Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15

Сухинин Владимир Александрович

– Что ты предлагаешь? – спросил, напряженно размышляя, Вейс.

– Первое – установить скрытое, постоянное наблюдение за медиком. Я думаю, к нему наведаются, чтобы выяснить, что нам стало известно. Второе – определить круг лиц тех, кто имеет допуск к камерам слежения в нашем секторе, и взять их в разработку. Третье – коридор, куда свернул Говард, ведет в три директората: в мой, в картографию и специальных операций. Специальных операций мы отбрасываем, он не засветился. Остается картографический и мой. Говард помог тем, что круг значительно сузился. Четвертое – надо узнать, над

чем работал он и его зам. Так мы можем получить зацепку. Пятое – надо быстро реагировать. «Крот» уже совершил ошибку, поторопившись убрать Томаса. Пусть нервничает и совершает ошибки дальше. И последнее – надо взять под контроль вылеты всех транспортов, чтобы ни один наш сотрудник не смог отсюда незамеченным убраться, – закончил перечислять Крас.

– Рина, вызови срочно заместителя Говарда, – приказал Вейс.

Скоро в кабинет вошел Абель Девви – заместитель начальника директората анализа и прогнозирования.

– Присаживайся. Абель, с этого момента ты являешься исполняющим обязанности начальника директората. Расскажи нам – над чем вы работали с Томасом?

– Мы вплотную занимались проверкой наших сотрудников. Я проверял тех, кто проработал больше трех лет. Говард занимался по своему плану. Сегодня я отдал ему отчет.

– По твоей работе результаты были? – спросил Крас.

– Нет. Мы не обнаружили ничего необычного.

– Хорошо, дай нам материалы по списку Говарда, – кивнул Вейс.

– У меня их нет. Они были у Томаса. – Абель удивленно смотрел на своего начальника.

– Кто может знать, где материалы? – спросил Отто.

– Может быть, секретарь? Господин Говард засекретил материалы.

– Рина, вызови секретаря Говарда, – попросил Вейс. – Пусть летит быстрее ветра.

Буквально через двадцать секунд в кабинет влетел распаренный секретарь начальника аналитического отдела.

– Вызывали, господин Вейс? – еще не отдышавшись, спросил он.

– Ронстон, ты уже, наверное, знаешь, что Томас Говард внезапно умер, теперь ИО начальника господин Абель Девви. – Блюм Вейс изучающе смотрел на секретаря.

– К моему большому сожалению, господин Вейс, я уже знаю, – огорченно ответил секретарь.

– Где материалы, которыми занимался Томас? – спросил Крас.

– Не знаю, они были только у него, – побледнел Ронстон.

Все трое внимательно посмотрели на трясущегося секретаря.

– Ты понимаешь, Ронстон, что ставишь себя в очень трудное положение? – спросил Вейс.

– Я, честное слово, не знаю, поверьте, господа. Господин Говард не оставлял мне никаких материалов. Всю свою работу он делал сам, не привлекая меня.

Вейс нажал кнопку под столом. В кабинет вошли два подтянутых сотрудника из отряда силовой поддержки.

– Проводите господина Ронстона в камеру временного задержания, – приказал Вейс. – Что будем делать? – спросил он присутствующих.

Крас огорченно взмахнул рукой и полез в карман, достал пачку сигарет и хотел закурить, но неожиданно замер и медленно вытащил флеш-карту.

Город Азанар. Академия Магии

Жизнь в академии на какое-то время стала протекать согласно логике крылатых слов: «Никто не забыт, ничто не забыто». Как только студенты стали адаптироваться к учебному процессу, у них нашлось время вспомнить былые обиды.

Первым пострадал казачий атаман Стенька Разин. Ему припомнили, как он с удовольствием, словно курочек на базаре, ощупывал дрожащих дворянок во время «народно-освободительного восстания», а одну подхватил на руки и бросил в бассейн. Поэтому я и посчитал его казаком Разиным. Его ватага действовала нагло, задирая юбки барышням в поисках скрытого там оружия.

Его вызвали на поединок и отрубили обе руки почти по локоть. Руки-то ему прирастили, но предупредили, что укорачивать их ему будут постоянно.

Пугачевы пытались подбить народ на новые волнения, но их живо отправили в карцер. А взволнованный народ предупредили: за повторение бунта им грозит не только отчисление, но и свидание с каторгой.

Жанна д’Арк оказалась настоящей народной героиней. Ее граф Шаро с подельниками пытались зажать в оранжерее с растениями для алхимических опытов. Но в последнее время удача эту троицу покинула. Девушка не растерялась и облила нападавших какой-то очень едкой и вонючей жидкостью.

После этого, пока те пытались почистить залитые раствором глаза, граблями отделала всех троих бедолаг.

Нас не трогали, моя репутация безбашенного нехейца, который не боится связываться с эльфарами, приносила свои плоды. Но анализ, проведенный Шизой, показывал, что мои противники ждут удобного случая или моей ошибки. Ко мне подбирались медленно, но весьма серьезно. Я был для них костью в горле, а также тем, из-за кого они претерпели унижение. Мы с Шизой знали: меня будут доставать здесь, в стенах академии, и в городе.

– Ну что же, господа, я готов.

Ректор передал мне чек на пять тысяч золотых илиров и пожелал быть осторожным. Он не объяснял, а я не спрашивал, за что мне перепали золотые.

Зато «снежки» после случая с их «лесными братьями» прониклись ко мне доверием. Одна из красавиц, по-моему Вита-ила, пригласила меня к ним в беседку и высказалась, что, по их всеобщему мнению, мне пора получать уроки хорошего воспитания. Даже Аре-ил согласно покивал. И заявил, что теперь девушки вплотную мной займутся.

– Вплотную – это я люблю. – Я изобразил огромную радость на своем лице. – Вы теперь будете со мной спать? А кто первая? – Я, не скрывая интереса, стал их рассматривать, чем ввел девушек в краску.

– Ты наглый сквоч! – в сильнейшей ярости произнесла Тора-ила. – Собрал себе гарем и нас туда тянешь!

– Ясно, – спокойно ответил я. – Ты, Тора, меня воспитывать не будешь. – Потом печально, как Пьеро, произнес:

Горька моя судьба, Уж мочи нет! Коль гонишь ты меня, То дай ответ! За что отвергнут я? За свой вопрос? Но он возник Из горьких слез…