Вижу Цель

Мах Макс

Орать Вера умела. Что есть, то есть. Темпераментная девушка.

— Так ты мне слова вставить не даешь!

— Кобель!

— Э… — Эрик сделал вид, что не понял, куда дует ветер. — Ты, о чем?

— О твоей Катьке, как ее там! То она пишет, что ты на ней женился, то извиняется. Бардак, а не отношения! Вы, вообще, там, на Холоде, в своем уме? Что у вас там, война или брачный сезон?!

— Вера! — Пришлось повысить голос. — Я через семь дней буду на Эно. Организую тебе увольнительную. Сядем где-нибудь или встанем…

— Или ляжем, — заелась Вера.

— Я не возражаю.

— Размечтался!

— Хорошо, — согласился Эрик. — Тогда все-таки сядем, и

ори на меня сколько душе угодно. Можешь даже побить. Но после, тебе все-таки придется поговорить со мной по-человечески. Спросить, о чем захочешь. Услышать ответы. Выслушаешь, сама решишь, продолжать на меня орать, или ну его. Что думаешь?

— Через семь дней? — Нерв ушел, интерес вернулся.

— Максимум, через восемь.

— Ты на Фронтире?

— Ты же сама видишь название станции подключения.

— Вижу.

— Ну так что, потерпишь еще неделю или будем через "эхо" перекрикиваться?

— Ладно, — вдруг отступила девушка. — Может быть, ты и сукин сын, но ты мой сукин сын! Или уже не мой?

— Твой! — успокоил ее Эрик.

— Уверен?

— Да.

— Ну, смотри тогда! Я ждать буду.

— Вот и хорошо! До встречи!

На том и расстались, но Эрик потом полночи не спал, что было для него совсем не характерно. И, тем не менее, нашлась управа и на него. Так прихватило, что второй раз в жизни — и тоже, к слову сказать, в системе звезды Уилберга, — чтобы успокоиться, был вынужден прибегнуть к помощи алкоголя…

2. Двадцать пятое мая 2535 года, город Метрополис, планета Эно

Эрик рассказал Вере все. Вернее, почти все. Не стал рассказывать о спрятанных где-то в космосе технологических сокровищах Старой Земли, о сибирском трио и о том, что сам он, по некоторым данным, принадлежит к совершенно другому виду рода Человек. Зачем ей это? Определенно, незачем. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь. Да и вообще, все эти вопросы ее вплотную не касаются, тем более, что история их с сибиряками общего вида — это, по любому, не его личная тайна. Что же касается клада, то тут дело в другом: в опасности, которую представляет такого рода информация для своего носителя. Желающих получить в свои руки "утраченное знание" много, а клад один. Люди и за меньшее друг друга режут, а тут бесценное сокровище! Кто перед таким устоит?

Сам Эрик ничего определенно относительно этой "информационной закладки" пока не решил, предпочитая отложить решение этого вопроса на будущее. Однако интуитивно он понимал, что, если его предположения о характере клада справедливы, то монополиста в этом деле быть не должно. И, учитывая двойственный статус Эрика, делить сокровище, скорее всего, придется между империей Торбенов и Холодом, а возможно, включить в уравнение придется и Сибирь. Но все это пока слишком туманно и неопределенно, чтобы размышлять об этом всерьез. И уж точно, что о таком любимым девушкам не рассказывают.

А еще, рассказывая Вере "обо всем", он умолчал об Анне. Слишком путанная это была история, да и касалась она не его одного. Ему и без того предстояло вывалить на голову любви всей его жизни целую кучу накопленного им за полтора года дерьма. И Анна в этом рассказе была определенно лишней. Да и ее подводить не хотелось. Но вот все остальное Эрик Вере рассказал без утайки. Все, как есть. Тут ему скрывать было нечего, да и не стоило ничего скрывать. Все равно ведь, если останется с ним, то рано или поздно узнает сама. Так зачем же огород городить? Другое дело, что, рассказывая Вере о своих

приключениях по эту и по ту сторону Пустоты, Эрик неожиданно обнаружил, что совершенно не стесняется. Не испытывает мук совести и не переживает о том, что все равно уже никак не изменить. По-видимому, он повзрослел и по ходу дела справился со всеми своими тайными и явными комплексами. Но, может быть, дело заключалось в чем-то другом, о чем он пока даже не догадывался. Все возможно.

Итак, он прибыл в систему Эно двадцать пятого мая на большом ударном крейсере "Псков". Адмирал Шлезингер решила не тащить сюда свой флагманский дредноут. И направилась на встречу с императором на одном из крейсеров 9-й эскадры, в составе которой находились корабли трех серий. Но самой новой, грозной и роскошной, а значит, и подходящей для официального визита была серия, крейсера которой носили названия северных городов Древней России: Петроград, Мурманск, Новгород, Псков, Архангельск, Вологда, Петергоф и Кронштадт. Вот один из них адмирал и выбрала для визита в систему Эно. Эрика она взяла с собой по умолчанию, имея в виду не только его непростые личные обстоятельства, но и его популярность при императорском дворе. Впрочем, визит в Метрополис был запланирован только на завтра, и Эрик получил возможность встретиться с Верой еще до официального представления при дворе.

Договориться об увольнительной, имея в виду, что Вера служит при штабе адмирала Моргенштерна, оказалось несложно, и в пять часов по полудни Эрик и Эсме вошли в просторный зал ресторана "Континенталь". В ресторане этом в своей прошлой жизни Эрик не был ни разу, хотя много слышал о нем лестных отзывов от сокурсников по ВАКУ. Сейчас же он не обратил внимания ни на роскошный интерьер, ни на сервировку столов. Смотрел только на Веру. Она, как офицер флота, не стала разыгрывать вечную женскую интермедию с опозданием и, придя первой, уже заняла заказанный Эриком столик. Сидела в алькове у высокого окна, "вооружившись" высоким стаканом с каким-то лонг-дринком, и смотрела на входную дверь. Так что, едва войдя в зал, Эрик первым делом увидел ее зеленые глаза. Оторвать от них взгляд оказалось совсем непросто, но Эрик умел держать себя в руках. Он повернулся к подошедшему метрдотелю, назвался и попросил провести его юную спутницу в детскую комнату и предупредить официанта, что она может заказывать все, что захочет, кроме, разумеется, алкогольных напитков. Собственно, наличие в "Континентале" детской комнаты стало основной причиной организовать встречу с Верой именно здесь.

— Бон аппетит! — сказал он вслед уходящей с мэтром Эсме, и пошел к Вере.

Для этой встречи Эрик одел парадный мундир капитана-лейтенанта флота империи со всеми своими регалиями, которых у него было немало: три имперских ордена, включая высший — "Звезда и меч", сибирский орден "Двойного дракона", фронтиронский "Военно-морской крест" и два холодянских: знак рыцаря "Большого Военного Ордена" и "Золотая Медаль Свободы".

— Выглядишь шикарно! — Усмехнулась Вера, когда он подошел к столу.

— Вообще-то, это моя прерогатива говорить комплементы! — возразил Эрик.

— Тогда, не молчи!

— Ты прекрасна, и мундир тебе к лицу. А еще я вижу, что ты совершила очередной подвиг, — кивнул он на "Военный орден 3-й степени".

— Собираюсь собрать полный бант.

— Соберешь. Мне можно сесть?

— Садись уж, раз пришел. Про свои ордена расскажешь?

— Обязательно. Я же обещал рассказать тебе обо всем.