Ветлуга поёт о вечном
Шрифт:
Но вечерний прохладный подул ветерок
И напомнил Ивашке, что весь он сырой.
Если схватят его, так узнают сейчас,
Что в воде он сидел; там и пленниц найдут.
Всех тогда переловят, и в плен уведут.
Вновь спустился Ивашка с холма, и скорей
Вывел пленниц из заводи, из-под воды.
А они как русалки: бледны, холодны;
Тины клочья свисают с их плеч и волос;
Все трясутся от холода на ветерке
В одеяниях мокрых. Ивашка
– Вы бегите вдоль берега кромкой воды,
Чтобы на берегу не оставить следов.
По течению вверх уходите, рекой,
Пока холм вас скрывает. Бегите скорей! –
И послушались девушки, стайкой они
Как русалки речные по кромке воды
Пообжали молчком, сарафаны свои
Подобрав, и кругом с них стекала вода.
Но Иришка осталась, спросила она:
– Ты скажи мне, Ивашка, где брат твой родной?
А без этого я никуда не пойду! –
И ответил Ивашка:
– Не бойся, беги!
Тихомир ускакал! Часть татар он увёл…
– Что же ты вместе с нами не хочешь уйти?
– Должен я вас прикрыть. За татарами здесь
Присмотреть. А потом сам, конечно, уйду.
– Нет уж, лучше пойдём! Не хочу я тебя
Оставлять одного. Ты ещё не велик.
Да и если татары увидят тебя,
Как от них убежишь? И коня даже нет…
– Ох, Иришка, беги! Не тужи обо мне.
Так я делаю всё, как сказал Тихомир…
Для тебя он здесь бился, и если тебе
Не спастись, так и нам не вернуться домой! –
И Иришка послушалась. Кромкой воды
Побежала она под прикрытьем холма,
Как русалочка, вышедшая из воды.
Косу длинную, чтоб не мешала бежать,
Вокруг шеи три раза она обвила.
Но в душе у Иришки тревога была:
Почему же Ивашка не хочет бежать?..
Только скрылась Иришка из вида вдали,
Вновь Ивашка поднялся на холм, посмотреть,
Как удобнее брата из плена спасти.
И увидел Ивашка: внизу, на лугу
Два татарина плётками хлещут коней,
Тянут в разные стороны крепкий канат,
Что привязан к рукам Тихомира. А тот
Улыбается только, спокойно стоит,
А в ногах и в руках его стрелы торчат.
– Говори, где ты пленниц укрыл! Отвечай!
А не то мы конями тебя разорвём! –
Так Катрус говорил. Но молчал Тихомир.
Сколь татары не били коней, как они
Ни старались на части порвать кузнеца,
Всё он твёрдо стоял. И Ивашка в душе
Гордость чувствовал, глядя на брата в тот миг.
Приказал тут Катрус две берёзы нагнуть,
Что стояли вблизи от высоких дубов.
Подогнали к берёзам по паре коней,
Да верёвки закинули, чтоб обвязать,
И
Привязали к верёвкам затем кузнеца.
– Ну, не скажешь, разбойник, где пленниц укрыл? –
Но молчал Тихомир. У Ивашки душа
Загорелась огнём; уж не мог он терпеть,
И смотреть, как деревьями брата его
Разорвут на куски. Натянул тетиву
И стрелу по татарам пустил наугад.
Не напрасно пустил, отыскала стрела
По достоинству цель и вонзилась она
В ягодицу татарина, что отцеплял
Узел крепкой верёвки от луки седла.
Вмиг татарин вскричал и на землю упал,
Закрутился как уж, закричал на своём.
Всполошились татары: не вновь ли на них
Нападает какой-нибудь русский батыр.
А Ивашка уж новую стрелку пустил,
И опять прямо в цель. После третьей стрелы
Увидали татары стрелка самого.
С диким криком они понеслись на него,
Но пока стрелы все в цели он не послал,
Подойти не смогли. А потом он схватил,
Меч и щит, и успел двух татар зарубить,
К праотцам их отправив. Однако и сам
Он был ранен в плечо и в ключицу, и в грудь.
18. Безвременная смерть
Притащили татары к Катрусу его.
– Господин, он сырой весь. Наверно, сидел
Под водой в камышах. Может, пленницы там? –
И Катрус повелел камыши обыскать
И из луков стрелять, может, кто и всплывёт.
И татары отправились снова искать.
Тут Ивашке с укором сказал Тихомир:
– Ах, зачем же ты вышел? Ведь я не велел!
– Брат, не мог я смотреть, как терзают тебя.
И оставить не мог. Пленниц им не найти… –
Разозлился Катрус и Ивашку велел
Плёткой сеч, пока пленниц не выдаст; потом
К лошадям привязать и на части порвать.
Но Ивашка терпел, ничего не сказал,
Только ворот рубахи от боли изгрыз.
– Всё молчишь? Ну, так брата сейчас разорвём! –
И Катрус приказал два конца обрубить,
Что держали верёвки. И вмиг два ствола
У берёз распрямились, ветвями шумя,
И повис Тихомир между стройных берёз,
Над толпою татар, словно сокол взлетел.
Напрягали берёзы верёвки; из плеч
Руки вырвать хотели они кузнецу.
Но, всю силу собрав, претерпел Тихомир,
Лишь зубами скрипел. Крикнул брату тогда:
– Брат, терпи до конца! Нет другого пути!..
– Вы – рабы! – закричал тут Катрус на него. –
Вечно быть вам рабами великих татар!