Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

В Александровском централе Курнатовский написал брошюру «1903 революционный год». Рукопись удалось переправить в Иркутск. Вскоре ее напечатал Иркутский комитет РСДРП, который был большевистским, и организовал распространение брошюры. В своей работе автор отстаивал ленинские идеи о революционной борьбе.

Наступил ноябрь. Заключенные потребовали от тюремной администрации, чтобы им сообщили, наконец, куда и когда они будут отправлены в ссылку. Но тюремщики имели на этот счет строжайшее распоряжение — держать все в тайне. Курнатовский, который не раз пытался, но безуспешно, выяснить у тюремного начальства вопрос о том, как сложится их будущее, понял, что наступил момент для решительных действий. Собравшись и обсудив положение, заключенные выработали план действий: запастись продовольствием, прибегнув к помощи товарищей, находившихся на воле, и, «позаимствовав», что возможно, в тюремной кладовой, забаррикадироваться в камерах — не пускать в них никого из служащих тюрьмы. Затея была рискованной. Несколько лет назад такие действия заканчивались избиениями, карцерами, а порой и

виселицами. Тюремщики расценивали такие происшествия как бунт. Но в 1903 году применять к политическим такого рода репрессии уже не решались. Царские охранники чувствовали, как реагирует общество на каждую весть о самочинной расправе над борцами за свободу. Общественные протесты, забастовки, демонстрации в поддержку заключенных, кампании, в печати… Вот к чему прибегал народ для защиты тех, кто томился в тюрьмах. И когда в один из дней заключенные перегородили двери камер койками, столами, матрацами, поленьями дров, тюремное начальство вступило в переговоры. По два-три раза в день Виктора Константиновича приглашали в контору. Начальник тюрьмы убеждал его, что рад бы сказать о сроках отправки и месте ссылки, но ему самому ничего не известно. Однако от товарищей, находившихся на воле, ссыльные знали, что распоряжение от иркутского губернатора уже давно получено. Поэтому Курнатовский продолжал требовать, чтобы заключенным сообщили интересующие их сведения. В конце концов на одиннадцатый день тюремные власти капитулировали и объявили о времени отправки к месту ссылки — в город Якутск. Тогда политические устроили пир, истратив все оставшиеся у них продукты. Надзиратели и стражники не осмеливались показываться в камерах.

Правой рукой Курнатовского в дни «осады» был Антон Антонович Костюшко-Валюжанич, присоединившийся к тифлисцам с одной из попутных партий ссыльных. Он ведал сооружением баррикад и вообще всей «военной стороной» дела. Это был очень своеобразный, яркой индивидуальности человек, беспредельно преданный революции, мечтавший о создании хорошо дисциплинированной и вооруженной армии.

Великие идеи, которые нес с собой борющийся пролетариат, привлекали наиболее честных и умных людей и из других классов тогдашнего общества. Одним из таких людей и был Костюшко-Валюжанич — сын полковника, потомственный дворянин, питомец аристократического Павловского военного училища (кроме того, он окончил и Екатеринославское высшее горное училище). Его ожидала блестящая карьера. Однако глубокие раздумья над жизнью России, судьбами людей труда, знакомство с марксизмом шаг за шагом привели его в лагерь революционеров. Под влиянием екатеринославской искровской организации, основанной И.В. Бабушкиным, он встал в ряды русской социал-демократии. В Екатеринославе Валюжанич познакомился с девятнадцатилетней работницей Стефанидой Федоровной Жмуркиной, приехавшей в Екатеринослав из глухой орловской деревеньки. Молодые люди горячо полюбили друг друга. В декабре 1901 года они участвовали в известной екатеринославской рабочей демонстрации. Стефанида, или Таня, как звали ее и сам Валюжанич и его товарищи, во время этой демонстрации несла красное знамя с лозунгом «Долой самодержавие!». За участие в демонстрации они больше года просидели в тюрьме. Вместе их отправили и в ссылку. Здесь они отпраздновали свою свадьбу в кругу друзей-единомышленников.

Новое революционное крещение Валюжанич и Таня получили на баррикадах Александровской тюрьмы.

Костюшко-Валюжанич быстро сошелся с Курнатовским. Они часами беседовали о бомбах, пулеметах — военной новинке того времени, — о Парижской коммуне и военных действиях, которые вели якобинцы против королей Европы в 1792–1794 годах.

Таня Жмуркина любила слушать их беседы, старалась не пропустить ни одного слова. Многого она еще не понимала и часто обращалась то к одному, то к другому с расспросами. Виктор Константинович относился к Тане с особой нежностью: он чувствовал себя как бы членом их молодой семьи.

