Виражи судьбы
Шрифт:
А Сашке было хорошо. Такого с ним ещё не было. Рядом с ним сидела девушка, прекрасная в своей недоступности, под ногами шумело море, а, где-то там, в морской дали, шарил по небу луч прожектора трансокеанского лайнера, плывущего сквозь тьму. И стихи.
Там, у дальних галактик, на тропинке из звёздной пыли
Где кометы, как птицы, порхают от звезды до звезды,
Я легко пробегусь, расправляя душу, как крылья
И за звёздной туманностью скроюсь от близкой беды.
Утром Сашка зашёл в фойе гостиницы и сразу натолкнулся на укоризненный
– Александр! Как вы можете поступать так со старым человеком! – с ходу набросился на него хозяин гостиницы.
– Что случилось? – не понял Саня.
– И он ещё спрашивает, что случилось?! То, что молодой человек получает огромную сумму, как мне сказал Исаак, и пропадает! Буквально, растворяется в городе, кишащем наркоманами, алкоголиками и, просто, бандитами! И, что вы мне прикажете думать? Я всю ночь не сомкнул глаз, переживая за вашу дальнейшую судьбу!
– Простите меня, Абрам Соломонович! – растрогался Саша. – Я так, больше, не буду. В следующий раз, обязательно, вас предупрежу. Кстати, следующий раз будет уже сегодня.
– Мне так кажется, или молодой человек нашёл себе даму сердца? – моментально сменил гнев на милость хозяин гостиницы. – Поделитесь со старым человеком: кто она?
– Я и сам не знаю. Прекрасная незнакомка.
– О! Это так романтично! Нашему обществу положительно не хватает романтики!
– Давайте, о романтике потом поговорим. Я, сейчас, хочу поспать.
– Конечно-конечно! О чём вы говорите? Идите и наберитесь сил.
Санька поднялся по ступенькам, чувствуя, как отяжелели ноги, и ввалился к себе в номер. Широкая и мягкая кровать манила, но он нашёл в себе силы, чтобы принять душ и ещё быстро просмотреть новостные каналы по головизору. Фронт стабилизировался. Обе стороны перешли к позиционной войне. Замерли, словно два хищника перед решающим прыжком. Парень внезапно подумал о том, что очень скоро эта спокойная жизнь закончится и транспортный корабль повезёт его в родной десантный корпус. И снова стычки, десантирования, бои и смерть. Смерть вокруг, смерть снаружи и смерть внутри. Опять подумалось, сколько боёв ему осталось, прежде чем его располовинит росчерком луча, или расплющит гравитационным снарядом. И впервые он пожалел о том, что приехал в этот отпуск. Ведь, теперь, после встречи с Незнакомкой, ему, как бы, и незачем умирать. Ему жить хочется. Вот так гулять по берегу, сидеть на камнях и слушать низкий грудной голос, читающий стихи.
Сон навалился неожиданно и коварно, словно диверсант, и Сашка провалился в него, как в морскую пучину. А во сне он снова гулял с Незнакомкой, а из моря к ним лезли гоблины. Парень шарил вокруг себя руками и никак не мог найти свой штурмовой комплекс. Наконец, он поднял с земли обломок камня и крикнул через плечо незнакомке: «Беги!» Тишина сзади напрягла, и он оглянулся. Рядом никого не было, и только откуда-то сверху раздавался низкий грудной смех.
Саня дёрнулся на постели и вскочил, ошалело оглядываясь по сторонам. Сон. Всего лишь сон. Он вытер испарину со лба и побежал в душ смывать с себя липкий пот. Приснится же такое! Мимоходом глянул на время. Ого! Проспал, почти, весь день. Осталось покушать и идти в «Клариссу», чтобы вновь встретиться с Незнакомкой. Очень хотелось надеяться, что она, тоже, ждёт этой встречи. Выйдя из душа, он, вдруг, остановился, как вкопанный, пригвождённый к полу внезапно промелькнувшей мыслью. А, что, если она не придёт? Мимолётная встреча и, такое же, мимолётное расставание. Что может быть романтичнее?
И, вообще, с чего он взял, что понравился девушке? Уж, по крайней мере, она ничем не выдала своей симпатии к нему. Подумаешь, погуляли под ночным небом, поговорили. Ну, свозил он девушку к морю. Ничему не обязывающие поступки. Провела время, развлеклась, и опять назад, к своим подружкам и друзьям. К людям своего круга. Как бы Санёк не тужился, а из него прямо сквозит, что он – человек окраин. Не чета жителям центра. Разве, что, денежка водится. Но, это – чистая случайность. Просто, повезло.
Парень спустился в холл. Бессменный Абрам Соломонович, как всегда, был на своём посту.
– Куда-то собрались, молодой человек?
– Покушать хочу.
– А, зачем вам далеко идти. Присаживайтесь за столик, и я, сейчас, подам вам вкуснейшее рагу из зиганских уточек. Уверяю вас, так готовить рагу не умеют, даже, в лучших ресторанах нашего города. Да и, что они там умеют? Никогда, слышите меня, никогда синтезатор не приготовит лучше, чем моя мама!
– Ваша мама готовит сама?
– О чём я вам говорю уже полчаса? Конечно, сама! Еда, это та религия, в которой нет атеистов! Есть, конечно, извращенцы, типа вегетарианцев или сыроедов. Но, это же еретики, которых уже давно нужно было сжечь на костре!
Рагу, действительно, было выше всяких похвал. Маленькие зиганские уточки просто таяли во рту, а рассыпчатые клубни патагорийской мататы добавляли пикантную нотку нежному утиному мясу. Даже, переживания ушли на второй план, оставаясь этаким размытым фоном на фоне гастрономической сюиты. Наконец, Сашка откинулся на спинку, отодвинув от себя пустую тарелку. Абрам Соломонович принёс и поставил перед ним чашечку с кофе. Парень потянул носом и поразился.
– Неужели, настоящий кофе?
– Из личных запасов, – потупился хозяин гостиницы. – Настоящий кофе с Ники.
– Но, это же безумная редкость! С чего это такая щедрость?
– Ну, во-первых, не щедрость. Я включу его стоимость в счёт. Причём, адекватную стоимость, прошу заметить, а не грабительскую. А, потом, вы мне нравитесь, молодой человек. Вы прошли через такие испытания и не сломались, не огрубели душой. Вы остались человеком. А, в наше время, встретить человека – большая редкость.
Они гуляли уже третью ночь. Незнакомка всё так же говорила о чём-то своём. Саня особо не вслушивался и не вникал в суть. Ему, просто, нравилось слушать её голос, любоваться её грациозными движениями и ловить замки, драконов, рыцарей, единорогов и прекрасных дам, то и дело вырастающих на её ногтях. Тоненькая стена, которую она воздвигла между ними ещё в первый вечер, никуда не делась, и Незнакомка, для Саши, оставалась всё такой же близкой и, в то же время, недосягаемой.
Конец ознакомительного фрагмента.