Вильямс
Шрифт:
Рост колхозов и наступление на кулачество вызвали резкое обострение классовой борьбы в деревне. Против политики партии выступила правая оппозиция — бухаринско-рыковская банда реставраторов капитализма. Правые капитулянты требовали отказа от коллективизации, требовали отмены чрезвычайных мер против кулачества.
Товарищ Сталин говорил, что «победа правого уклона в нашей партии развязала бы силы капитализма, подорвала бы революционные позиции пролетариата и подняла бы шансы на восстановление капитализма в нашей стране» [34] .
34
И.
Партия, Сталин разгромили правую оппозицию.
Выступая в апреле 1929 года на пленуме Центрального Комитета партии, товарищ Сталин вскрыл капитулянтскую, контрреволюционную суть «планов» Бухарина и Рыкова и пророчески предсказал великий расцвет сельского хозяйства Советской страны на путях коллективизации. Товарищ Сталин говорил в своей речи: «…надо постепенно переводить мелкие крестьянские индивидуальные хозяйства на базу крупного коллективного производства, ибо только крупное производство общественного типа способно использовать во-всю данные науки и новую технику и двинуть вперёд семимильными шагами развитие нашего сельского хозяйства» [35] .
35
И. В. Сталин.Сочинения, т. 12, стр. 58–59.
Вильямс оружием передового ученого боролся с антиколхозной проповедью правых реставраторов капитализма. Его активность все возрастала. Он публиковал статьи в газетах и журналах, он выступал на совещаниях в Наркомземе и Госплане, он обращался к студентам и сельским комсомольцам, и во всех своих выступлениях, устных и печатных, не уставал отстаивать социалистический путь развития сельского хозяйства и травопольную систему земледелия.
В 1929 году он выступил со специальным обращением к происходившему в Москве совещанию комсомольских организаций, обсуждавших вопрос об участии комсомола в борьбе за подъем урожайности. Он дал в этом обращении краткое и убедительное изложение преимуществ травопольной системы земледелия, кладущей конец низкой производительности труда в сельском хозяйстве. Он говорил в своем обращении:
«Единственная до сих пор известная система земледелия, восстанавливающая условия плодородия почвы, травопольная система земледелия, вполне погашает непроизводительность труда в сельском хозяйстве, потому что она:
1) Восстанавливает леса агрономического значения.
2) Восстанавливает кормовую базу производства.
3) Восстанавливает производительное животноводство.
4) Удвоением-утроением урожайности снижает размер пахотной площади.
5) Уменьшает в 7 — 10 раз связность почвы и сопротивление ее обработке.
6) Культурной вспашкой уменьшает вдвое число обработок.
7) Распределяет растения сообразно отношению их требований к свойствам различных элементов территории.
8) Введением двух севооборотов вводит в хозяйство сырьевые и интенсивные культуры.
9) Приводит к регуляции водного режима страны».
Призывая комсомольцев к борьбе за внедрение травопольной системы, Вильямс подчеркнул, что самым серьезным препятствием на пути ее осуществления «является реликт [36] единоличного землевладения — единоличное землепользование. Осуществление травопольной системы
36
Реликт — остаток, пережиток древних эпох.
Противники Вильямса решили бороться с ним новым способом. Они устроили своеобразный «заговор молчания»; обходя предложения и высказывания ученого, они и в своих статьях и в своих речах делали вид, что этих предложений как бы не существует.
Но Вильямс не сдавался. Он выступал снова и снова, он настаивал на обсуждении травопольной системы и перспектив ее внедрения в практику. В конце 1929 года Г. М. Кржижановский собрал в Госплане большую группу научных работников и агрономов для обсуждения предложения Вильямса.
Г. М. Кржижановский, открывая совещание, сказал:
«Вопрос, который ставит профессор Вильямс о травопольной системе, это — основной вопрос научного подхода к развитию сельского хозяйства. Тут нельзя уклоняться от дискуссии и говорить, отходя в сторону, что мы выражаем профессору Вильямсу полнейший «респект», считаем его учителем многих поколений и, так как не хотим обижать его в споре, то и не возражаем. Ну, знаете ли, это дешево. Тем более, что, нужно отдать справедливость профессору Вильямсу, он вопросы заострил, поставил их ребром. И формула умолчания должна трактоваться, как формула поражения…»
Волей-неволей пришлось начинать дискуссию. И снова противники Вильямса выдвигали десятки и сотни разных мелких возражений, запутывая дело, угрожая «деградацией» сельского хозяйства. Они предлагали вместо травопольной системы земледелия внедрение отдельных приемов улучшения обработки почвы, таких приемов, которые сами по себе не всегда были вредными, но ничего не давали для решения главной задачи — создания устойчивого плодородия почвы. Этот вопрос об устойчивом и все возрастающем плодородии почвы противники Вильямса снова постарались обойти, намекая на то, что самая возможность решения такой задачи является совершенно нереальной. Их выступления, хотя и в более или менее завуалированной форме, были направлены против коллективизации, против социалистического пути развития сельского хозяйства.
Вильямс снова оказался в меньшинстве. «У нас, — говорил Г. М. Кржижановский, — сейчас есть два кружка, резко стоящие друг против друга: один, очень небольшой, куда входит известный профессор, старик, коммунист В. Р. Вильямс, и другой, состоящий из большинства наших агрономов.
Проф. Вильямс говорит, что пока существует паровое хозяйство, пока нет регулярного травопольного клина, пока мы не увяжем воедино три звена: работу растений, работу человека, который создаст своим трудом и агрономическими знаниями обстановку для развития этих растений, работу цеха животных, до тех пор мы еще в области сельского хозяйства идем старыми путями, которые по давности чуть ли не от пророка Моисея стоят перед нами.
Если прав проф. Вильямс, то на базе коллективизации сельского хозяйства мы дадим совершенно оригинальный подход к освоению нашей сельскохозяйственной территории с минимумом затрат средств».
Сплоченные выступления противников Вильямса привели к тому, что и у Г. М. Кржижановского не было полной уверенности в правоте Вильямса. Не случайно он оговаривался в своем выступлении: «Если прав профессор Вильямс».
Противники ученого хором твердили:
— Нет, не прав.
Но в эти дни произошло событие, имевшее огромное значение для борьбы за передовую агрономическую теорию.