Ветер смерти
Шрифт:
— Согласна. Только… ты не торопи меня, ладно? Мне нужно самой во всем разобраться…
Ее глаза светились таким призывом, таким желанием и сочувствием, что я отбросил все вопросы, вертевшиеся на языке, подошел и молча обнял ее за плечи. Она не отстранилась, как я мог ожидать, а вдруг уткнулась лицом в мою волосатую грудь, и я почувствовал, как что-то горячее и мокрое побежало по коже на живот.
И в тот момент я был готов сражаться за нее хоть с целым миром, хотя и не понимал причины проявления такой слабости со стороны
Глава 5
Добраться до редакции с утра в пятницу я так и не успел. На проспекте «Бывшего Вождя» у светофора передо мной вдруг возникла, взвизгнув тормозами, патрульная машина, и из нее вывалился огромный, как медведь, сержант Степан Бульба в своей неизменной потертой кожанке, несмотря на жару перепоясанный портупеей со всеми причиндалами, начиная от газового баллончика и кончая внушительной, как и он сам, дубинкой.
— Здорово, пресса! — рыкнул он в своей всегдашней манере, вскидывая волосатую лапу к виску. — Правильно я тебя вычислил, люблю дисциплинированных людей — хоть часы проверяй!
— Не обольщайся, Михалыч, чистая случайность, — отпарировал я. Просто у моей «ладушки» опять трамблер полетел, вот и приходится пользоваться «одиннадцатым номером».
— Ладно, сигай до машины, комиссар велел тебя с ветерком доставить! и Бульба дружески хлопнул меня по плечу так, что я пулей влетел в раскрытую дверцу.
— Степа, когда-нибудь тебя вышибут из органов, — прошипел я, усаживаясь в вертикальное положение и пытаясь растереть онемевшее плечо.
— Это за что? — повернулся он с недоуменной физиономией.
— За превышение полномочий и нанесение тяжких телесных повреждений законопослушным гражданам!
— Ну, извини, Лексеич, не рассчитал, — благодушно ухмыльнулся Бульба. — Экой же ты хрупкий!
— А ты приходи в субботу в спортзал, вот и посмотрим, кто из нас хрупкий, — вкрадчиво предложил я. — А то, я гляжу, тебе скоро курточку менять придется — так и трещит по швам, так и трещит.
Молоденький парнишка-водитель, не выдержав, хихикнул себе под нос, но сержант услышал, тут же насупился и молчал всю дорогу, успокаивая себя тем, что наматывал на палец шестисантиметровые гвоздики, снимал и выбрасывал в открытую форточку.
Мы подъехали к какому-то перекрестку в новом спальном районе города, и я поначалу решил, что здесь произошло обычное ДТП, и могли бы обойтись без участия прессы. Но когда я увидел выражение лица Береста, шагнувшего мне навстречу из-за кузова эвакуатора, знакомый неприятный холодок между лопаток вновь напомнил о себе и заставил внутренне напрячься как перед броском в зону прямого огневого поражения.
— Привет, комиссар, — я пожал чуть дрогнувшую руку, и Берест, не ответив, повернулся и пошел назад, к притулившейся возле обочины темно-синей «японке».
Только подойдя вплотную, я понял, что дело было не в самой машине, а в ее водителе. За рулем, откинувшись на подголовник,
— Это что, вместо завтрака? — кивнул я на покойника.
— И вместо ужина, — откликнулся Николай. — Мне так со вчерашнего дня кусок в горло не лезет.
— Кто это, выяснили?
— Управляющий Сибирского банка Вайнштейн Игорь Александрович, тридцать шесть лет, женат, высшее юридическое, второй дан по карате-до, судимостей не имеет, — меланхолично проговорил Берест.
— Похоже, возвращался со светского раута?
— Не вернулся.
— Слушай, Коля, — до меня вдруг дошло, — а ведь этот… бывший банкир — ровесник тем первым двум!
— Ну и что? — нехотя откликнулся Берест, погруженный в невеселые раздумья. — На что ты намекаешь?
— Ни на что, — вовремя спохватился я, вспомнив отношение комиссара ко всякого рода мистическим изысканиям. — Но должен же быть здесь какой-то смысл! Золотарев говорил…
— Ну да, опять магия!.. Ты мне еще про серийного маньяка-вампира расскажи! — Николай начал понемногу распаляться — все-таки я его зацепил! Подходит, спрашивает сколько лет, а потом: ням-ням и — поминай, как звали?
— М-да, — я вытащил сигареты и закурил.
Память услужливо подсунула еще один странный факт, и на этот раз куда более прозаичный и понятный высокому начальству. Я тут же не преминул его выложить.
— Погоди, а это, случайно, не тот самый Вайнштейн, который отвалил два года назад господину Дуладзе беспроцентный кредит на тридцать миллионов под развитие сети заправочных станций в губернии?
Николай воззрился на меня, как на сумасшедшего, но через мгновение его взгляд просветлел, и я понял, что реабилитирован полностью как ценный, но внештатный сотрудник криминальной службы.
— Молодец, Димыч! Не ожидал! Уел ты старого сыскаря, однако. Наверняка, это он и есть!
— А все-таки, где он вчера был? — прервал я поток начальственного красноречия.
— Банкет в «Колизее» по случаю юбилея их Красноярского отделения, как полагается, с шампанским, стриптизом и прочими дежурными шалостями.
— И он тоже… шалил?
— Наверняка, — Берест тоже потянулся за сигаретой, забыв о своей трубке. — Это у них — в порядке вещей, богема! — он презрительно сплюнул, А поточнее Иваныч через часок скажет. Зачем тебе?