Вирусапиенс
Шрифт:
— Тоже мне, Гагарин нашелся! — буркнул Пугачёв, проследив за исчезающей вдали искоркой.
Топнул, посмотрев на свой след, замурлыкал:
— На пыльных тропинках далеких планет…
— Останутся наши следы, — пропел мобильник в бесконечной дали, где-то на границе сна и яви.
С трудом разлепив тяжёлые ресницы, Медведев непонимающе уставился на электронного бодрячка.
— Я верю, друзья, караваны ракет… — попытался продолжить телефон, но профессор заткнул ему глотку кнопкой включения связи.
— Алло! Кто это?
— Тяжелая ночь, профессор? — спросил Юрий Николаевич и тут же, не дожидаясь ответа, продолжил:
— Я в Москве! Вот только встретиться с вами пока не могу. Проблемки личного характера. Хотя, если…
— Это я-то — проблемки? — раздалось в трубке, пробиваясь издалека.
— Дочь волнуется, — смущённо прокомментировал Юрий Николаевич. — Не могу одну оставить.
— А может, прямо ко мне? — неожиданно предложил он.
— Диктуйте адрес, — согласился Медведев, потягиваясь и многократно кивая. — Через час буду!
Поднятый в столь ранний час, но еще не проснувшийся, профессор длинно потянулся — так, что затрещали кости, а в глазах закружился красный снегопад.
Сон прошел, осталось жаждущее действий тело.
Откинув одеяло, Медведев бодро выскочил из теплой постели.
Маленькая разминка:
— Раз-раз-раз!
Утренний душ… стакан крепкого чая… куртку на плечи — и профессор уже на улице, радуется морозной свежести.
Машину за ночь занесло снегом, но это ничего — откопаем. Быстро и энергично:
— Раз-раз-раз!
Сзади мелькнула одинокая фигура, но копатель не обратил никакого внимания на уверенно движущегося, не в меру возбужденного человека даже когда тот возник за его спиной.
— Не старайтесь так, — произнёс хриплый голос Коваля, и только тогда профессор попытался повернуться.
За спиной что-то затрещало, вспыхнуло, и мощный удар отправил Медведева в длительный нокаут.
— Чёрт! Как череп болит! Молотком, что ли, били?
Сквозь шум в ушах и боль в голове просочился незнакомый женский голос, возвращая дисквалифицированного телохранителя к неприятной действительности.
— Медведь, может зря мы его так нецивилизованно?
— Нецивилизованно! Галчонок, сколько раз тебе повторять? Мы не имеем права рисковать! — откликнувшийся мужчина захрипел, надрывно закашлялся.
Анатолий с трудом разодрал налитые свинцом веки. Взгляд, упорно не желающий фокусироваться на окружающих предметах, выдавал лишь размазанную картинку: плывущие кляксы и неясные силуэты.
— Где я? — спросил он невидимых собеседников.
Попытка разглядеть мир, наконец-то удалась: слепой прозрел. Оглядев мрачную бетонную коробку, Анатолий безрадостно вздохнул.
Покрытые плесенью стены уходящего в бесконечность коридора, освещенного тусклыми лампами, сочились влагой. Горячий пар подземного коллектора стремился навстречу холодным потокам воздуха, проникающим через маленькую отдушину в потолке. Через неё же в мрачные подземные лабиринты, робко заглядывало безрадостное, холодное небо — точнее, его маленький кусочек.
Трубы справа, трубы слева, а под ногами противно хлюпает вода.
— Где я? Кто вы? — прошептал Анатолий, морщась и сжимая виски ладонями.
Время, до этого едва ползущее, вдруг взбрыкнуло и уверенным бодрым шагом двинулось вперед.
Сознание Анатолия, полностью очистилось от дурмана, сковывающего тело, мгновенно прояснилось.
Девушка, так естественно сыгравшая роль беспомощного создания, с нескрываемым интересом смотрела на него.
— На живца ловите? — хищно улыбнулся Анатолий, ловя приближающуюся руку со шприцом.
— Мне больно! — воскликнула очаровательная приманка, испуганно оглядываясь.
В углу закашлял мужчина.
— Медведь, помоги! — умоляюще протянула обладательница роскошной рыжей шевелюры.
И тот, кого девица называла Медведь, дернулся навстречу кулаку Анатолия. Встретившись с костистым неприятелем, небритая физиономия ойкнула, и ее обладатель успокоился на одной из труб.
Анатолий ударил добротно, но не злобно, вложив в удар ровно столько силы, сколько нужно для того, чтобы оглушить противника. Однако Медведь, не уступающий молодому человеку в росте и ширине плеч, оказался на редкость слабым и надолго погрузился в бессознательную дрёму. Потёртая кожаная шапка слетела с головы.
— Профессор? — широко распахнув глаза, выдохнул Анатолий, всматриваясь в знакомое лицо.
Девица, получив временную свободу, потянулась к поясу, но Анатолий, вновь перехватил её руку.
— Галочка! — подчеркнуто вежливо произнес он. — Я по вашей терминологии — разумчек, и со мной лучше договариваться, чем воевать.
Ощупывая ухо, он с удивлением обнаружил, что плейт исчез, но там, где ушная раковина переходит в слуховой канал, появилась небольшая опухоль.
— Что это, и где мой плейт? — прорычал он.
Рыжеволосая, подозрительно знакомая пленница попыталась вырваться. Несколько раз дернувшись, она успокоилась, поняв тщетность усилий.
— Без этой игрушки в ваших краях полиция достает, — пояснил он, отпуская тонкие руки незнакомки.
— Вы не очень-то похожи на одурманенного плейтом творчека.
Галочка прищурилась, коснулась уха телохранителя, резко отдернула руку, сжав при этом полные губки, благодаря чему стала похожа на маленькую испуганную девочку.
— Зачем вам гипноиндуктор?