Шрифт:
Не смерть страшна – страшно, что всегда она приходит раньше времени.
Сергей Бородин
Глава 1. Туманный вечер
Шато Фантомпаласт находилось на севере Волкенбурга. С одной стороны оно граничило с бескрайними землями маркиза де Гришара, а с трех других его окружал непроходимый лес, за которым простиралась территория Германии.
Граф Янес и его семья, которые жили в этом шато, нечасто общались с соседями. Впрочем, Янесы редко покидали свой дом. У них был свой собственный мир, ограждённый высоким каменным забором, и он их вполне устраивал.
Шато
Мари, средняя из детей графа Янеса, обожала сидеть в застекленных, увитых плющом беседках и в безмятежной тишине, нарушаемой лишь шорохом изумрудных листьев, читать книги о путешествиях в невиданные страны. Так она проводила почти все свои дни, и сегодняшний не был исключением.
Мари сидела на деревянной скамье и в желтом свете лампы читала книгу французской писательницы Адель Бургуэн. Чтение ее так увлекло, что она не заметила, как день сменился вечером. Темнота растекалась по саду, как разлитый черный чай, а за ней, словно вдогонку, стелился серый влажный туман.
– Ты слышала когда-нибудь о такой полезной вещи, как часы? – неожиданно раздался голос за спиной.
Мари подпрыгнула от испуга, развернулась и увидела в дверях беседки своего старшего брата Йоханна, который стоял, навалившись на косяк, и глядел с присущим ему насмешливым выражением лица.
«Наверняка специально подкрался, чтобы меня напугать, – недовольно подумала девушка. – А теперь радуется тому, что у него это получилось!»
Мари не стала закатывать сцену или возмущаться, чтобы не доставлять брату еще большего удовольствия, ведь он того и добивался, чтобы вывести её из себя. Она невозмутимо заложила книгу бумажной закладкой и в тон ему ответила:
– Никогда о такой не слышала.
– Оно и видно, – отозвался Йоханн все так же шутливо. – Все уже собрались за столом и ждут только тебя.
Мари глянула на стоявшую в беседке глыбу деревянных часов и поняла, что опоздала на ужин, по меньшей мере, на пятнадцать минут.
«Вот черт! – подумала она. – Наверное, отец сидит весь багровый от злости».
– И ты любезно вызвался меня разыскать, – заключила девушка, стараясь не выдавать своего смятения.
Она сунула книгу подмышку и поднялась. Брат оторвался от дверного косяка и вперед сестры двинулся по выложенной камнем тропинке.
– Только я знаю все укромные места, в которых ты предпочитаешь от нас прятаться, – сказал он через плечо и тряхнул темными кудрявыми волосами длиной до подбородка, которые ветер набросал ему на лицо. – Кстати, должен заметить, что раньше ты от нас так усердно не пряталась. Не связано ли это с приездом мсье Луки?
–
Мсье Лука был лучшим другом Йоханна. Неделю назад он приехал сюда погостить, и граф Янес с радостью его принял. Сын известного и баснословно богатого маркиза де Гришара всегда был желанным гостем. Граф даже втайне наделся, что одна из его дочерей – умная и любознательная Мари или веселая и энергичная Фелисите – заинтересует будущего маркиза в качестве невесты, и в своём воображении уже десять раз с ним породнился.
Мари и Йоханн больше ничего друг другу не сказали и добрались до дворца в неловкой тишине. По крайней мере, неловкой она показалась только Мари. Йоханн же тотчас позабыл о разговоре и думал лишь о том, что подадут на ужин.
Вскоре они оказались в богато обставленной столовой, где за длинным столом уже собралась семья.
– Нашлась наша пропавшая красавица, – объявил Йоханн, плюхаясь на мягкий стул, обтянутый шёлковой тканью с золотым узором.
Граф Янес смерил дочь недовольным взглядом, но ничего не сказал. Было видно, что молчание стоило ему неимоверных усилий. Мари поняла все без слов: отец недоволен тем, что она позорит его перед столь важным гостем.
За столом было всего пять человек: граф, трое его детей и мсье Лука. Графиня Янес, жена графа, никогда не спускалась вниз. Ее психическое здоровье оставляло желать лучшего, поэтому она редко выходила из своей комнаты. Завтраки, обеды и ужины подавали ей прямо в кровать. Мари считала, что матери нужно выходить на улицу. Быть может, свежий воздух помог хотя бы притупить ее страшный недуг. Но ни отец, ни она сама не прислушивались к ее мнению, полагая, что затворническая жизнь как нельзя лучше скажется на ее здоровье.
– Если она выползет из своей комнаты, то снова начнет видеть свою покойную мать. Или, до кучи, еще и всю мою покойную родню! Если это случится, я не выдержу! – говаривал граф.
Мари оскорблялась от того, что отец так отзывается о матери, но ничего поделать с этим не могла. Они давно разлюбили друг друга (или не любили никогда?) – что тут можно сделать?
Однако кое в чем она все же была согласна: графиня и правда видела нечто. По ее словам, к ней приходили люди, которых уже давно нет в живых. Каждый раз, когда случалось подобное видение, она падала на пол, билась в истерике, кричала, царапала свое лицо и выдирала волосы с корнем. Это были поистине ужасные припадки, от которых всем вокруг становилось страшно. Никакие именитые доктора не помогли ей справиться с жутким недугом, а потому ей только и оставалось, что прятаться в дальней комнате на третьем этаже, ведь там подобные приступы настигали её не так часто. С чем это было связано – неизвестно. Но эта комната стала для нее крепостью, защищающей от нашествия пугающих фантомов. Или даже тюрьмой.
– Где же вы пропадали, мадемуазель Мари? – вежливо поинтересовался мсье Лука, когда Мари удобно устроилась за столом.
Лакеи уже начали подавать первое блюдо, и все потянулись за столовыми приборами, отполированными до ослепительного блеска.
– Нашла общество поинтереснее нашего, – решил ответить за нее Йоханн.
– Дорогой братец, иногда твои замечания бывают неуместными, – заметила Мари. – Хотя почему только иногда?.. – тут же добавила она, на что Йоханн скорчил гримасу.