Вейгард
Шрифт:
– Правда, – поспешно закивал колдун и сделал несколько пассов руками.
Комната наполнилась корзинами с цветами. Стойкий аромат дурманящими волнами распространялся вокруг. Как всякая женщина, моя супруга обожала цветы. Она оглянулась кругом. Ее губы тронула улыбка.
Если бы Рошель только знала, сколько времени мы потратили на отработку этого трюка! Не мог же я позволить Ламасу с ходу одарить мою супругу цветами – я не хотел рисковать ее драгоценной жизнью. Буровато-желтые растения, которые получались у него поначалу, распространяли ужасающую вонь. Представляю, что сказала бы Рошель, если бы в ее комнате появились корзины
– Это вам, моя государыня, – проговорил Ламас, упал на колени и схватил ладонь королевы, покрывая ее поцелуями.
Прошло довольно продолжительное время. Я отметил, что колдун заметно увлекся, и мне пришлось вырвать ладонь моей супруги из его цепких пальцев и пригрозить ему кастрацией. Ламас побледнел и принялся заверять нас, – что в его возрасте в этом нет никакой необходимости – все давно атрофировалось за ненадобностью. К тому же травы, которые он принимал, чтобы увеличить свою магическую мощь, очень негативно влияют на мужскую силу.
– Очень и очень негативно! – выкрикнул Ламас.
– Ну хорошо, – смилостивился я, – пойди-ка, отдай распоряжение – пусть седлают лошадей. Мы отправляемся в столицу…
Некоторые изменения в моем облике Рошель восприняла спокойно. О глазах сказала, что так ей нравится даже больше, чем раньше. «Разноцветные глаза – это так красиво». А когда я продемонстрировал ей свою новую руку, она погладила неровную кожаную складку на тыльной стороне ладони, серьезно на меня посмотрела и сказала:
– Она такая сильная!
– Точно, – ответил я, – этой ручкой можно камни превращать в труху. Если потребуется.
– А ласкать она может? – поинтересовалась Рошель.
– Конечно, может, милая, – сказал я, притягивая ее к себе, – эта ручка принадлежала демону – сексуальному маньяку.
– Да? – Ее глаза расширились. – О, это так интригует…
Мой правый глаз на этот раз меня не подвел. Я наслаждался совершенной наготой Рошель, целуя ее живот, грудь, бедра, растворяясь в ее нежности, и вовсе не думал о том, что когда-нибудь могу увидеть свою супругу наряженной в красные шаровары и плотный вязаный свитер, как обещал Щелчок…
К сожалению, наше возвращение в королевский дворец затянулось. Близился сезон дождей, и кочующие стада свиногов расположились на ночлег прямо на торговом тракте, перекрыв его маленькими жирными телами. Можно, конечно, было проехать, разгоняя их ударами палок, но, представив, какой жуткий визг они поднимут, я принял решение переждать день или два, пока они по своей воле не покинут эту местность.
Мы остановились на постой в маленьком поселении неподалеку. Деревенька насчитывала всего пять дворов, так что большинству сопровождавших меня людей пришлось ночевать на свежем воздухе. Впрочем, как и я, они нашли себе дело по нраву. Воины из моего отряда испросили моего высочайшего позволения поохотиться на свиногов, чтобы заготовить мяса впрок. Я дал им безоговорочное согласие. Хотя охота только называлась охотой, на самом же деле предполагала массовое смертоубийство. Сам я не стал присоединяться к охотникам, потому что долгие месяцы, которые провел в заключении, не видел свою дражайшую супругу и наслаждался каждой минутой в ее обществе.
Мы провели с Рошель еще одну бессонную ночь, не сомкнув глаз до самого рассвета, одержимые страстью, в совершеннейшей неге и невозможности оторваться друг от друга. Моя королева была ласкова со мной, как никогда, и я дал себе зарок никогда больше даже не помышлять о близких отношениях с другими женщинами…
Через пару дней по возвращении я сидел в широченной бадье, от которой к потолку поднимался пар. Вместе со мной принимала ванну одна из моих личных фрейлин…
Идею завести фрейлин мне подала моя супруга Рошель. Я подумал – если у нее могут быть фрейлины, то почему бы и мне не завести десяток славных красавиц, которые будут помогать мне в разного рода делах. Ну и я, конечно, тоже не буду забывать их. Наверное, сказывалась наследственная невоздержанность в отношениях с прекрасным, полом. Мой отец, Бенедикт Вейньет, отличался буйным темпераментом и менял возлюбленных весьма резво. Я же сохранял постоянство в отношениях с Рошель, но от идеи завести себе фрейлин отказаться никак не мог.
– Жаклин, почеши-ка мне спину, – попросил я, переворачиваясь.
Девушка она, конечно, была замечательная, но мой правый глаз нарядил ее в розовый кожаный пиджак и штаны в серую полоску – зрелище не из приятных. Ко всему прочему картинка двоилась. Я видел ее одновременно и обнаженной, и одетой. Чтобы полнота впечатлений от меня не ускользала, я иногда прикрывал правый глаз. Я уже успел привыкнуть к необычным свойствам визаутклоузера-ока и не вскрикивал каждый раз, как оно преображало действительность. В обладании таким глазом было множество плюсов. Я мог, к примеру, в отличие от обычных людей, оценить прелесть тела любой женщины, не заставляя ее раздеваться…
– Вы такой интересный, мой король, – проговорила Жаклин и принялась чесать острыми ноготками мою спину.
– Ты хочешь сказать странный? – хмыкнул я, подумав, что действительно выгляжу необычно, часто прикрывая левый глаз. Да и не каждый человек принимает ванну в черной перчатке до локтя.
Жаклин впилась коготками в кожу, но не больно, а так, чтобы порадовать меня этой лаской.
– Нет, вы очень и очень интересный, и такой мужественный! – прошептала она.
– Это точно! – В блаженстве я закрыл глаза и принялся мурлыкать под нос какой-то мотив.
Вдруг идиллию прервали самым бесцеремонным образом – послышались шаги, и в апартаменты ворвался Кар Варнан. Вид у него был встревоженный. Должно быть, он принес какую-то важную весть. Но какая весть может быть настолько важной, что заставила его прервать ежедневную и столь любимую мною процедуру омовения?!
– Я же просил меня не беспокоить, – с неудовольствием заметил я.
– Ничего, – сказал Варнан, – я подумал, что это надо сказать немедленно…
– Погоди, Кар…
– Я-то погожу, а вот новость не погодит.
– Спасибо, Жаклин! – Я улыбнулся и чмокнул девушку в белое плечико. – Сегодня ты, наверное, будешь допущена до королевского тела.
– О ваше величество! – в восторге выкрикнула она. – Мне даже не верится!
– Спокойнее, – благожелательно улыбнулся я, – не надо слишком бурных проявлений радости… Я этого не люблю. Так что за новость? – обратился я к начальнику королевской стражи.
– Только что прибыл гонец с юга, он сообщил, что армия Вейгарда перешла южные границы.
Лицо Варнана сделалось угрюмым, он привык к вольготной жизни при королевском дворе и очень не хотел снова обнажать меч. Но рано или поздно ему бы пришлось это сделать.