Виновато море
Шрифт:
Именно Джесс познакомила его с Кейти на вечеринке, организованной в виде речной прогулки по Темзе. На тот момент Кейти только что рассталась со своим прежним парнем и вовсе не собиралась так поспешно заводить новые отношения. Однако Эд при помощи своей обаятельной наружности, потрясающего остроумия и обезоруживающей улыбки сумел ее разубедить. Как только катер причалил, они улизнули с вечеринки и, уединившись в одном из баров, со смехом проболтали за бутылкой мерло до самого его закрытия. А восемнадцать месяцев спустя Эд, опустившись на колено, подарил ей бриллиантовое колечко и предложил провести всю оставшуюся
Путь до Лондона был долгим, но Кейти не смогла остаться в Корнуолле, где свежий морской воздух и шелест волн нашептывали воспоминания. Оказавшись в квартире, она расстегнула молнию на своем черном платье, и оно с тихим шорохом соскользнуло на пол. Переступив через похожую на темную лужу ткань, она натянула джемпер и спортивные штаны, оставшиеся от Миа, и пошла по коридору. Штанины болтались вокруг ног и волочились по полу. Секунду помедлив, она зашла в комнату Миа.
Возле кровати стоял рюкзак сестры. Его доставили с Бали несколько дней назад, однако желания заглянуть в него у Кейти до сих пор не возникало. На лямках болтались бирки авиакомпаний, а на замочках молний – тонкие кожаные шнурочки. Спереди красовался значок с изображением женщины в «хуле» [3] , а на боковом кармане толстым маркером была нарисована ромашка. Кейти расстегнула пряжку и, ослабив шнурок, заглянула внутрь.
3
Юбка из травы.
Сунув руку глубоко в рюкзак, Кейти стала на ощупь, как в лото, вытаскивать из него один за другим разные предметы. Вытянув наружу желтовато-красный пляжный сарафан, она почувствовала исходивший от него аромат жасмина, смешанный с легким, типично курортным запахом крема для загара и морской соли. Расправляя складки, разложила его на кровати и продолжила свое занятие: гавайские шлепанцы со стертыми подошвами, уложенное в сетчатый мешок дорожное полотенце, айпод в прозрачном футляре, пара книг неизвестных Кейти авторов, заляпанный песком тонкий фонарик, мужской джемпер с прорезями в рукавах для больших пальцев – чей он? Финна?
Вновь сунув руку в рюкзак, она наткнулась на что-то жесткое. Кейти сообщили, что полиция обнаружила «путевой журнал», который вела Миа, однако, изучив его, не обнаружила ничего, что могло бы стать уликой.
Миа всегда вела дневники, и Кейти удручало, что сестра предпочитала изливать свои чувства на бумаге, а не в доверительной беседе. Будучи подростком, она испытывала большой соблазн заглянуть в один из них и пару раз даже обыскивала комнату Миа в надежде узнать нечто такое, что могло содержаться лишь в ее дневнике. Однако, несмотря на всю свою неорганизованность, Миа неизменно ухитрялась тщательно их прятать.
Кейти медленно вынула из рюкзака «путевой журнал». Его обложку обтягивала переливчатая ткань цвета морской синевы, сама тетрадь казалась весьма увесистой. Проведя пальцем по корешку, Кейти раскрыла ее с такой осторожностью, будто слова Миа могли разлететься оттуда, как бабочки.
Она стала медленно переворачивать страницы, восхищаясь изящным почерком сестры. В чем-то Миа была небрежной – ее кошелек вечно пух от каких-то чеков и
– Все в порядке? – В дверях, прислонившись к косяку, стоял Эд.
Она кивнула.
Он бросил взгляд на рюкзак.
– Разбираешь ее вещи?
– Наткнулась на ее дневник.
На его лице появилось удивление; он выпрямился.
– Не думал, что она вела записи. – Эд сунул руки в карманы. – Собираешься прочесть?
– Пожалуй, да. Я многого не знаю о ее поездке. «Да и о ней самой», – добавила про себя Кейти.
Пока Миа была в отъезде, они почти не разговаривали. Она задумалась о том, когда между ними возникла эта пропасть. Ведь когда-то они были близки, но это осталось в прошлом. Она вздохнула.
– Почему она уехала, Эд?
– Путешествовать?
– Да. Она ведь забронировала билеты так внезапно. Что-то должно было ее к этому подтолкнуть.
– Она просто была импульсивной. Молодость. Стало скучно. Вот и все.
– Мне не следовало ее отпускать.
– Кейти, – мягко сказал он, – у тебя был тяжелый день. Может, тебе не стоит сейчас читать ее дневник? По крайней мере, до утра. Я, кстати, собирался приготовить нам что-нибудь перекусить. Пойдем на кухню. Составишь мне компанию?
– Чуть погодя.
Когда дверь закрылась, Кейти, полистав страницы, выбрала наугад одну из записей. Однако, как только она принялась читать, взгляд стал перепрыгивать с одной фразы на другую – «пепельная пустыня», «Финн и я», «темно-фиолетовое небо», «лунный пейзаж», – будто слова были слишком горячими для ее восприятия, чтобы на них задерживаться. Изо всех сил зажмурившись, она вновь резко открыла глаза и постаралась сосредоточиться на каком-то одном предложении. Но все оказалось безнадежно: взгляд продолжал блуждать по отдельным словам, но мозг отказывался их осмысливать.
Раздосадованная, Кейти стала листать дальше. Она увидела запись со схематичной птичкой, взлетавшей из нижней части страницы. На другой странице написанные почерком Миа слова кружили по невидимой спирали, будто их засасывало вниз. Она почувствовала, как забилось сердце, когда поняла, что приближается к концу дневника: скользя кончиками пальцев по краям страниц, она вот-вот дойдет до последней сделанной Миа записи.
В последний момент Кейти помедлила. Она уже чувствовала, что там окажется то, о чем ей лучше бы не знать, но, подобно прохожему, которого влечет посмотреть на автоаварию, устоять не смогла.
Открыв страницу, она увидела, что заполненной оказалась лишь одна из сторон разворота. Соседний лист отсутствовал: его кто-то выдрал, оставив обрывки у самого корешка дневника. Кейти перевела взгляд на оставшуюся страницу с причудливым карандашным рисунком женского лица в профиль. Внутри его контуров было нарисовано еще множество мелких картинок: зловещая темная волна, разинутый в крике рот, падающие звезды, палач с прочерками в подписях вместо букв; провод с болтающейся на нем телефонной трубкой.