Вскоре наступил день отправки к месту будущей ссылки — в Якутск. Мы не будем рассказывать о всех трудностях пути. Напомним только, что после якутской бойни в 1889 году царское правительство под влиянием массовых протестов и в России и за рубежом вынуждено было несколько смягчить условия сибирской ссылки для политических.

Но в начале XX века положение ссыльных вновь ухудшилось. В последние годы поднялась могучая волна рабочего движения, и лицо ссылки, социальный состав отбывающих наказание изменились. До 1897 года преобладающим элементом являлись революционеры-интеллигенты. После этого года в Сибирь во главе с Ульяновым попала значительная группа рабочих и интеллигентов-марксистов из «Союза борьбы». Ленин и его соратники рассматривали тюрьму и ссылку как «временный отпуск из армии революции», который следовало использовать, чтобы отточить идейное оружие для новой борьбы. Но не только идейным самообразованием занимались революционеры-ленинцы, находясь в ссылке. Они продолжали, если позволяли обстоятельства, вести революционную работу среди местного населения. Правда, делать; это приходилось очень осторожно. В 1901–1903 годах в связи с подъемом рабочего революционного движения резко увеличилось число рабочих, попавших в ссылку. Но одновременно увеличилось и число побегов не только с места ссылки, но и из тюрем. В столице империи — Петербурге — заволновались. Военного генерал-губернатора Восточной Сибири Пантелеева заподозрили в либерализме, он подвергся опале и получил отставку. Покидая свой беспокойный пост и желая хоть чем-то обелить себя в глазах царского двора, Пантелеев издал циркуляр, нарушавший даже законоположения, разработанные

министерством внутренних дел о порядке содержания ссыльных. По этому циркуляру политические ссыльные после окончания срока наказания должны были ехать в Центральную Россию не за казенный, а за свой счет.

«Пусть еще поживут в Сибири, — рассуждал ретивый царский служака Пантелеев. — Если у них нет денег на проезд, что ж, тем лучше».

Но это решение Пантелеева было лишь цветочками. Ягодки ожидали ссыльных впереди. На место Пантелеева по рекомендации одного из самых черносотенных царских министров, фон Плеве, назначили графа Кутайсова. Еще в пути новый генерал-губернатор Восточной Сибири обратил внимание на недозволенное общение политических (которых гнали по этапу в Сибирь) с местным населением. И, добравшись в августе 1903 года до Иркутска, Кутайсов разразился потоком циркуляров, возвращавших политическую ссылку к «добрым временам» якутской бойни. Чего только не запрещал Кутайсов: общение на железнодорожных станциях всех следующих в ссылку с теми, кого сослали раньше, встречи ссыльных с местным населением, запрещалось отлучаться без специального разрешения местных властей с места ссылки. Их появилось много, очень много этих циркуляров, которые отнимали у людей последние права. За нарушение новых правил ссыльных отправляли в самые отдаленные, самые тяжелые по климату и бытовым условиям районы Якутии. А следом из Иркутска прислали новые циркуляры: о наказаниях ссыльных за попытки установить связи с местными рабочими организациями или подпольными социал-демократическими комитетами. Потом родилась на свет «форма сведений» о политических ссыльных, которая ежедневно направлялась в Иркутск. Надзирателей и инспекторов обязали по нескольку раз в день посещать ссыльных и в письменном виде Докладывать: кто у них бывает, какие ведутся разговоры, каково поведение ссыльного. Видавшие виды полицейские и жандармы и те пришли в смятение от требований нового начальства. В конвои для сопровождения ссыльных по инструкциям из Иркутска назначили самых озлобленных царских служак.

Бурная деятельность графа Кутайсова не замедлила принести свои плоды: начались столкновения политических с конвойными и жандармами. Канцеляристы Кутайсова уставали подшивать к делу то донесение об избиении поднадзорных в Верхоленске, то сообщение о заключении политических в «холодную» в Якутске, то доклад об избиении ссыльных конвойными в пути… На всех этих документах обычно красовалась кутайсовская резолюция: «Продлить ссыльным срок пребывания в ссылке». Делалось все это без суда и следствия, и революционеров ссылали куда-нибудь на «полюс холода».

