Видение суда

Байрон Джордж Гордон

LXXXII

«Скажи нам, кто ты?» — молвил Михаил. «Мой псевдоним на титульной странице, Но если тайну я всю жизнь хранил, То вам признанья тоже не добиться!» «Так докажи нам то, в чем ты винил Георга? Или хочешь отступиться От слов своих?!» Но тень вскричала: «Нет!!! Теперь его черед держать ответ.

LXXXIII

Не защитят его от обвинений Ни мрамор мавзолеев, ни парча!» «Но нет ли все же преувеличений В памфлете, сочиненном сгоряча? Противники в разгаре словопрений, В пылу страстей порой разят сплеча…» «О да! Я ведал страсть, скрывать не стану: Любовь к отчизне, ненависть к тирану!

LXXXIV

Я все сказал. Пусть одного из нас Постигнет кара!» — молвил исступленно Nominis Umbra [45] — и пропал из глаз. А Дьявол молвил: «Было бы резонно Нам вызвать, как свидетелей, сейчас И Франклина, и Джорджа Вашингтона, И Тука самого…» — но тут возник На небесах какой-то шум и крик.

LXXXV

Отчаянно работая локтями, Явился черт пред сборищем теней И пал во прах с помятыми крылами, Полураздавлен ношею своей. Вскричал архангел, засверкав, как пламя: «Что ты принес, злосчастный Асмодей?! Ведь он не мертв!» — «Я только жду приказа, — Ответил черт, — и он подохнет сразу!

45

Nominis Umbra — тень имени (лат.), псевдоним автора «Писем Юниуса».

LXXXVI

Ведь как тяжел, проклятый ренегат, Его таща, чуть не свихнул крыла я! Как гири из свинца, на нем висят Его труды — вся писанина злая! Кропал он эту пакость, супостат, Историю и Библию кромсая, Когда над Скиддо [46] ночью я летал И свет в его окошке увидал.

LXXXVII

Историю придумал Сатана, Но Библия — творенья Михаила! Сообразил я, как страшна вина Злосчастного британского зоила, Схватил его, пока его жена За чайником куда-то уходила, И вот мы оба перед вами тут, Летел я меньше десяти минут!»

46

Скиддо — гора в Кумберленде, где часто жил Роберт Саути.

LXXXVIII

«A! — молвил Сатана. — Он мне знаком! Давно ему пора сюда явиться… Но он ведь глуп как пробка, и притом Талантишком своим весьма гордится! Мой милый Асмодей! С таким ослом Совсем тебе не стоило возиться, Ведь даже без доставки он бы сам Сегодня или завтра прибыл к нам!

LXXXIX

Но, уж поскольку здесь он, пусть прочтет, Что он писал…» — «Да можно ли такое? — Воскликнул Асмодей. — Он, идиот, Вообразил себя самим судьею Всех дел людских! Ведь он же чушь несет! Он никому не даст теперь покоя!» «Нет, пусть прочтет! — воскликнул Михаил. — Послушаемте, что он сочинил!»

ХС

Тут бард, счастливый, что нашел вниманье, Которого не находил у нас, Готовя рифмы к буре излиянья, Прокашлялся, подготовляя глас, Могучим рыком удивил собранье, Но в первом же гекзаметре увяз, В котором так подагра угнездилась, Что ни одна стопа не шевелилась!

XCI

Он дактили пришпорил что есть сил, Спасая стих свой неудобочтимый, Но тут затрепетали тьмою крыл И серафимы все, и херувимы, И наконец поднялся Михаил: «Помилуй, друг! Уже утомлены мы! „Не радует, — Гораций говорит, — Non Di, non homines… [47] плохой пиит!“»

47

Ни богу, ни человеку… (лат.).

XCII

И тут поднялся шум: не мудрено, Что всем стихи внушали отвращенье: Ведь ангелам наскучили давно И славословия и песнопенья, А бывшим смертным было бы смешно Прийти от грубой лести в восхищенье. Георг и тот воскликнул: «Генри Пай! [48] Лауреат! Довольно!!! Ай, ай, ай».

XCIII

Гул рос и рос, зловеще свирепея, От кашля сотрясался небосвод, Так, изумлять риторикой умея, Наш Каслрей шумиху создает. Кричали где-то: «Прочь! Долой лакея!» В отчаянье от этаких невзгод Бард бросился к Петру, ища защиты, Петра ведь уважают все пииты!

48

Генри Пай — английский поэт Генри Джеймс Пай (1745–1813), с 1790 г. придворный поэт-лауреат Георга III. Писал во множестве бездарные стихи.

XCIV

Сей бард природой не был обделен: Имел и острый взгляд, и нос горбатый, На коршуна похож был, правда, он, Но все же в этой хищности крылатой Имелся стиль, — он был не так дурен, Как стих его шершавый и щербатый; Являвший все типичные черты Холуйства и преступной клеветы.

XCV

Вдруг затрубил архангел, заглушая — Невероятным шумом шум большой, — И на земле метода есть такая: Лишь раз дебаты окриком покрой — И водворится тишина немая, Смущаемая только воркотней. Ну, словом, стихло все, и бард польщенный Предался болтовне самовлюбленной.

XCVI

Сказал он, что, не видя в том труда, Писал он обо всем — писал немало, Он хлеб насущный добывал всегда, И лакомство ему перепадало; Он мог бы перечислить без труда Десятки од своих о чем попало: О Тайлере, Бленгейме, [49] Ватерло [50] — Ему ведь на издателей везло!

XCVII

Он пел цареубийц и пел царей, Он пел министров, королей и принцев, Он пел республиканских главарей, Но он же поносил и якобинцев, Пантисократом [51] слыл из бунтарей, Но он напоминал и проходимцев, Всегда способных в нужный срок линять И убежденья с легкостью менять.

49

Бленгейм — «Бленгеймская битва» — раннее произведение Р. Саути (1802), написанное под влиянием идей Французской революции.

50

Ватерло — «Паломничество поэта к Ватерлоо» (1816), произведение Саути, написанное в реакционном духе.

51

Пантисократ — сторонник социального строя, в котором установлена общность имущества.

XCVIII

Сраженья проклинал и пел сраженья, Их славу восхваляя до небес, Он защищал поэзии творенья И нападал на них, как злобный бес, Всем продавал он музу без стесненья, Ко всем влиятельным в любимцы лез, Стихов он написал немало белых, Но мыслящий читатель не терпел их!

XCIX

Вдруг к Сатане он обратился: «Я Пишу и биографии на славу! А вашу написать — мечта мок! Два превосходных тома in octavo! Все критики теперь мои друзья, Читателей-святош я знаю нравы: Вот только вас чуть-чуть порасспрошу — И ваше житие я напишу!»

С

Но Сатана молчал. «Я понимаю! — Воскликнул бард: — Горды вы и скромны! Тогда я вам, архангел, предлагаю Мой бескорыстный труд за полцены! Я так вас расхвалю, что вы, сияя, Затмите все небесные чины! Как та труба, которой без усилий Вы медь моих литавров заглушили!

CI

Но вот мое творенье! Вот „Виденье“! Вот — справочник: кого и как судить! Вы можете теперь свои сужденья О всех и вся бездумно выносить! Я, как король Альфонс, [52] без затрудненья И богу мог бы дело облегчить Советами: ведь ясновидцы все мы, Легко решаем сложные проблемы!»

52

Король Альфонс. — Король Альфонс X Кастильский (1221–1284) был автором ряда научных трудов.