Ветры империи
Шрифт:
Но все-таки равновесие нарушилось. Сквозь подвывание ветра и треск разрядов Горн расслышал шелестящий хруст, словно рвались волокна. Медленно, очень медленно страшная хватка чужака стала отставать в этой смертельной гонке. Его громадные, каменнотвердые бугры постепенно отступали вглубь, сминая костяк. Утробное рычание убийцы переходило в хрип. Горн продолжал напирать, хотя предчувствовал близкий предел уже и для своих сил. Наконец торс чужака разом подался внутрь, будто у него смялась грудная клетка, затем обмякли мускулы. Горн разжал руки, и враг опрокинулся спиной на прутья. Он еще дышал, хотя каждый хрип казался последним. Может, он даже смог бы выжить — если бы Горн дал ему шанс.
Внезапно силы оставили и Горна — он уцепился руками за стены, почти теряя сознание. Снова все подавил голод, став еще безжалостней, еще требовательней. И возражать ему было нечем — все тормоза летели к черту!.. С неостывшей злобой Горн взглянул на чужака, угрюмо спросил:
— Кто тебя послал?.. Ну, говори!
Чужак не ответил. Тогда Горн надвинулся на него, наступил на грудь. Под сапогом мерзко захрустели сломанные ребра — невольно Горн отдернул ногу. И снова разозлился, теперь на себя. Хлюпик, слизняк! Где уж тебе жрать человечину? Ну-ка, вперед!..
Он снова занес ногу, но тут чужак вдруг напрягся, с огромным усилием складываясь вдвое, и ссыпался между прутьев на каменный пол тоннеля. Тотчас же из-за поворота вывернули дозорные и круто затормозили, наткнувшись на тело.
Пригнувшись, Горн свирепо наблюдал за Львами, утаскивающими еще теплую добычу прямо из-под его носа, и боролся с искушением прыгнуть на них сверху, чтобы отбить вожделенный кусок кровавого, дымящегося мяса. С глухим ворчанием исполин шагнул было следом, остановился. “Нора! — вдруг вспыхнуло в мозгу.— Где же Нора, я не могу больше!..”
Развернувшись, Горн понесся по тайным ходам громадными скачками, едва различая что-то за кровавым туманом, но полагаясь на свое безошибочное чутье. Мелькали прутья, стены, повороты, иногда он замечал внизу деловитых или раздражающе беспечных Львов, однако гнал все дальше и дальше, не позволяя себе задержаться ни на миг, чтобы ненароком не сопоставить уязвимость огров с раздирающим нутро голодом.
Впереди вдруг образовалась треугольная спина в гибких доспехах. С налету Горн врезался в нее, вдавил в стену и растопырил пальцы, уже нацеливаясь рвать… “Нельзя! — как обожгло его.— Нет, нельзя — это Эрик!.. Нет!!!”
Шарахнувшись прочь, гигант вновь ринулся следом за спасительным ароматом. Уже немного, она совсем рядом. Где?..
След оборвался в небольшом тупичке, перед узкой, словно бойница, дверью. По тупичку курсировали взад-вперед двое крепышей-Львов — препятствие, устранить!..
На последних крохах сознания Горн еще смог проскользнуть за спинами постовых к двери, стремительно вдавить ее внутрь, сминая замок, и захлопнуть, прежде чем они успели обернуться на звук.
Привалясь спиною к двери, Горн пытался задавить все нарастающую дрожь, грозившую обернуться судорогами, и смотрел на обернувшуюся к нему Нору — уже полураздетую, невыносимо желанную, ужасающе хрупкую. И какая бездна блаженства сокрыта под этой кожей!..
— Сумасшедший, откуда ты свалился? — воскликнула девушка, неосторожно делая к нему шаг.— А если узнает Тор?
Гиганта трясло все сильней, на лицо снова наползал животный оскал.
— Еды! — выдавил он, пугаясь подступавшего изнутри мрака.— Живей!
— Чего? — удивилась Нора.
— Еды, жратвы — чего-нибудь! — рявкнул Горн, сдерживаясь из последних сил.— Да скорее же!..
Девушка испуганно метнулась к полкам, схватила первое подвернувшееся и швырнула исполину, будто собаке — кость. Он поймал этот жалкий шматок и впихнул в рот, проглотив в два приема. Вскинул свирепые глаза на Нору. Немедленно девушка швырнула еще. Горн поглощал кусок за куском и не смог бы остановиться, даже если б попытался. Пока Нора не закричала с отчаянием:
— Да все уже, все!.. Родной мой, любимый, что с тобой?!
Горн закрыл глаза, слушая, как отступает обратно мрак, как уходит из тела дрожь и пропадает эта убийственная, высасывающая пустота, приведшая его на грань безумия.
— Ладно,— пробормотал он,— проехали.
Шагнув мимо готовой разрыдаться Норы, гигант без надежды пошуровал на полках и все-таки разыскал с пяток засохших корок. Подмел и это, запил водой из крана, с облегчением вздохнул. Сытым он себя не чувствовал, однако опасность отодвинул. Надолго ли?
Отряхнув руки, Горн повернулся к девушке.
— Перетрусила? — насмешливо спросил он.— Не ожидал от тебя.
— Дурак,— ответила Нора сердито,— я испугалась за тебя!.. Что с тобою стряслось?
— Малость проголодался — только и всего.— Горн протянул к ней руки.— Ну, иди ко мне.
— Ты что, разыграл меня? — Девушка покачала головой.— Нет, ты лжешь сейчас.
— Тебе видней… Ну иди же!
Шагнув к нему, Нора прижалась. Как же Горн хотел ее сейчас!.. Словно еще не выбрался из безумия.
— Это ведь ты бросил бомбу? — спросила девушка, помогая ему снять скафандр.
— А ты бы предпочла, чтоб это сделали пластуны? Но тогда мы бы уже не встретились.
— Снова ты меня спас — не надоело?
— Я спасал себя,— ответил Горн серьезно.— Похоже, без тебя и мне не жить.
Нора недоверчиво засмеялась и вдруг оборвала смех, увидев его торс — один сплошной кровоподтек. Кулаки чужака оказались пострашнее любых мечей. “Все-таки их запустили в серию,— со вздохом подумал Горн.— Мое счастье, что я принял старт чуть раньше”.
— А я-то гадала, что с твоими латами,— сдавленно вымолвила Нора.— Ужас!.. Даже после спрута у тебя не появилось ни царапины.
— Куда там спруту,— проворчал гигант.— Человек опасней.
Бережно он отстранил девушку, шагнул к зеркалу. Н-да, красиво… А что, интересно, стало с тем?
— Связь здесь налажена?
Нора кивнула.
— Тогда вызови Тора и спроси… не обнаружился ли вблизи его сектора чужак с раздавленной грудью. Предупреди, чтоб обращались с ним аккуратней. Пусть расспросят хорошенько — конечно, если он захочет отвечать.