Вирус зла

Твиров Илья Вячеславович

– Но тогда должны существовать и переходы других, более высоких уровней.

– Возможно, они есть. Не забывай, нам ровным счетом ничего не известно о пространстве Большой Вселенной...

Виктору вдруг показалось, что он на мгновение стал обычным человеком, которого посадили в совершенно изолированную от всего окружающего мира камеру, погрузили в обитель совершенной пустоты, темноты и тишины. Спустя некоторое время камеру убрали, а до его слуха донесся словно бы приглушенный хлопок далекого взрыва или раската грома. Судя по всему, Максима постигло подобное состояние.

Даже

не задавая вопросов своему другу, Гагарин начал понимать, чем же в действительности были вызваны такие в высшей степени странные ощущения. Творящие Монады были связаны со своими Доменами, и эта связь никуда не исчезала со временем. Каждый Домен-Метагалактика, находился в единой системе Фрактала Пространств и Состояний, а посему тесно взаимодействовал с другими клетками Универсума, и если одна из них схлопывалась в сингулярность, то вибрации, передающиеся через Междометное Пространство, достигали оболочки каждого Домена. Именно эти вибрации и услышали сейчас Творящие Монады, но означало это лишь одно, какой-то Домен исчез, и это было очень редким, а, самое главное, печальным явлением.

– Вирус?

– Скорее квантовые ямы, - пробубнил Виктор.
– Если мы не поторопимся, то подобные бумы в недалеком будущем огласят пространства Универсума еще ни раз.

– Это вы сейчас о чем?– спросил Тесла своих товарищей.
– Что еще за Бумы? Я ничего не слышал.

Виктор строго посмотрел на светящийся мячик, представил, вдруг, что он - баскетболист, а Тесла - действительно спортивный снаряд, от чего Никола чуть ли не взвизгнул.

– Это что еще за наглость?

– Ничего, - успокоил его Виктор.
– Просто хотел пошутить. А Бум, которого ты не слышал, это взрыв одной Метагалактики. Точнее не взрыв, а коллапс.

– Коллапс?– опешил Тесла.
– Значит... уже началось? Миры гибнут, и мы опоздали?

– Спасти один из миров мы опоздали, но мы можем попытаться спасти остальные, только я пока не знаю как.

– И если не узнаешь, то вся наша затея, все наши старания будут напрасны.

– Не напрасны, Никола,– успокоил его Виктор.
– Мы смогли одолеть серьезного противника в лице Вируса. Пускай мы изгнали его только из нашего Домена, но...

– Какая разница, кого мы изгнали, а кого оставили, если через какое-то время жидкий вакуум поглотит все, и живое, и неживое.

– Успокойся Никола. В нашей Метагалактике это произойдет еще не скоро. Я уверен в том, что квантовые ямы связаны с активностью Вируса, а поскольку она в нашем Домене сведена к нулю, то, по идее, квантовые ямы должны действовать очень медленно.

– И что толку?– не переставал нагнетать обстановку Тесла.
– Наш Домен не сможет существовать один в Универсуме, а все остальные Метагалактики - обречены, и положение в них не такое радужное как у нас. Один Домен пропадет

в сингулярности...

– Вот когда пропадет, тогда и будет плакать,– разозлился Максим, причем не столько на Николу, сколько на себя, точнее, на свое бессилие. Обладая колоссальными возможностями, он не мог ничего поделать с этой проблемой, поскольку существовали силы гораздо более могущественные, и они не желали, чтобы Универсум существовал.

– Тогда уже поздно будет,– огрызнулся Тесла.

И в этот момент по Гиперсознанию обеих Монад ударили еще раз. Так же, как и в первый раз, это было ощущение далекого взрыва, настолько далекого, что едва хватало сил различить его. И тут же Громов схватился за грудь. Пола черного костюма распахнулась, рука стремительно ворвалась вовнутрь кармана, который, по всей видимости, все же был там приделан, и... ничего не извлекла на свет.

Две человеческие фигурки, застывшие на фоне пылавшего настоящей огненной яростью шара звезды, замерли друг напротив друга. Виктор всмотрелся в лицо друга и не узнал его - настолько оно было необычным, искаженным, сведенным словно судорогой. Будто сам лик смерти сейчас смотрел на Виктора.

– Его нет, - прошептал он мысленно.

– Кого нет?– спохватился Виктор, приходя в себя.

– Кристалла. Портала. Где мы оставили ключ. Мира больше нет.

– Того самого?– теперь уже во всю удивился Виктор.
– Где мы...

– Да, да, да!! Именно его!!!– в отчаянии вскричал Громов. Виктор никогда его таким не видел. Всегда Максим представлялся ему образцом сдержанности, уравновешенности и расчетливости, но сейчас он был похож на свою полную противоположность. Это был не Громов, а какой-то Антигромов, если так можно было выразиться.
– Ты понимаешь, что это значит?

Виктор попытался успокоить своего приятеля, но все его доводы были напрасны. Странник выглядел так, как будто ему уже сейчас вынесли приговор, сказав, что никаких вариантов больше нет.

– Ничего ты не понимаешь, - грустно усмехнулся Максим.
– Где мы теперь будем искать этот артефакт? Среди мириады миров он может быть где угодно, и мы с тобой явно не обладаем знанием для того, чтобы найти его.

– И что с того? Можно было подумать, что, знай мы о его местонахождении, это бы помогло нам избавить Универсум от всех проблем. Мы же пытались на него воздействовать, и все было тщетно. Это объект из Большой Вселенной, все наши попытки устранить его были и будут тщетны.

– Тогда зачем мы пытались что-то сделать?

– Лично я не привык сдаваться, и пока у меня есть возможность сражаться за свое будущее и будущее тех, кто мне дорог, я буду это делать.

Максим устало засмеялся:

– Тебе бы оратором работать, толпы бы собирал.

– Кем?

– Не важно. У нас был один шанс. Теперь нет и его. Что прикажешь делать? Прыгать от радости?