Вкус к смерти
Шрифт:
Модести почувствовала, как он напрягся, говоря об этом. Все его мускулы словно окаменели. Но усилием воли Вилли заставил себя расслабиться и продолжал:
— Это то же самое, что драться с гориллой. Он не только необыкновенно силен. Он еще и дьявольски быстр. Я ему крепко задал. Любой другой человек был бы уже искалечен. А ему — хоть бы что. Он не переставал ухмыляться и наносить мне удары. И в конце концов ему удалось схватить меня одной рукой. А другой он ударил — всего один раз. И я свалился, как вонючий студень.
Вилли замолчал. Модести ждала продолжения его рассказа.
— Ноги
Модести качнула головой.
— Ну, там были только бармен и трое из нашего экипажа. Бармен весь позеленел от страха. Да и другие тоже не собирались вмешиваться. Вот так все и происходило: пинок, несколько шагов к стойке, глоток спиртного, смех, острота, произнесенная приятным мягким голосом, потом возвращение и очередной пинок.
Вилли потер бок, как будто снова почувствовал боль.
— Бывало, мне и раньше крепко доставалось, и после этого случалось, но ни разу — таким образом, Принцесса. Я ничего не мог сделать. Лежал и слушал, как трещат мои ребра, и был уверен, что Деликата не остановится на этом. И все думали, что со мной покончено. Не знаю точно, что ему помешало убить меня. Кажется, вбежал какой-то парень и крикнул, что сюда идет полиция. Так или иначе, что-то произошло, потому что Деликата и все остальные быстренько смылись. Я пришел в себя только в портовой больнице. Врачи говорили, что я в таком состоянии, будто попал под грузовик. Пять ребер было сломано, с боков долго не сходили громадные синячищи. Я выглядел так, словно вырядился в синий корсет. Выписали меня только через восемь недель, и прошел целый год, пока я окончательно оклемался.
Вилли замолчал, глядя в пустое пространство невидящими глазами. Модести достала сигареты и подала одну ему.
— Ты никогда мне об этом не рассказывал, — отметила девушка, впрочем, без всякого упрека.
— Да, действительно. — Он закурил, и Модести обратила внимание, что рука его не дрожит. — Это было года за два до моей встречи с тобой. Потом до меня доходили слухи, что Деликата проделывает теперь свои дурацкие штучки где-то в Джакарте. И наконец стали говорить, что он помер в каком-то индонезийском притоне. — Вилли пожал плечами. — Думаю, я этому поверил, потому что хотел верить. И забыл, что Деликата сделал со мной, потому что хотел забыть.
— Значит, этот случай не лишил тебя уверенности в себе, — задумчиво произнесла Модести. — И, я думаю, все будет по-другому, если ты с ним снова встретишься. Прошло десять лет. Сейчас ты умеешь и знаешь гораздо больше, физически ты сильнее, чем был тогда, опытнее, и свою быстроту ты тоже не потерял.
— Нет, Модести, — возразил Вилли таким тоном, будто речь шла о каком-то другом человеке. — Это медленное ломание ребер запомнилось мне слишком хорошо. — Он постучал пальцем по виску. — Глубоко засело, понимаешь? Старая ПД.
Модести кивнула. Вилли говорил о психологической доминанте, называя ее сокращенно ПД, — важнейшем элементе ближнего боя, в какой бы форме он ни велся.
— Ты собиралась рассказать мне, как ты сама встретилась с Деликатой, — напомнил Вилли.
— Да.
Коротко она поведала ему о том, что произошло на крыльце дома Ааронсона. Вилли хранил молчание, только кивнул, когда Модести говорила об искреннем удивлении Деликаты при их появлении, и еще раз кивнул, когда она рассказала, как они нашли Ааронсона со сломанной шеей.
Когда она закончила, он спросил:
— Мы будем заниматься этим делом, Принцесса?
— Мы? Серьезный вопрос.
Вилли усмехнулся.
— Я не могу оставаться в стороне, ты же знаешь. И не надо беспокоиться обо мне и моих воспоминаниях. На этот раз я поступлю иначе. Если дело дойдет до драки, я просто возьму нож и брошу его с пятидесяти ярдов. Тут уж никакая психологическая доминанта меня не остановит.
Услышав это, Модести с облегчением подумала, что не ошиблась. Она не сомневалась, что Вилли догадался о ее мыслях.
— Позже мы примем окончательное решение, дорогой мой Вилли, — тихо произнесла девушка. — Стив был прав, когда заявил, что пока у нас и без того забот предостаточно. Сейчас мы должны думать о Габриэле, а не о Деликате.
— Конечно. — Вилли нахмурился, словно стараясь поймать ускользавшую от него мысль. Потом пожал плечами. — Мне еще нужно хорошенько разобраться с этим моим психологическим тормозом. Самое интересное — он никак не срабатывает в отношении Габриэля. Завтра потренируемся?
— Хорошо. В том сарайчике. — Модести повернулась к Вилли, приоткрыв воротник пеньюара, чтобы показать цепь жемчужин вокруг шеи. — Посмотри, я все так и не могу заставить себя их снять.
Вилли довольно улыбнулся, потом сказал:
— Но ведь Стив будет жаловаться, что они мешают ему.
— Стив сейчас беспокоится о другом. Он готовится забраться под кровать при первых же признаках тревоги. Да, ты спросил у Дайны, может ли она находить другие предметы, кроме труб?
— Да. Она занималась поисками серебра в Мексике и золота на Аляске для компании «Лареско Майнинг Корпорейшн». — Вилли задумался. — Дайна много об этом не рассказывает, но мне кажется, что у нее уникальные способности.
— Серебро и золото, — повторила Модести. — Это могло бы заинтересовать Габриэля. Но особо стараться ради них он не будет. А если бы они сделали Дайне нормальное деловое предложение по поиску драгоценных металлов, она согласилась бы?
— Говорит, что нет. Она только два раза этим и занималась. Ты сама видела, она плохо себя чувствует после поисков труб. А с металлами дело обстоит намного хуже. Они оказывают какое-то давление на ее нервы.
— Значит, если это было известно Габриэлю… — Модести не договорила, услышав отдаленный звук телефонного звонка. Он доносился из ее спальни. — Это, может быть, как раз то, чего мы ждем, Вилли.