Витязь в овечьей шкуре
Шрифт:
– Господи боже! – ахнула Лина. – Какие маньяки? Я ничего об этом не знаю.
Через минуту выяснилось, что никто ничего не знает, и о пропавшей женщине в желтом купальнике в том числе.
– Вы когда-нибудь слышали, чтобы маньяк подсыпал своей жертве в кофе цианид? – поинтересовался Вадим и, понюхав свою чашку, пробормотал: – Надеюсь, у нас тут кофе нормальный.
Генрих, сидевший здесь же, в мгновение ока сделался красным, словно жаровня.
– У меня на кухне нет баночки с цианидом! – обиженно заметил он.
Над столом повисло тяжелое
– Папа! – неожиданно вскинула голову Марина. – А из-за этих улик тебя не арестуют? Ведь зажигалка же и окурок, и следы...
– Не арестуют! – уверенно сказала Наташа, и все поглядели на нее удивленно.
– Ну что вы, в самом деле! Представьте себе картину: женщина вечером садится в машину и едет к Андрею Алексеевичу.
– Не позвонив, – заметила Лина.
– Вы не слушали музыку в наушниках? – Покровский отрицательно покачал головой. – Может быть, принимали душ и громко пели?
– Нет. В любом случае я бы услышал звонок.
Значит, она хотела нагрянуть неожиданно, – сделала вывод Наташа. – В общем, едет Алиса сюда, в ваше Березкино, и попадает в грозу. Она останавливает машину и пережидает непогоду. Когда дождь заканчивается, ваша бывшая жена решает продолжить путь, но перед этим сделать глоточек кофе, который припасен в ее термосе.
– Но зачем она открыла дверцу машины и свесила ноги в грязь? – сердито спросил Вадим. – Одна? В темноте?
– Мало ли! Захотелось подышать свежим воздухом.
– Я бы от страха умерла, – пробормотала Марина.
– Достала она термос с кофе, – продолжала Наташа как ни в чем не бывало, – выпила и умерла. Потому что кофе был отравлен.
Все уставились на нее непонимающе.
– А теперь подумайте и ответьте мне – откуда взялся в машине термос с кофе?
– Вероятно, Алиса захватила его из дома, – неуверенно ответила Лина.
– Вот именно! – Наташа подняла вверх указательный палец. – Значит, виновника надо искать вовсе не в поселке Березкино, а дома у Алисы. С кем она была, когда собиралась уезжать из дому? Кто помогал ей готовить кофе? Уж, конечно, не Андрей Алексеевич, верно? Вечером он был тут, он просто не мог бы успеть съездить туда и обратно. Ведь Алиса, как я поняла, живет в городе, отсюда до нее через всю Москву ехать.
– А ведь правда! – обрадовалась Марина и едва не разрыдалась от облегчения.
– Поэтому его не арестовали и не арестуют.
Пока обсуждали выдвинутую версию, на лице Наташи сияло победное выражение. Но тут Лина неожиданно сказала:
– Мне так жаль Алису! Даже не верится, что она умерла. Она была такая... нахрапистая. И очень настырная. Как она тебя называла, Андрей? Дюшенька?
Лина обернулась к окаменевшей Наташе и пояснила:
– Однажды одна из бабушек назвала Андрея Андрюшенькой, а малыш, двоюродный племянник, он еще не умел как следует выговаривать слова, повторил за ней: «Дюшенька». Алису это очень рассмешило, и она с тех пор взяла это прозвище на вооружение. Андрей сердился, но она все равно его так называла.
Наташа никак не отреагировала. Она сидела с вытянувшимся лицом, и перед ее мысленным взором рисовалась совсем другая картина. Алиса угрожала Андрею, и он знал, что бывшая жена собирается приехать в Березкино этой ночью. Встретив «тепленькую» Наташу, он уложил ее спать, а сам отправился на проселок встречать машину. Увидел ее, остановил и предложил Алисе выпить с ним кофе...
Все это выглядело глупо. Машина – не электричка и не ходит по расписанию. Покровский запросто мог ее прозевать. И если он готовился к преступлению, какого черта оставил там следы? Уронил именную зажигалку, бросил окурок, натоптал... Умный же человек, наверняка смотрел детективные сериалы, если уж Агату Кристи не читал!
Нет, коли он задумал убийство, то не мог рассчитывать на то, что обстоятельства сложатся для него столь благоприятно: чтоб и машину встретил, и яд в кофе подсыпал. Вероятно, это все-таки не он. А если он?
Почти весь следующий день они провели, общаясь со следователями. Наташа так устала, что едва доплелась до постели. А наутро она позвонила Ольге и шепотом сообщила:
– Я уже работаю.
– Ну, как наша с тобой внешность? – спросила та заговорщическим тоном. – Подошла? Жена не ревнует?
– Жену как раз только что убили, – сообщила Наташа. – Впрочем, это бывшая жена. И я понятия не имею, какого черта нужно было делать из меня чучело! Меня допрашивали, Ольга! В связи с этим убийством. Но я в ту ночь была совершенно пьяная и мало что помню.
– Подожди, в какую ночь? – не поняла Ольга.
– В ту самую, когда я приехала к Покровскому.
– Но почему ночь-то? Ты отправилась к нему ранним вечером, на такси!
– Такси два раза сломалось, и я шла пешком через лес. По дороге я встретила двух маньяков...
– И выпила с ними.
– Нечего шутить! Знаешь, как мне было страшно?
– Но почему ты тогда пьяная-то была?!
– Потому что я промокла и хотела согреться, вот и выпила коньяку. В доме у одного художника. Тоже тот еще тип! У него кругом полно костей и дохлых насекомых, я думала, он меня сфотографирует, потом убьет и положит клок волос под фотографии. Да, забыла сказать! Твой Андрей Алексеевич оказался Афанасием Афанасьевичем. Хотя на самом деле он все-таки Андрей Алексеевич.
– Наталья, у тебя горячечный бред! – испугалась Ольга. – Ты больна и поэтому несешь всякую ахинею!
Чтобы успокоить ее, Наташе пришлось изложить всю историю с самого начала и более внятно.
– Боюсь, что твой кандидат наук каким-то образом исхитрился и шлепнул эту Алису, – закончила она свой монолог. – Я сама слышала, как она его шантажировала тогда в гостинице. Не знаю, чего конкретно она хотела, но в противном случае обещала «все ей рассказать».
– Может быть, тебе стоит пойти в милицию? – засомневалась Ольга.
– Чего в нее ходить, она все время здесь отирается. И вообще! Если я сдам Покровского, то лишусь работы. А значит, и убежища.