Виски для пиарщицы
Шрифт:
– Да ты с ума сошёл! – ахнула я.
– Вот на это я точно не согласна!
– Не согласна? – засмеялся Виктор. – Правда?
– Да ни за что на свете!
Эпилог
В первый уик-энд ноября прошла ярмарка недвижимости. Я носилась так, что высекала каблуками искры из пола. Наш стенд стал самым посещаемым, а сверкающий огнями гигантский макет «Манхэттена» собрал толпу. Я успела заказать ещё и макет жилого комплекса «Хрустальный». По моей просьбе архитекторы установили диспенсер в том месте, где располагалась подземная парковка, и из
Вскоре все дети, очутившиеся в павильоне в воскресный день, тусовались около нашего стенда, крепко держа на привязи родителей (мы позаботились, конечно, и о тоннах конфет и печенья, упакованных в обёртки с логотипом компании). А посетителей, пришедших на ярмарку не поглазеть, а с серьёзными намерениями, ждали специальные акционные и ипотечные программы, разработанные моим любимым маркетологом совместно с банком-партнёром.
У конкурентов загорелся стенд. Да, «Сириус» - это чудо в перьях, они не могут не косячить. Возник какой-то казус с электропроводкой, заискрило, засверкало, резко потянуло гарью. Я увидела краем глаза, как спрыгнули с диванов и метнулись прочь их потенциальные клиенты… Возгорание ликвидировали за три минуты, но всё же ситуация была неприятной. Коллеги из «Сириуса» в очередной раз доказали, что в рекламном деле и организации выставок они разбираются хуже, чем дикобразы в ракетостроении.
За отличную работу на ярмарке Михаил Иванович вознаградил меня по-царски, продемонстрировав парадоксальность натуры, свойственную действительно значительным личностям. Я помнила, как приходилось выбивать из него деньги на оплату тех или иных проектов. А машину подарил не моргнув глазом, да и за ярмарку отвалил так щедро, словно я была его любимой племянницей, а не наёмным работником. Мой банковский счёт, раньше похожий на каменистую пустыню, теперь – благодаря усилиям Виктора и Михаила Ивановича - напоминает цветущий райский сад.
К тому же, Виктор закрыл мой кредит. Впервые за многие годы в моей голове не щёлкает калькулятор – смогу ли оплатить все квитанции, дотяну ли до следующей зарплаты, останется ли на корочку хлеба и новые туфли.
Бабуля в компании Кристофа свинтила во Францию. Двухгодичная шенгенская виза предоставляет ей возможность метаться по Европе взбудораженной молекулой. У Кристофа в Нормандии семейное винодельческое хозяйство и два винных погребка. Витина коллекция алкоголя должна скоро пополниться аутентичным арманьяком и кальвадосом.
Соня собралась за пять минут – бегала галопом из комнаты в комнату, прыгала вокруг чемодана и пронзительно верещала и брыкалась, когда я вытаскивала её из своего шкафа. Пока тащила красотку за талию, бабуля успела прихватить цепкими лапками зелёную блузку и два шарфика. Да что же это такое!
Теперь мы с Витей рассматриваем фото в Сонином Инстаграме. Вот бабуля хлещет сидр в окружении основательных и по-крестьянски крепких нормандских мужчин. А вот они с Кристофом в Париже: смотрят представление в кабаре Мулен Руж. Бабуля потягивает шампанское
После грандиозного канкана Соня умудрилась раскрутить труппу на коллективную фотосессию. Фотографии настолько живописны, что просятся на обложку журнала «Times». В центре – эксцентричная русская бабуля, вокруг неё – несколько десятков танцоров: расходятся вправо и влево, словно крылья, два ряда ослепительных девушек с идеальными обнажёнными бюстами. Парни с накрашенными глазами одеты в перламутровые трико, у них мощные торсы и скульптурные каменные ляжки.
Представляю, как бабуля командовала этим кордебалетом, выстраивая молодёжь в линеечку и требуя улыбаться прямо в камеру. Наверное, заставила Кристофа сделать десять дублей. И все её слушались.
– А тебе не кажется, что Сонина рука… - настороженно щурится Виктор и пытается увеличить фото, чтобы разглядеть, действительно ли бессовестная бабуля невзначай положила свою грабельку на крепкое бедро одного из танцоров.
А-а-ах… Нет!
– Это ракурс! – быстро заявляю я. – Оптический обман!
– Да, наверное, ты права, - кротко соглашается Виктор. – А я-то собирался сделать из этой картинки фотообои и повесить в спальню.
– Зачем тебе в спальне столько голых девушек! – возмущаюсь я.
– Ты права, - снова соглашается Виктор. – В спальне мне нужна только одна голая девушка. Одна-единственная, неповторимая и бесподобная.
Он вообще стал таким смирным. Летом я растопила ледяной панцирь, а осенью укротила скрывавшегося внутри дикого зверя. Регулярный секс с любимой женщиной превратил моего возлюбленного в домашнего питомца. Теперь я могу делать с ним что угодно, а он лишь будет бархатисто урчать и жмуриться, как сытый лев, пригревшийся на солнцепёке в саванне…
Хотя, возможно, это временно. Он только прикидывается.
Мы тоже не отстаём от старшего поколения. Бабуля с Кристофом во Франции, а мы неподалёку – в Швейцарии. Второй раз швейцарцы не стали артачиться и быстро оформили мне визу. Я наконец-то смогла полюбоваться заснеженными вершинами на противоположном берегу озера Леман.
…Сегодня нам выдали детей на сорокаминутную прогулку, и мы бродим по живописному парку, окружающему клинику. Высоко вверху, над тёмно-зелёными кронами деревьев, поражающих меня своими исполинскими размерами, сияет солнце. Под ногами – ковёр из хвои и листвы вперемешку со снегом. Воздух изумительный, каждый вздох – как глоток из горного родника, и этот воздух пьянит даже больше, чем вино, которое мы с Виктором пьём по вечерам в ресторане нашего роскошного отеля.
На локте у Виктора, прижимаясь к его плечу, воробышком сидит Жизель. На ней медицинский респиратор с клапаном, огромные чёрные глаза улыбаются. Мальчишки – Мартин и Гриша – идут рядом, размахивают ветками, кидаются шишками.
Грише поручено крепко держать меня за руку, но я постоянно отстаю, чтобы на минуту замереть, восхищаясь ледяной прозрачностью воздуха и красотой могучих деревьев. До сих пор не могу поверить, что я здесь, в Швейцарии. Озера сейчас не видно, но я знаю, что оно находится там, внизу, за красными черепичными крышами и башнями готических соборов, - кристально-голубое, волшебное.