Византийская ночь
Шрифт:
– Приветствую благородных гостей моего господина! Мое имя Бертар. Я начальник караула. Оставьте свою охрану с моими людьми и идите за мной. Герцог ожидает вас.
– Привет и тебе!
– коротко ответил Валент.
Римляне молча последовали за лангобардом.
Валент не мог узнать дома, в котором прошло немало лет его детства. Всюду царили вонь и грязь, лежали нечистоты, через которые приходилось каждый раз перешагивать. Старинные фрески были изуродованы. Новые хозяева виллы выцарапывали глаза фавнам, а девам-охотницам подрисовывали громадные груди и гениталии [22] . Лица нимф в одной из сцен сельской идиллии кто-то измазал дерьмом. Мозаики на полу местами были разбиты.
22
Фавн - древнеиталийский бог плодородия, покровитель скотоводства и земледелия, соответствующий греческому богу Пану.
Они прошли через комнаты, когда-то полные клиентов и слуг. Затем миновали обеденный зал, где очевидно не так давно закончился пир. Проникая всюду, в воздухе висел тяжелый запах пивной мочи. Собаки грызли кости, лежа на усыпанном мусором полу. Несколько пугливых рабынь в разорванных одеждах убирали остатки еды с разбитых топорами резных столов. Роем носились мухи.
Сын Марцелла споткнулся, перешагивая через груду поломанной мебели. Его плащ зацепился за обломок ножки и затрещал. Юноша чудом удержался на ногах. Насмешка исказила татуированное лицо лангобарда. «Почему Андоин церемонится с этими трусливыми выродками? Почему он терпит их у себя под боком? Они не могут даже твердо стоять на ногах. Они не мужчины. Мы смели бы их в первой же атаке, как сделали это с этим бараньим дерьмом - солдатами императора. Разряженные шлюхи, вымазанные своими ароматами из подохших птиц», - мысленно ворчал он.
– Вот дьявольская напасть!
– выругался молодой человек.
Рыжий пес залился лаем, поднявшись на шум.
– Я вырву тебе всю шерсть! Вырежу и съем твое поганое сердце!
– проревел Бертар, впиваясь желтыми звериными глазами в животное.
Собака испуганно попятилась, скользнув под другой стол.
Заметив волнение на лице Феликса, германец вновь усмехнулся: «Протухший каплун. Баба!» Его презрение к этим людям было безгранично. Как мог всемогущий бог-отец сотворить таких бесполезных и глупых существ как римляне?
– Все в порядке?
– поинтересовался Марцелл.
– Да, отец.
– Теперь сюда!
– указал лангобард.
Они поднялись по мраморной лестнице. Перед ними оказался вход в коридор, который, как знал Валент, вел к главному залу дома. Группа караульных германцев проводила гостей надменными взглядами. Никто из римлян не произнес ни слова. Двигаясь по коридору, Валент бросил взгляд в одно из окон, заметив, как спокойно тянутся вдаль поля пшеницы. «Они всегда будут такими», - подумал он. Какие бы беды не поражали землю, он был в этом уверен.
В прошлое лето чума унесла тысячи колонов. От странного мора погибал скот. Во всех церквях, еще не разграбленных лангобардами, священники произносили молитвы. Спасения не было. Только зима принесла облегчение. Почти каждый год народ Италии голодал. Люди называли лишь одну причину бед - набеги лангобардов. Справиться с этой напастью страна не могла.
10
Коридор закончился. Гости вместе с провожатым вошли в большой зал, роспись которого была сохранена почти без повреждений. Слева перед арочным портиком стояли дружинники Андоина. Их было не менее двадцати. Справа - на стульях и скамьях разместились знатные лангобарды. Среди них имелись и женщины, безвкусно наряженные и чрезмерно украшенные драгоценностями, которые их мужья добывали грабежом. В центре помещения в окружении приближенных, на высоком кресле восседал сам герцог. За его спиной стояли друзья и советники. Несмотря на приток свежего воздуха в зале ощущался какой-то неприятный сладковатый запах.
– Мертвы либо они, либо мы, - попытался негромко пошутить Марцелл.
«Здесь действительно пахнет смертью», - подумал Валент.
Он твердо решил не участвовать в нелепой церемонии и, чего бы это ни стоило, говорить с герцогом на равных. Слабым поднятием правой руки сенатор дал понять о своем выборе другим представителям знати. Гай одобрил решение кивком головы.
– Возможно, стоит… - засомневался Феликс.
– Нет, - пресек его Валент.
– Нет, во имя наших предков. Иначе мы все сейчас потеряем: и лицо, и земли, - поддержал его племянник.
Валент вспомнил как погиб Эвлалий. Люди папы удавили его во время поездки в Рим. В отличие от остальных - он не предавал, а сам пал жертвой предательства. Меньше чем через год после этого Валент лишился всего и стал беглецом. Гай оставил его последним, все же перейдя под власть лангобардов. События не оставили ему выбора: как участник заговора против владычества Византии он не мог надеяться на милость; папа и император одинаково считали его врагом.
Делегация двинулась вперед. Герцог поднял руку, когда римляне приблизились и, не вставая, заговорил:
– Приветствую тебя Валент! Рад видеть моих римских друзей.
– Привет тебе славный герцог!
Андоин улыбнулся. На его широком лице не было татуировок, но по левой щеке глубокой розовой полосой пробегал свежий шрам. Закрывавшие лоб волосы не позволяли сказать, продолжается ли шрам выше. Под широким кривым носом герцог носил рыжие усы. В голубых глазах варвара горели огоньки грубой хитрость и отваги. Длинные волосы его были аккуратно расчесаны, челка подстрижена ровно над бровями. Голову покрывал плетенный золотой обруч весь усыпанный речным жемчугом. Под синим плащом, Андоин носил длинную белую шерстяную рубаху и широкие синие штаны.
«Он становится все богаче», - подумал Валент. Вместо привычных сапог он заметил на герцоге мягкие кожаные башмаки, такие же в каких ходили богатые византийские горожане. Золотые застежки на них тоже украшал жемчуг.
– Как здоровье вашего императора и моего скорого родственника?
– насмешливо спросил Андоин, оттопыривая верхнюю губу.
Его латынь была неплоха, но многие звуки он произносил чересчур твердо.
– Ты удивляешь меня, - улыбнулся Валент.
– Раз божественный Юстин решил стать твоим родственником, то наверняка не мне говорить о его здоровье. По-моему он не заслуживает благосклонности Христа и вряд ли может надеяться на долгие годы. Народ его тоже, как говорят, не любит.
– Какое нам дело до этого наглого и малодушного человека? Тебе нужен такой родственник, отважный Андоин?
– добавил Гай.
Стукнув ладонью по периллу своего трона, герцог расхохотался, широко раскрыв рот полный желтоватых зубов. Римляне и все вокруг тоже засмеялись.
– Ты знаешь Валент, что я не убью тебя. Ты просто нравишься мне, Валент. И тебя Гай я люблю не меньше, ты храбрый воин и в тебе есть мужская дерзость. Жаль, что ты не родился лангобардом.
– Зачем родственнику автократора вообще думать о таких вещах, давай поговорим о деле. Для чего ты хотел видеть меня? Тебе нужны мои поздравления?