Ветер нашей свободы
Шрифт:
— Ты не пообещала!
— Хорошо-хорошо, торжественно клянусь, что все эти дни буду твоей тенью, неотступно скачущей на одной ноге за своим повелителем. Доволен?
— Вот и умница, — улыбается Фил и убирает руки. Мне сразу становится грустно, как будто он бросил меня. — А теперь поехали в "Ржавую банку", а то Арчи там уже извелся весь, наверное.
Фил надевает мне на голову шлем, и мотоцикл срывается с места. Не знаю, куда мы едем: название "Ржавая банка" мне совершенно ни о чем не говорит. И раз я пообещала, что не стану задавать лишних вопросов, приходится терпеть
Мы выезжаем практически за город и приближаемся к пустырю, на котором стоит большое кирпичное здание. Это какой-то гараж, мастерская даже. Вывеска над входом оповещает, что это странное место и есть "Ржавая банка". Значит, это не притон какой-то, не свалка и не бордель. Уже легче. Расслабляюсь еще больше, когда вижу, как несколько абсолютно нормальных с виду парней в рабочих комбинезонах возятся с мотоциклом. Значит, это просто мастерская по ремонту мотоциклов. В принципе, ничего страшного.
В голове мигом рождается сотня новых вопросов. Фил механик? Или слесарь? А, может быть, администратор. Хотя, вполне вероятно, что он просто приехал тут кого-то навестить — он же упоминал какого-то Арчи. Когда мы останавливаемся на парковке, я открываю рот, чтобы спросить у Фила, зачем мы сюда приехали, но вспоминаю обо всех его предупреждениях и одергиваю себя. Мне не хочется, чтобы он меня отправлял обратно. Вместо этого достаю из сумки, перекинутой через плечо, свой любимый фотоаппарат и делаю несколько снимков. "Ржавая банка" место необычное — белые каменные стены; искусственно состаренная вывеска с названием, как будто, немного заржавевшая; покрышки, валяющиеся то тут, то там; разные запчасти. И, конечно же, мотоциклы.
— Прошу любить и жаловать, — ухмыляется Фил, глядя, как я фотографирую, — "Ржавая банка". Место, где все начинается.
14. В логове зверя
— Нет, место, конечно, интересное, — говорю, делая несколько фотографий Фила. — И название такое… романтичное.
Он смеется, глядя в глаза, будто саму душу рассмотреть пытается, но мне нравится этот взгляд. Не пойму, что отражается в черных глазах, но пока он такой счастливый, спешу сделать еще несколько фото.
— Одного не пойму, — ухмыляется Филин, подходя вплотную и снова чувствую, что могу задохнуться от его запаха, от его внимания. — За каким чертом ты решила сделать из меня инвалида? Я же ослепну.
— Не бойся, — улыбаюсь, снова глядя в его глаза. — Я буду очень аккуратной. Но ты был так хорош, так светился изнутри, что я просто не могла удержаться, чтобы не сфотографировать. Мне нужно увидеть твою душу и постараться передать ее, поэтому привыкай к тому, что я буду много фотографировать.
— Ну, это твоя работа, — ухмыляется Фил, проводя по моим волосам рукой. — Я знал, на что шел. Только обещай, что на твоих фотках я буду настоящим сексуальным мачо. Настолько обворожительным и сексуально привлекательным, что после выхода журнала все девушки города и окрестных деревень буквально сойдут по мне с ума.
— Совсем
— А тебе не терпится внутрь попасть? — улыбается Фил, но чувствую, как он напряжен. — Не боишься запачкаться?
— Ну, ты же просил не бояться, а я послушная.
Он ухмыляется и берёт меня на руки.
— Только еще одно, — говорит Фил, медленно неся меня к входу. — Никто здесь о тебе не знает, поэтому готовься.
К чему это мне готовиться нужно?
Тем временем, Фил проносит меня мимо ребят в комбинезонах, кивает им, перекидывается какими-то фразами, смысл которых мне не слишком ясен, а я все думаю его словах. К чему он попросил меня приготовиться? Что в этом месте может быть такого, что просто так и не пережить?
Когда мы переступаем порог мастерской, в нос ударяет запах мазута, бензина, разогретой кожи и металла. Оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, куда это меня занесло.
— Наконец, ты вернулся, — слышу веселый мужской голос откуда-то из глубины помещения.
— Ну, я же обещал, — говорит Фил и усаживает меня на кожаный диван в углу помещения.
Отсюда открывается замечательный вид на всю мастерскую, но я не спешу доставать фотоаппарат и делать фото, потому что вижу невысокого парня, в упор смотрящего на меня. Он абсолютно лысый, в обтягивающей тело чёрной футболке, темно-синих джинсах с низкой талией и массивных ботинках. Тело у него, надо отметить, весьма впечатляющее: мышцы буграми, тату везде, где только можно. Пытаюсь рассмотреть рисунки лучше, но на первый взгляд ничего не могу разобрать — так их много. Значит, еще один любитель нательной живописи.
— Девушка, здравствуйте, — говорит парень довольно приятным голосом. В его зеленых глазах светится любопытство. Он с интересом смотрит на мой фотоаппарат и ухмыляется. Они тут все, что ли любители такого рода улыбок? Загадочные особи мужского пола, ничего не скажешь.
Под его взглядом совсем неуютно, как будто он норовит залезть мне под кожу, препарировать душу. Может, он в чем-то меня подозревает? Только вот, в чем? И вообще, кто это такой?!
— Агния, — выдаю я, как будто он спрашивал мое имя. Нужно же было поздороваться, вот я чокнутая. — Здравствуйте.
Слышу смех Фила, словно я сказала хоть что-то смешное. Перевожу на него сердитый взгляд, потому что я готова Филина в порошок стереть за то, что притащил сюда, никого о моем визите не предупредив.
— Птичка, не нервничай, — отсмеявшись, говорит Фил и присаживается рядом на диван.
Чувствуя тепло его тела, постепенно успокаиваюсь. Мне не нравится, как влияет на меня этот парень. Украдкой смотрю на его профиль: ровный нос, волевой подбородок, бритые виски и тату на шее. Подождите, пожалуйста, это что… Птица? У него на шее тату с изображением птицы? Несколько раз закрываю и открываю глаза, как будто хочу прогнать видение. Нет, мне не показалось — чуть выше ключицы набита птица, летящая низко над морскими волнами. Мысленно бью себя по рукам, чтобы не потрогать тату руками. Представляю, как будет смотреть на меня этот лысый, если начну лапать Фила за шею.