Ветерок порхнул несмело. Главы 6-8
Шрифт:
Вся эта шушера, как ни в чем не бывало, продолжила петь на итальянском. Только в этот момент до меня дошла новаторская режиссерская задумка, так сказать, решил эпатировать публику. Появились главные герои – толстый мужик в отрепьях и дама не первой свежести в рваных чулках. Такие же рожи заполонили сцену и началась вакханалия, где петербуржские бомжи пели оперные арии. «Там даже бомжи поют по-итальянски. Культурная столица!» - подумал я.
Наташка тоже сидела на первом ряду, расположившись на коленях у мужика с короткой стрижкой. Мне он напоминал какого-нибудь автослесаря или токаря, побитого жизнью. Видимо хорошо выпивал, лицо было покрыто морщинами, хотя он еще не был
Мужика от неожиданности парализовало. Он не мог понять, что произошло, откуда эта липкая жидкость. Хотя в зале почти никто и не заметил этого, кроме Автондила. Он неожиданно засмеялся, и все зрители повернулись к нему, не понимая, что вызвало его смех. Ведьма подлетела к нему и плюнула прямо в лицо. Тут зал взорвался от смеха, решив, что это был трюк организаторов спектакля. Автондил вскочил, выругался матом и убежал в туалет отмываться.
Спектакль продолжался. В гости к бомжам приехал доктор в потертых джинсах и с полным чемоданом бутылок, в которых был любовный напиток. А какой любовный напиток может быть в России? Конечно, водка. Ведь мы же страна алкашей и бичей, которые за бутылку продадут мать родную. По крайней мере, так представлял ее режиссер.
Я осмотрел зал. Людям нравилось представление, они чувствовали себя, как дома, в своей подворотне, в Урюпинске или Бирюлево-Товарном. Впрочем, не важно. Что им эта Венеция и итальянская опера. Большинство людей в принципе интересуются только самими собой и своим окружением. Любая другая культура, традиции или язык им чужды.
Доктор открыл чемодан, стал раздавать бутылки бомжам, при этом запев частушки на русском. Зрители стали аплодировать, впадая в радостный экстаз. К чемодану подскочил Черт, радостно махая хвостиком, схватил одну из бутылок, втесался в толпу поющих частушки артистов и стукнул бутылью со всей силы одного из мнимых бомжей. Бутылка разбилась вдребезги, а мужик упал в обморок. Зал решил, что это по сценарию, и опять взорвался смехом. Две женщины из хора подхватили мужика и поволокли его за кулисы, сопровождаемые веселым улюлюканьем, свистом и топотом ног.
Голос доктора немного дрогнул, однако было необходимо продолжать спектакль, и он пел одну частушку за другой.
– Ага, сдрейфил докторишка, - пробурчал я.
– Сейчас мы ему покажем любовный напиток, - хихикнул Черт, схватил одну из бутылок, срубил ей когтем горлышко и стал выливать на голову актеру.
Возможно, что в бутылке была вода, но Черт своим колдовством превратил ее в водку или внушил доктору, что это горячительный напиток любви. Артист перестал петь от неожиданности. Черт схватил вторую бутылку, открыл ее и силой стал вливать в рот актеру. Тот стал крутить головой и убегать от налетевшей на него бутылки. Однако от Черта было сложно увернуться.
– Пей, собака, - гневно кричал Черт.
Доктор его не слышал, упал на пол, пытаясь увернуться от бутылки и вытащить ее изо рта. В конечном итоге он проиграл, ему пришлось выпить всю водку, отчего он вырубился. Публика сначала посчитала это частью сценария и от души веселилась. Однако потом они поняли, что какая-то чертовщина происходит на спектакле. Паника постепенно стала охватывать зрителей. Наиболее проницательные и ловкие направились к выходу. Только двери были закрыты на глухо.
– Хватай
Мы ринулись к чемодану, который полностью был заполнен водкой. И сколько бы бутылок мы оттуда не вытаскивали, их количество в нем не уменьшалось. Сначала мы гонялись за каждым зрителем отдельно, но поняли, что только создаем панику. Поэтому Черт схватил чемодан и стал его вытряхивать, бутылки сами вылетали из него и настигали свои жертвы, включая актеров на сцене и музыкантов в оркестровой яме.
Многим зрителям даже нравилось это неожиданное мистическое шоу. Некоторые мужики с удовольствием пили любовный напиток. Где они еще выпьют водки на халяву? В конечном итоге зал превратился в сборище пьяных людей, которые едва могли шевелиться и понимать, что происходит. Люди валялись на полу, на спинках креслах, на сцене, в оркестровой яме на инструментах. Кто-то еще мог ползать, кто-то блевал, кто-то выл, мяукал, гавкал, хрюкал или пел. Мне не удавалось расслышать, что именно пелось – опера или частушки, или еще какие-то нетленные произведения. Публика перемешалась с артистами и было невозможно определить реальных бомжей от мнимых.
– Вот у них утром похмельный синдром будет. Я представляю все эти рожи, - заявил Черт.
– Меня тошнит от них, пойдем отсюда, - нервно сказала Наталья.
– Идем, - ответил я, - свежего воздуха хочу.
Во дворе была тишина, фонари красиво освещали ночной Сад Эрмитаж. Я остановился у бывшего клуба «Дягилев» и вспомнил анекдот: «Зажигаем! – сказали посетители клуба и зажгли так, что он сгорел». Так и сейчас: «Выпьем любовного напитка, - продекларировал доктор, и упал замертво от любви (к напитку)».
– Интересно, а об этом происшествии напишут в газетах, - спросил я.
– Будут молчать, ФСБ засекретит дело, буду считать это актом терроризма, - ответил Серж.
– А жаль! Я бы хотел, чтобы люди знали, что бывают чудеса, - продолжил я.
– Тех, кто знают, могут в психушку отвезти, - вмешалась в разговор Наташка.
– Да сейчас уже не отвозят, - сказал я.
– Ты думаешь?
– хитро посмотрел на меня Серега.
– Не знаю, не уверен, - ответил я.
Вообще всегда я был неуверенным ни в чем, включая самого себя. Мы еще долго гуляли по московским улицам, пока не наступило утро.
Глава VIII – Ночь утопленника
– Сегодня повеселимся, - сказала Наталья.
– А что сегодня праздник? – спросил я.
– Что-то в этом роде, шествие, парад.
– Гей-парад что ли? Его же запретили в Москве.
– Нет. Сегодня Ночь утопленника.
– Звучит очень романтично.
– Да, мне нравится. Есть в этом привлекательность и мистика.
– Ну да, мистикой будет весь город кишеть, - пошутил я.
Мы решили пойти на мост Багратиона. По словам моих друзей, там все начнется, и мы все успеем посмотреть. Ближе к полуночи мы все вчетвером приехали в Московский Сити, перешли по пешеходному мосту на другую сторону и стали ждать на смотровой площадке. Оттуда открывался шикарный вид на мерцающие в темноте небоскребы, праздно отражающиеся в спокойных водах Москвы-реки.
Стали ждать, наблюдая за немногочисленными туристами, фотографирующимися на набережной. Вдалеке показался маленький огонек, медленно приближающийся по глади реки. Я сразу и не обратил на него внимание, решил, что это отражение света с берега. Однако потом разглядел небольшую деревянную лодку с фонариком на носу. Никогда раньше не видел лодок в Москве, всегда только катера, баржи, яхты, небольшие паромы, прогулочные суда.