Вик Разрушитель 3

Гуминский Валерий Михайлович

Мы вдруг смущенно замолчали. Илана потупила глаза и внимательно разглядывала свои тапки.

— У меня к тебе деловое предложение, — надо было прерывать дурацкое молчание. — Нужно лишь согласие родителей.

— Надеюсь, не руку и сердце просить? — засмеялась Илана и снова густо заалела.

— Пока нет, — ляпнул я. — Говорю же, деловое.

— Ну раз «пока», тогда ладно, — язвительно заметила одноклассница. — Деловое, значит.

— Дети! Идите к нам! — позвала госпожа Рудакова из столовой, спасая положение.

—

Пошли, угостим тебя пирожными, — предложила девушка в сарафане, — сама сегодня в кондитерской покупала. Как видишь, удачно!

Мы расположились за большим круглым столом, заставленном чашками, блюдцами, и высокой трехуровневой «горкой» с разнообразными пирожными и шоколадными конфетами. Илана села рядом со мной, вызвав странное томление в сердце. Умиротворение снизошло на меня, когда я глядел на плавные движения Марины Ерофеевны, разливавшей терпко пахнущий чай. Домашний уют всегда зачаровывал.

— Я взяла на себя смелость заварить бергамотовый, — сказала она. — Надеюсь, не прогадала? Мы-то его употребляем частенько.

— Не беспокойтесь, Марина Ерофеевна, — я аккуратно отпил из чашки. — Я всеядный.

— Уже хорошо, — улыбнулась она. — Тогда берите сладости и угощайтесь. Илана, поухаживай за гостем.

Одноклассница, привстав, ловко зацепила никелированными щипчиками пирожное с зеленой кремовой розочкой и положила его на мое блюдце, а себя одарила «корзинкой». Майор отдал предпочтение малиновому варенью. Видно, не большой любитель кондитерских сладостей.

— А где ваши младшие? — поинтересовался я.

— Бегают по улице, кошек гоняют, — усмехнулась Рудакова. — Так какой вопрос у тебя, Викентий, к нашей дочери? Судя по всему, он публичный, раз Илана сама непонимающе глазами хлопает.

— Мама! — юная девушка укоризненно покачала головой. — Не торопи события! Вик сам скажет.

— Я хотел бы пригласить Илану на званый обед к императорской чете, — сказал я, глядя на застывших родителей одноклассницы. — У меня есть официальное приглашение от Мстиславских на две персоны. Вот я и подумал, почему бы Илане Яновне не составить мне компанию?

Девица вдруг встала с побледневшим лицом:

— Так в том конверте было приглашение?

— Да, — ответил я.

— Ой, — тихо проговорила Илана и опустилась обратно. — Мне страшно! Мама? Папа?

— Никаких препятствий не вижу, — майор Рудаков, судя по всему, сам был шокирован, хотя я и не понимал природу его растерянности. — Это очень благородно с твоей стороны Вик. Для юной барышни не самого высокого статуса подобная встреча весьма и весьма обнадеживающий сигнал. Я надеюсь, что этот выбор был осознанным?

— Без какого-либо давления, — уверенно ответил я, глядя в повлажневшие глаза госпожи Рудаковой. — Решение было моим. Так что во вторник я заеду за Иланой Яновной в шесть часов вечера. Будьте готовы, сударыня.

И посмотрел

на одноклассницу, в прострации отламывающей вилкой кусочки пирожного. В абсолютной тишине допил чай и поднялся из-за стола. Пора было смываться. А то Тесак начнет бушевать, нажалуется Старейшине, потом вообще ограничат перемещение или приставят плотное сопровождение.

— Благодарю за угощение, — я кивнул семейству Рудаковых. — Мне пора.

— Илана, посмотри в комнате Игорька, я там оставляла баночку с мазью, — придержав меня за руку, сказала матушка одноклассницы.

— Такая зеленая, склизкая? — переспросила дочь, и получив утвердительный ответ, убежала.

— Народное средство, — пояснила супруга майора. — Без всяких наговоров и магии. За сутки ожог, конечно, не заживет, но к визиту будешь в абсолютном порядке. Иди, Илана тебе намажет перед дорогой.

Одноклассница ожидала меня в прихожей с видом экзекутора, в лапы которого попал обвиняемый. В руке она держала баночку с зеленовато-желтой субстанцией, похожей на крем.

— Поверни голову! — играя строгость, приказала она и зацепила пальцем мазь. Приблизившись ко мне вплотную, Илана осторожно прикоснулась к ожогу, оставляя холодящую массу на коже, после чего круговыми движениями стала втирать ее. — Подожди, сейчас впитается, еще наложу.

Я уставился в стену и слушал размеренное дыхание Рудаковой, слишком близко стоящей возле меня.

— Почему не Светку пригласил? — спросила она тихо.

— У нее все есть, — так же ответил я. — Статус, семья, клан. Для чего ей встреча с императорской семьей? Ради престижа? Она, кстати, сама отказалась, когда я прочитал приглашение.

— Неожиданно, — удивленно проговорила Илана, и обмакнув палец в мазь, еще раз прикоснулась к ранке. — Мне казалось, Булгакова — самовлюбленная девица. Вроде дружим, а иногда создается впечатление, что я как ее отражение.

— Светлана о тебе очень хорошо отзывается, только стесняется говорить открыто, — защитил я «сестру». — Высокий статус не дает права для открытых эмоций, поэтому она решила показать свою дружбу таким образом: уступила место.

— Скажи ей «спасибо», — Илана проводила меня до двери.

— Сама скажешь, — подмигнул я и крикнул в глубину квартиры: — До свидания!

И метнулся по лестнице вниз.

— Януш, я тебя таким задумчивым давно не видела, — Марина приобняла мужа за плечи и тоже поглядела в окно, где хорошо был виден внедорожник Булгаковых, медленно отъезжающий от дома.

— Я все думаю, для чего этот званый обед и не было ли внушения мальчишке пригласить именно Илану? — Рудаков вздохнул. — Дочка говорила, что цесаревич самолично преподнёс подарок Викентию на виду всего класса. Вероятно, это всего лишь жест, чтобы загладить вину за произошедшее. Но персональное приглашение…