Особенно возмутило всю ссылку усть-кутское дело. В конце января 1904 года партия ссыльных, продвигаясь по Ленскому тракту, обратилась к конвою с просьбой сделать остановку у села Усть-Кут, так как в дороге заболел один из товарищей. Но в Усть-Куте жило, несколько ссыльных. Поэтому, руководствуясь инструкциями Кутайсова, конвойные отказали в законной просьбе. Ссыльные запротестовали. Стража, набранная из местных казаков-кулаков, по приказу урядника зверски избила всю партию. Весть об избиении в Усть-Куте мгновенно разнеслась по всей Сибири и переполнила чашу терпения ссыльных. Особенно много скопилось их в это время в Якутске после революционных событий на юге России и известной ростовской стачки. Кое-как разместившись в городе, ссыльные ждали решения своей судьбы: оставят ли их здесь или отправят в далекие якутские улусы, затерявшиеся в снежном безмолвии.

В сентябре 1903 года Кутайсов отстранил за либерализм от должности якутского губернатора Скрипицына. На его место назначили Булатова — человека, близкого графу Кутайсову по своим убеждениям и методам действий. Булатову приказали немедленно отправить ссыльных, скопившихся в Якутске, в самые дальние улусы, где ссыльные, в большинстве южане, должны были жить в юртах, не имея ни медицинской помощи, ни достаточных запасов продовольствия, так как местное население само едва сводило концы с концами. Короче, их послали на смерть.

Усть-кутское побоище, приказ об отправке ссыльных в улусы, высылка в Нижне-Колымск политического ссыльного Каревина, вина которого заключалась лишь в том, что он из села Павловского, где отбывал ссылку (за 18 верст от Якутска), пришел в город за покупками, — все это было наглым вызовом, который бросил Кутайсов ссыльным революционерам. И тогда они решили дать отпор.

Курнатовский, сосланный в Батурусский улус (230 верст от Якутска), получив письмо от товарищей о готовящемся протесте, немедленно возвратился в город. Губернатор Булатов, которому поручили разослать ссыльных по улусам, то ли побоявшись, что в Якутске может вспыхнуть бунт, то ли посчитав, что выполнить в срок приказ Кутайсова невозможно, решил, чтобы снять с себя ответственность, покинуть Якутск и выехал «по делам». Расхлебывать все пришлось вице-губернатору Чаплину.

Еще в сентябре 1903 года якуты, у которых жили русские ссыльные, сообщали, что с одним из последних пароходов по Лене приехали два больших тойона (начальника). Оба они спустились по сходням на берег под руку, о чем-то дружелюбно беседуя. Один тойон — среднего роста (наверное, по мнению якутов, не самый главный), другой — высокий, плечистый (этот, надо думать, главный).

Однако якуты ошиблись. Самым главным тойоном оказался человек среднего роста, лет тридцати — новый вице-губернатор Якутска Николай Николаевич Чаплин, назначенный в помощь Булатову. Чаплин не был искушен ни в административных, ни в полицейских делах. И обязанности свои представлял довольно смутно. Он предполагал, что ему придется заботиться о просвещении края, о развитии скотоводства и ремесел. Но про себя решил (хотя и слышал о ссылке), что грязными делами заниматься не станет, — это он предоставлял Булатову.

Популярные книги

Отмороженный 10.0

Гарцевич Евгений Александрович
10. Отмороженный
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 10.0

Ох уж этот Мин Джин Хо 2

Кронос Александр
2. Мин Джин Хо
Фантастика:
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Ох уж этот Мин Джин Хо 2

На границе империй. Том 9. Часть 3

INDIGO
16. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 3

Сын Петра. Том 1. Бесенок

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Сын Петра. Том 1. Бесенок

Газлайтер. Том 4

Володин Григорий
4. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 4

Лэрн. На улицах

Кронос Александр
1. Лэрн
Фантастика:
фэнтези
5.40
рейтинг книги
Лэрн. На улицах

Кодекс Охотника. Книга VII

Винокуров Юрий
7. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.75
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга VII

Газлайтер. Том 3

Володин Григорий
3. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 3

(Не) Все могут короли

Распопов Дмитрий Викторович
3. Венецианский купец
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.79
рейтинг книги
(Не) Все могут короли

Измена. Свадьба дракона

Белова Екатерина
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Измена. Свадьба дракона

Отмороженный 9.0

Гарцевич Евгений Александрович
9. Отмороженный
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 9.0

Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать

Цвик Катерина Александровна
1. Все ведьмы - стервы
Фантастика:
юмористическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать

Дело Чести

Щукин Иван
5. Жизни Архимага
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Дело Чести

Сумеречный Стрелок 5

Карелин Сергей Витальевич
5. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 5