну, — тонкие пальцы генерала коснулись ее шеи, — не сердись на меня. Ты из Портленда?
— Да… я убила своего хозяина. Я не могла больше… у меня не было сил.
— Будь проклят этот гадючник!.. Когда-нибудь я доберусь и до него. А не я — так мой сын.
— Твой сын… ему двадцать лет, да? И у него есть все — семья, титул, богатство, меч имперского офицера… а у меня в двадцать лет нет абсолютно ничего.
Она погасила в пепельнице сигарету и порывисто поднялась. Генерал Королев спокойно стоял перед ней, сложив руки на груди, и глаза его показались Ирине необычайно старыми, словно грустная мудрость целых столетий светилась в них неярким коричневым пламенем. Чуть вьющиеся мягкие темные локоны лежали на его скулах, оттеняя и делая более резким и без того острое, с запавшими щеками лицо моложавого генерала. Ирина вздохнула и прижалась щекой к его мускулистому плечу. Руки Королева сомкнулись на ее талии. Она вздрогнула и обняла его, чувствуя, как слабеют ноги и вспыхивает лицо.
— Знаешь, — прошептала она, — они, хозяева… они делают нас нимфоманками… клиенты не любят холодных девушек.
— Я тоже, — с тихим смешком ответил Королев, нежно целуя ее в затылок.
— Тогда не мучай меня… пожалуйста.
— А если?..
— Нет, прошу тебя… поцелуй меня, скорее же!..
— Сейчас.
Генерал легко забросил ее стройное тело на плечо и прошел в спальню. Там он осторожно опустил свою ношу на широченное ложе и выпрямился.
— Расстегни платье, — попросила девушка. — Там, сзади… мне неудобно.
Он улыбнулся и перевернул ее на живот. Освободившись от платья, девушка растянулась на кровати и с вызовом посмотрела на Королева.
— Я тебе нравлюсь? Или ты не любишь молоденьких? Почему у тебя такое непроницаемое лицо?
Королев молча разделся и откинул край одеяла.
— Забирайся. Здесь не жарко.
Ирина не без удивления посмотрела на сухощавое загорелое тело. Таких мужчин ей видеть не приходилось. Генерал, казалось, состоял из одних мускулов — миниатюрных, но чрезвычайно рельефных, не было и намека на какой-то жир, он напоминал собой гладкий, туго закрученный канат с сильно выступающими, словно у сказочного монстра, линиями вен и сосудов.